Я опять задумалась. Но, то ли от холода, то ли от расстройства, в голову ничего не приходила.
– Мила уехала к родителям на неделю. Леля у жениха осталась.
Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. В темно-серых, словно тучи над городом, глазах мужчины, можно было рассмотреть сомнение. Он ждал, что я еще скажу. И словно подстегиваемая этим взглядом, я задумчиво потянула.
– Ну, я знаю, где начальница живет. Но не думаю что она будет мне рада. Но если…
– Гостиница?
– Так аванс только в субботу, – чувствуя, как глаза опять наполняются слезами, а губы предательски подрагивают, произнесла.
– Глупости какие… Ладно. Не знаю, за какие мне дела это… Поехали, побуду сегодня добрым ангелом-хранителем. Для разнообразия.
Мужчина, ухватив меня за локоть, видно, чтобы уберечь от очередной встречи моего зада с тротуарной плиткой, потянул куда-то в сторону. Людей было еще довольно много, но на нас почти никто не смотрел: скользкая дорога полноправно завладела вниманием прохожих.
А я вдруг поняла, что послушно, словно овечка, иду за каким-то колдуном в сторону темного переулка. От этого сердце тревожно стукнуло о ребра, напоминая, что городок наш пусть и не столица, но все же весьма крупный и богатый на всякий люд.
– Куда вы меня тянете? – голос дрогнул и слова прозвучали тихо, неуверенно.
– Что? – переступая лужу, чьи края уже затянуло коркой льда, хмуро переспросил этот индивид, даже не повернув головы. Все его внимание поглотили мои ноги и тротуар.
– Куда вы меня тянете? – повысив голос и решительно остановившись, потребовала ответа. Как разговаривать с маньяками, я не знала.
Мужчина, кажется среагировал только на мой протест двигаться дальше, а никак не на слова. Обернувшись, он удивленно посмотрел на меня, словно забыл, что держит за руку. Несколько мгновений между нами висела напряженная тишина. Но колдун все же выпустил мою ладонь, и потер висок, словно от моего непонимания, и самого присутствия у него разболелась голова.
– Я бы с радостью отправил вас восвояси. Но на улице темно и холодно. Прачечную вы в такое время не найдете, а на приличную гостиницу денег у вас нет. К сожалению, свой кошелек я тоже оставил дома. Слишком торопился, когда выходил. Потому помочь вам с ночлегом не могу. Но у меня в квартире есть свободная спальня. И ведьма-хозяющка на первом этаже, которая может обновить ваш наряд. С пальто придется повозиться, но уверен, что все можно привести в более приличный вид. Так что к утру вы снова будете готовы покарять этот город.
– Зачем вам это? – подозрительно, все еще не веря собеседнику, уточнила. Почему-то сейчас возникало ощущение, что это он сам виноват во всем, что со мной произошло.
– Скажем так, я помню, что моя мама когда-то в ноябре родила мальчика. И с тех пор изменилось только то, что стал он мужчиной. Не могу бросить вас в беде, – и вздохнул так тяжело, словно ему самому было от этого неуютно, но с этим ничего нельзя было поделать. – Машина на стоянке, за углом. Не пешком же вас, мокрую, тащить через пол города. Ну так что, идете?
– А вы не… – я не знала, как именно спросить, но это казалось почему-то важным.
– Не маньяк ли я? – мужчина хохотнул, словно в таком ключе о нем подумали впервые.– Думаю, вы согласитесь, что мне это совсем не нужно. Быть маньяком в наше время довольно накладно. И проблемно. Так что за свою честь и жизнь в целом, по крайней мере, на сегодня, вы можете быть спокойны.
– Обещаете?
– Честное колдунское,– широко и светло улыбнулся мужчина. И я тут же поверила каждому его слову.
**
Машина оказалась новой, какой-то невероятно блестящей и даже пугающей. Таких я почти не видела в городе. Мне показалось, что я даже слышу запах свежей смазки, словно она только что сошла с конвейера.
– Погоди мгновение, – коснувшись пассажирской дверцы, попросил колдун, и отстранил меня.– Сейчас сниму чехлы. Иначе придется и их чистить, что совсем не подходит мне в качестве досуга сегодня.
Говорил мужчина вроде бы без укора, но мне стало очень неловко, когда заглянув куда-то под сидение, он отстегнул крепления меховой накидки, что лежала на сидении. Под ней оказалась что-то гладкое и блестящее, наподобие кожи.
– Все, теперь садись спокойно. Сейчас согреем тебя, потом вымоем, и жизнь заиграет яркими красками.
И снова мне показалось, что это было больше сказано не для меня, а для самого колдуна. Отступив, мужчина сделал приглашающий жест, разрешая мне садиться.
Ноги почему-то перестали слушать, но я все же заняла указанное место, стараясь не ерзать. Сумка с документами с трудом поместилась на коленях. Дверца тихо захлопнулась.
А через мгновение место водителя занял колдун, от чего меня окутало приятным ароматом мужского парфюма. По ногам тут же потянуло теплом, словно рядом разожгли камин или установили согревающий кристалл.
– Лучше? – внутри машины что-то тихо загудело, засветились какие-то кристаллы, панельки со стрелками, похожие на часы. Дернув рычаг, колдун послал машину вперед, вырулив на освещенную фонарями улицу. Меня на мгновение вдавило в кресло от скорости.
– Да, – чувствуя смущение, тихо отозвалась. В этом замкнутом пространстве мне было почему-то еще более неловко, чем на улице, сидя в луже.
– Вот и хорошо.
Какое-то время мы ехали молча в мелькании фонарей. Мимо сновали люди, рядом пыхтела какая-то большая и старая машина. Один рывок, и мы оставили ее далеко позади, выруливая на мост.
– Как вас зовут? – неожиданно вспомнила я о немаловажном моменте.
Колдун, на миг отвлекшись от дороги, повернулся ко мне. На губах мелькнула быстрая улыбка, словно этот вопрос показался ему несколько запоздалым. Я же считала, что хорошо то, что и вовсе вспомнила о приличиях и поинтересовалась.
– Норбрит. Но все называют Бри.
– Как сыр?– я удивленно вскинула бровь. Добровольно согласиться на такое сокращение казалось мне не самым разумным. Взрослый представительный, солидный и, кажется, весьма состоятельный мужчина – и сыр?
– Именно так. Я почти уверен, что моя мама мне не говорит правды, и такова была ее задумка изначально, – и не было понятно,