— Господин Шабарин, не сочтите за труд, поведайте, что здесь происходит, — вежливым, но настойчивым тоном сказал мичман.
Я рассказал всё, не утаивая никаких подробностей. Поспешил также рассказать о том, что за нападавшими была отправлена погоня. Мои бойцы уже волокли двоих бандитов, а третий, наверное, лежит за холмом. Мичман Колосовский, заметив появление вооружённой группы лиц, растерялся и начал явно нервничать. Так что ему нужно было срочно дать информацию, что беспокоиться не о чем, это мои люди сработали.
— Что сказали? — спросил я у своих бойцов, когда они приволокли и уронили к моим ногам двух изрядно побитых мужиков.
Казачки замялись, и я нахмурился. Что такое? Обычно бойцы выполняют мои приказы беспрекословно.
— Говори, как есть! — потребовал я, недоумевая, почему казаки не докладывают.
— Они имели дело с каким-то флотским офицером. Были наняты ещё более двух недель тому назад. Сами не местные, прибыли из Одессы. Ждали вас, командир, — доложил один из бойцов.
— Поклёп! — ожидаемо отреагировал мичман. — Ни один офицер не может участвовать в столь гнусном деле.
Я пнул одного из лежащих нападавших ногой в ребро, и болезненно.
— Не смейте! — отреагировал на моё действие мичман.
— Не мешайте! — грубо отшил я молодого офицера, после ещё раз пнул лежащего и задал вопрос: — Молодая девица баронесса Изенштадт должна была меня вывести на вас?
Ужимки баронессы то и дело вспоминались мне, едва закончилась перестрелка и началась погоня за нападавшими. Что же? Деньги мои нужны были ей? Быть такого не может, чтобы в высшем обществе находилась именно проститутка. А вот допустить на приём к военному губернатору девицу, целью которой было бы вывести меня на убийц, задержать, указать — это вполне возможно, если о том никто не знает. Вот о проститутке знали бы.
— Да, она, — тоном обречённого человека отвечал нападавший.
Я даже улыбнулся. Потешил самолюбие — и будет. Уж было подумал, что столь привлекателен и интересен для разного рода девиц, раз меня так настойчиво звали то уединиться подальше от дома губернатора, то пройтись по тёмным улицам Севастополя. Катарина должна была вывести меня на засаду. В преувеличенно пылких объятьях баронессы меня бы и убили. И позор, и смерть. Лучшего удара по мне, а через меня и по всем моим начинаниям, и придумать сложно.
— Мичман Колосовский, я прошу вас вместе со мной отправиться к дому баронессы Изенштадт, дабы допросить девицу и арестовать её, — решительно сказал я.
Мичман находился в растерянных чувствах. Согласен, что ситуация нетипичная. Никто или почти никто в Российской империи не борется со шпионами. Да, в Третьем Отделении есть люди, ответственные за контрразведку, но что могут сделать полтора десятка человек, тем более, когда вероятный враг такие ходы? Так нынче никто ещё не делает.
— Богдан, отправляйся в расположение полка и поднимай его по тревоге, но — чтобы без лишнего шума. Контроль дорог — вот задача. Ищем английского флотского офицера, — так, чтобы не слышал мичман, приказал я одному из своих бойцов.
* * *
Севастополь в это время, которое я уже привык считать своим — город некрупный, по большей части состоящий из казарм, ремесленных мастерских, складов, в меньшей степени — из жилых домов для обывателей. Кроме того, не редкостью в Севастополе были добротные дома, в которых никто почти весь год и не жил. Такой в городе был и у моего тестя, Алексея Михайловича Алексеева. Именно в нём я и остановился. И я знал почти всех соседей.
Так что оставался лишь один небольшой квартал, где могла бы проживать баронесса. К моему удивлению, мичман знал, где поселилась прекрасная незнакомка. Я поднял бровь, и он смутился — что ж, ясно. Пытливый ум и жажда романтических отношений часто подталкивают таких вот молодых офицеров знать всё о девушках, которые прибывают в Севастополь. Мне даже рассказали, что баронесса прибыла с неким своим дядюшкой. Не удивлюсь, что этот дядюшка — также шпион английской разведки и вовсе никакой не дядюшка. Вероятнее всего, и Катарина — не баронесса, скорее, и имя у неё другое.
Дверь в дом, который арендовал барон Изенштадт, была распахнута.
— Мы опоздали, — тут же с досадой предположил я.
Так и было. Баронесса, как и её дядюшка, лежали в крови с перерезанными глотками.
Пришлось отвлечься, уж больно громко стал проявлять свои чувства мичман. Он вскрикнул и отбежал, но далеко не успел — его рвало от увиденного. Явно парень ещё пороху не понюхал.
Погоня, куда я отправил двоих своих бойцов в надежде, что они прочтут следы и смогут выйти на убийц девицы, ни к чему не привела. Оставалось лишь надеяться на то, что шпион Тарас сумеет быстро сориентироваться и послать разъезды на две главные дороги, ведущие из Севастополя.
— Мичман, вы в порядке? — спросил я.
— Простите, мне очень стыдно, — отвечал мичман с позеленевшим лицом.
— Предлагаю вам постыдиться позже. Нынче же сопровождайте меня к военному губернатору Морицу Борисовичу Берху, — решительно сказал я и направился на выход.
Мне было что сказать губернатору. Теперь можно высказаться. На меня совершено нападение. Кто это организовал? Да тот, что сбежал. И это будет английский командор, тут к бабке не ходи, верное дело. Вот пусть Берх и объяснит, что происходит в вверенном ему городе.
* * *
Его императорское Величество Николай Павлович был вне себя от гнева. Нет, он не уподоблялся своему отцу, не топал ногами, не кричал и не бил своих подданных. Но этот острый взгляд, который мало кто мог выдержать, не сменялся уже целый день.
— Александр Сергеевич, вам предстоит срочно отбыть в Константинополь и указать султану, что Российская империя подобного унижения терпеть не будет! — негромко, но при этом жёстко говорил государь.
— Ваша Воля будет исполнена, Ваше Императорское Величество! — отвечал стоявший перед государем Александр Сергеевич Меншиков. — Я заставлю султана изменить своё решение!
Разговор проходил в рабочем кабинете русского императора. Присутствовали самые доверенные лица: князь Воронцов, граф Чернышёв, министр иностранных дел Нессельроде. На заседании государственного совета уже был обсужден вопрос о том, что османский султан приказал передать католикам ключи от ряда христианских святынь в Иерусалиме, и что на этот выпад России нужно отвечать.
Такого демарша от турок никто не ожидал. Понятно было, что тут торчат лопоухие уши французского императора, или узурпатора, Луи