В дальней части отсека стоял тяжёлый промышленный контейнер, в который ссыпали демонтированные драгоценные камни, снятые с корабельных украшений, панелей, даже перил. Среди них были рубины размером с кулак, некогда инкрустированные в двери командного отсека корабля. Светящиеся кристаллы-переносчики энергии, редкие образцы неизвестной технологии. Золотые цепи, гравированные древними письменами, слишком тонкие, чтобы быть просто декоративными.
Поскольку управляющий ИИ Ковчега не видел происходящего, весь склад обслуживался "вирусными" дронами, соединёнными в собственную локальную сеть, напрямую подчинённую уже перенастроенному местному ретранслятору, в систему которого входил и малый искусственный интеллект. Каждый объект тут имел свой собственный уникальный идентификатор. Может быть быстро перемещён с помощью подвесных кранов и паучьих манипуляторов. А сама территория была защищена датчиками движения и вскрытия. В центре склада стоял контрольный терминал, подключённый к наручу Серга. С него он мог просматривать всё: от температуры в камере хранения до химического состава любого из материалов.
Но не только это требовало самого пристального внимания парня. На этом своеобразном кладбище кораблей, среди множества захваченных Ковчегом кораблей, до которых ещё не дошла очередь, один корабль сразу выбивался из общей массы. Он был необычной формы. Так как это был… Идеальный куб. Каждая грань которого тянулась на несколько сотен метров. Его поверхность не содержала ни люков, ни иллюминаторов, ни привычных технологических выступов. Только гладкие, ровные, абсолютно однородные кристаллические плоскости, отражающие свет с неестественным блеском, словно каждая грань была огранена мастером-ювелиром. Нейросеть Серга сразу отметила странность: структура внешней оболочки не соответствовала ни одному из известных ей, типов металлов, сплавов или композитов. Да и в базах данных Ковчега, до которых уже добрались шаловливые лапки наноботов ничего подобного не упоминалось, Это была массивная, кристаллическая броня, которая на сканировании казалась монолитом. Не сегмент, не плиты, не слои… А единый, сросшийся в сплошной монолит кристалл, без швов и технологических линий. Попытка лазерного анализа показала нулевое проникновение: луч рассеивался, не оставляя даже следа. Температурный нагрев от плазменного резака не вызвал даже побледнения поверхности. Импульсный резонанс не проходил сквозь корпус – как будто он глушил не только энергию, но и вибрации.
“Такой корабль может погрузиться в корону звезды… И не получить ни царапины…” – С лёгким удивлением отметил Серг, разглядывая отражение своего лица на безупречной поверхности куба. Его же нейросеть, получив первые данные, немедленно изменила приоритеты. Немедленно в кластере были сформированы наноботы-исследователи, ранее не используемые и до сих пор хранящиеся в изолированном модуле комплекса. Они начали собирать молекулярные отпечатки, используя проникающие капсулы и попытки отщипнуть микроскопические фрагменты с углов, граней, или потенциальных линий напряжения в кристалле. Был развёрнут временный спектроскопический анализатор на базе одного из технических дронов.
Но каждая такая попытка воздействия демонстрировала одну и ту же реакцию… Нулевую обратную связь. Поверхность этой брони не просто отражала и поглощала воздействие… Она вообще никак не вступала во взаимодействие с известными полями или материями. Так что, через несколько минут нейросеть доложила Сергу:
“Обнаруженная структура идентифицирована как неведомая форма метакристаллической решётки с фрактальным самовосстановлением. Предположительно – синтезирована на наномолекулярном уровне с применением методов, не входящих в технологическую базу Ковчега. Предположительный уровень прочности в 70-120 раз выше титанокерамики. Спектральная отражаемость близка к 100% по всем известным диапазонам. Внутреннее гашение температуры – до 1,4 млн К…”
В ответ на такое заявление парень мог только задумчиво хмыкнуть. Ведь если кто-то потратил какое-то, возможно даже баснословные ресурсы, то сама броня, вероятно, не просто внешнее покрытие, а основная часть самого корабля! Его и структура, и оболочка, и корпус в одном. Снова тихо хмыкнув своим мыслям, Серг молча провёл рукой по идеально гладкой грани, ощущая едва заметную вибрацию, похожую на сердцебиение огромного зверя.
“Если мы сможем создать хотя бы панель из подобного материала… – Его мысли уже привычно метались, пытаясь просчитать варианты. – Можно забыть о силовых полях. Это уже другой уровень. Это… как будто сама звезда не может навредить. Хотя… Защита в виде силовых полей тоже не будет лишней. Так… На всякий случай…”
По его молчаливому согласию нейросеть тут же изолировала этот корабль, приказав установить вокруг него зону полной блокировки и защиты. Перевела десяток кластеров наноботов на долгосрочное изучение структуры и поиск способов репликации подобного материала. Начала подбирать теоретические модели, способные объяснить, как такой кристалл может быть выращен. А также отправила приказ о приостановке демонтажа всех кораблей с кристаллическими или атипичными обшивками, чтобы исключить потерю аналогичных материалов.
Теперь, помимо силовых полей, активной брони и реактивной защиты, у Серга появилась цель нового уровня – создать корабль с корпусом, равным этому совершенству, чтобы он не просто выдерживал бой, а становился непробиваемым бастионом даже в центре звезды. Мало ли куда его может занести судьба в будущем? Да. Он понимал, что сейчас Ковчег может находиться буквально где угодно? Но никто не мог помешать молодому парню бороться за своё будущее. Особенно если у него для этого есть возможности. К тому же, он не особо сейчас доверял как самому Прометею, так и его Создателям. Кто видел, что Ковчег покинул их родную Галактику? Кто видел, что она погибла? Да… Прошли уже тысячи лет. Но что-то подсказывало пареньку, что в этом деле не всё может быть однозначно. Как, например, этот самый кристаллический корабль! Вот он стоит… А как в него забраться? Как сделать исследование его брони? Вот это вопрос вопросов… Ни один из тяжёлых ремонтных дронов, ни даже их специализированные плазменные манипуляторы не смогли оказать ни малейшего воздействия на куб. Точечные удары, фокусированные лазерные лучи, резонансные вибраторы, молекулярные сканеры – всё оказалось бесполезно. Как будто сам факт попытки вмешательства исключался самой природой этого объекта. И парень даже стал сомневаться в том, что это корабль. Так как всё было настолько странно, что можно было подумать, будто бы это всего лишь невероятной величины кристалл. Вот только никакой кристалл, в частности природный, не смог бы быть настолько прочным. Тут создавалось стойкое впечатление того, что миллиарды микроскопических кристаллов объединили воедино каким-то неведомым образом. Собрав всю эту прочность воедино. Словно этот корабль не просто состоял из вещества – он был сформирован из абсолютного отказа быть подверженным внешнему воздействию.
Именно поэтому нейросеть инициировала процедуру глубокой адаптивной разведки: к объекту были направлены специализированные наноботы с программируемыми молекулярными шасси. Эти крошечные машины – каждая размером менее микрометра – были способны перестраивать собственную структуру «на лету», выстраивать нанозонды для спектрального и химического анализа, и даже формировать молекулярные щупальца, чтобы