Те секунды, что мне понадобились внутри хранилища, чтобы перенестись в переговорную и, совершив несколько пьяных шагов в секторе, очутиться наконец за широким пустым столом, превратились в вечность беспросветной боли и страдания. Смутно помню, как удалось призвать из трещащего по швам пространственного кармана злосчастный переполненный контейнер, но никогда не забуду окатившей меня после этого теплой целительной волны облегчения.
Граф не подвел, и прояснившемся взглядом, сквозь ручьем текущие слезы, я разглядел стоящий в центре стола сменный контейнер. Далее, следуя инструкции Психа, обеими руками я аккуратно катнул по залитому зеленым пламенем сектору столешницы к центру стола свой полный контейнер (в вертикальном положении, разумеется) и одновременно в опустевшие ладони призвал «сменку» из центральной части. Тут же сгинув и материализовавшись вновь в зеленой вспышке, контейнеры мгновенно поменялись местами, и мне в ладони мягко вкатился пустой контейнер, который я тут же благополучно спрятал в пространственный карман.
Встретивший меня сразу после возвращения из переговорной в главной клетке хранилища Псих заверил, что языковая травма питомца вовсе не такая опасная, как мне изначально показалось, и в загоне хранилища язык пита полностью восстановится минут примерно через пятнадцать-двадцать. Мы же с ним это время вынужденного простоя тоже проведем с пользой, и разучим на арене одну-единственную стойку простой, но крайне полезной, бонусной техники Рывок батута.
По заверениям наставника, с овладением этой ерундой я должен был справиться играючи. Но долбанная «простая» техника неожиданно смешала нам все карты, приковав к хранилищу на непредвиденные полчаса…
— Муууу!.. — донесся до моих ушей из далекого загона нетерпеливый рев давно уже полностью восстановившегося и рвущегося на свободу грома-быка.
— Слышь, Зараза! Не нагнетай, а! — зло заорал я в ответ. — А то я без тебя не в курсе, что пора выступать…
— Муууу?..
— Да нифига я не торможу! Просто…
— Муууу!..
— Поддерживаю, — осклабился вредный Псих и, в унисон оскорбительному реву пита, обидно заржал надо мной.
— Ах ты ж, морда рогатая!.. — забывшись от ярости, я дернулся, намереваясь сбежать с арены в загон, чтоб хорошенько настучать там по пустой рогатой башке кое-кого.
И вдруг… Обнаружил себя подскочившем на впечатляющую высоту, с которой оставшаяся внизу изумрудная арена показалась не больше метрового круга. Случившаяся оказия объяснялась очень просто: на автопилоте пребывая в стойке непокорной техники, в этот раз на эмоциях я оттолкнулся от арены как-то по-особому, и Рывок батута сработал, наконец, так как должен.
— Ну слава Единому, свершилось, — донесся снизу усталый голос Психа.
— Му?..
— Конечно, лишь благодаря тебе, мой могучий друг! — крикнул невидимому Заразе Псих, игноря опустившегося рядом на песок меня.
Я же, как вкопанный, встал четко на оба носка и даже не пошатнулся.
— Вообще-то, можно было б и похвалить, — проворчал я. — Хотя бы за упорство.
— Иди уже отсюда, упорный! — взорвался в очередной вспышке гнева наставник.
— А если…
— Если получилось хоть раз стойку грамотно скастовать, теперь нужные движения уже не забудешь. Специально для таких упорных бездарей, как ты, этот игровой костыль Единый сотворил.
— Муууу!.. — вторил Психу из загона предатель-питомец.
— Спелись засранцы, — тяжко вздохнул я, и пожелал вместе с питом покинуть хранилище…
Глава 13
Глава 13
Огромная кровать моей спальни натурально ходила ходуном под нашими разгоряченными телами… Ну ладно я. С давно перевалившей за двадцатку Выносливостью, мне этот непрерывный час пастельной акробатики был, что слону дробина. Но как заданный мною уморительный темп все время безостановочно выдерживала Василиса? Вот хоть убивайте, но у меня не было ответа на этот вопрос.
— Быст-ре-е, ба-рин! Е-ще быст-ре-е!.. ААА!.. О Единый, как же мне хорошо! — в очередной раз кончив подо мной, девушка после секундной передышки вновь с неистовой силой прижалась ко мне. И в дополнение к обхватившим мою спину рукам, снова добавились опустившиеся мне на ягодицы пяточки, и неуемная подруга стала поддавливать ногами в такт и без того энергичных моих движений, вынуждая и дальше вбивать ее хрупкое тело в нешуточных размеров яму, образовавшуюся за время долгого секса под нами на горе пуховых перин.
— Ты не ус-та-ла⁈ — пропыхтел я, бог весть в какой раз, бурно извергаясь в ее жаркое лоно серией яростных толчков.
— Ну что вы, ба-рин! Как мож-но⁈ — откликнулась Василиса, закатывая глаза, в преддверии очередного подкрадывающегося оргазма. — Вы толь-ко не ос-та-на-ААА!..
— Про-сил же: на ты!
— Да, барин… Ах… ах… ах… Как же мне хо-ро-шо!..
Наше бурное соитие происходило, разумеется, в родовом доме Савельевых, куда я решил наведаться через неделю с начала исполнения квеста, чтобы чутка передохнуть и выпустить пар.
Кроме накопившейся за неделю моральной и физической усталости, для визита в отчий дом накануне у меня появился и законный основательный повод. Благодаря сбору мутагена, и ежедневному исполнению через это дело от тридцати до сорока частных заданий, приток живы в мой Запас(как и обещал ушлый союзник — граф) подскочил в несколько раз, и вчера в полдень объем живы в Запасе перевалил ключевой рубеж в десять миллионов. И уже ночью (после освобождения последнего за день алтаря), когда укладывался на боковую в хранилище, ожидаемо, мне прилетел системный запрос с предложением апгрейда до седьмого уровня. Я, разумеется, согласился. И вуаля — появился законный повод для триумфального возвращения в отчий дом…
Кстати, на обратном пути я невольно отметил ряд позитивных изменений, за короткий срок случившихся на отбитых у выходцев с Изнанки землях. Во-первых, существенно — буквально в разы! — снизилось поголовье затаившегося в подземных норах тварей изнанки. Хотя я, разумеется, нацелившись наполнить мутагеном монстров очередной контейнер, выбрал для возвращения домой новый, еще не хоженый нами, маршрут. Причем, чем ближе мы с Заразой приближались к вотчине рода Савельевых — земли которой я освободил в первую очередь — тем меньше окрестных тварей откликалось на Манок пита. А на последним поле, перед частоколом родного села Савельевки, и вовсе из-под земли не показалось ни одной зубастой хари.
Во-вторых, в