И вот к чему это привело.
— Но все же, — я тряхнула распущенными волосами, лишь перетянутыми на спине лентой. — Расскажи мне, в чем там было дело. Совсем ничего не помню, — и я приложила ладонь к виску, хотя голова не болела.
Сержу надоело забавляться, и он снизошел до объяснений.
— За Жоржа Императрица хлопотала. Ну, а батюшка наш и рад был. Все надеется дела свои поправить да милость Императорскую вернуть, — и он вновь грубо хохотнул.
Понятнее от его слов мне не стало, но кое-что интересное я услышала. Значит, за князя Хованского — Георгия Александровича, Жоржа — поручилась сама Императрица, супруга Александра II. Любопытно, почему? Что могло их связывать?..
И какие дела нужно было поправить отцу? Он Московский генерал-губернатор, не много сыщется должностей, что были почетнее.
Серж вскоре ушел, и, задув свечу, я улеглась в постель, забралась под одеяло, теплое благодаря грелке, но долго не могла заснуть. Я вновь чувствовала себя одиноко: совсем как в прошлой жизнь, когда медленно затухала от рака. Я была сиротой в том мире. После смерти вырастившего меня деда не осталось никакой родни. И сиротой же я ощущала себя здесь. У моей предшественницы, кажется, был скверный характер, и она отвадила от себя близких людей.
Тетушка смотрела на меня настороженно, будто ожидала подвоха. Отец гневался из-за того, что я даже не помнила. Брат не испытывал ко мне никаких родственных чувств. Не побоялся пойти на убийство.
Слуги сторонились. Одна лишь Соня говорила со мной, но и она тоже меня побаивалась. Подруги… Были ли у Варвары подруги?.. Я нашла несколько записок, но они показались мне такими бесчувственными и безлики. Едва ли с теми, кто их отправил, меня связывала крепкая дружба.
Жених… Про него и думать не хотелось!
Вот и выходило, что кругом я была одна. И довериться мне было некому. И некому было рассказать о том страшном, ужасном преступлении, которое замыслил мой брат. Никто мне не поверит. Никто.
Тайные встречи с англичанами. Студенческие собрания и кабаки. Вольнодумцы, как говорила Кира Кирилловна.
Я неплохо помнила историю России. Все тайные общества были во многом различны, но всегда схожи в одном: они убивали людей. Покушались на князей, на градоначальников, на особ императорской крови. На самого Императора. Они взрывали бомбы, устраивали засады, открывали беспорядочную стрельбу в толпе.
Не гнушались никакими методами. Не жалели ни себя, ни людей.
Я была уверена, что Серж втянут в заговор. Верно, той ночью Варвара услышала имя человека, чье убийство они планировали. За это и поплатилась жизнью.
И теперь уже мне предстояло выяснить, что это было за имя. Чью смерть планировал Серж и его дружки из тайных обществ.
Слава Богу, Разумовские жили не в столице. А в Москве. Едва ли отсюда заговорщики замахнулись бы на Императора. Но тогда кто?..
Быть может, родной отец? Старший князь был Московским генерал-губернатором. Почетная, важная должность. Первый человек во «второй столице», в первопрестольной — так называли Москву.
Решился бы Серж на убийство отца?
Я ничуть не сомневалась. Он сестру прихлопнул, словно муху, и ни о чем не жалел.
Что могу сделать я? Не станет ли мое нечаянно вмешательство роковым?.. Я читала об «эффекте бабочки»: даже незначительное событие может кардинально изменить ход истории.
Но я уже попала в прошлое. Я уже стала княжной Разумовской. Варвара не умерла, я заняла ее место. Выходит, я уже непоправимо изменила некоторые события? Еще сама того не зная. Бесполезно об этом сожалеть. Я ничего не могу поделать с тем, как все сложилось.
Но мое будущее… мое будущее зависит, в том числе, и от меня самой. Я не могу постоянно оглядываться, как бы не навредить, как бы что-то случайно не изменить, потому что все это уже со мной случилось.
Теперь я должна смотреть только вперед. И думать о том, что мне подвластно, что мне подконтрольно.
Например — остановить Сержа. Не позволить ему и его сообщникам совершить непоправимое.
Но как?
Глава 7.На следующий день Кира Кирилловна огорошила меня приятным известием: она намеревалась навестить стародавнюю подругу, так что я буду предоставлена самой себе до вечера.
С трудом у меня получилось скрыть радостную улыбку. Общение с новой родней выматывало меня и выпивало все силы. Постоянно я держала в голове, как должна говорить, сидеть, ходить, вести себя. Что можно, а что нельзя. И каждый раз все равно ошибалась и ловила на себе настороженные взгляды. Тут на руку пришлось, что Варвара была особой неприятной, и все ее — мои — просчеты списывались, очевидно, на непростой характер.
А следом за тетушкой из особняка собрался улизнуть и Серж. Я случайно подслушала разговор его камердинера и дворецкого: обсуждали, что «барин попросил повозку приготовить, да побыстрее-с». Я еле дотерпела, пока они покинут просторный холл, и лишь тогда, выйдя из-за шкафа, за которым притаилась, рванула наверх, в свои комнаты.
Соня, разбиравшая мои платья, встретила меня удивленным, настороженным взглядом.
— Мы отправляемся на прогулку! — сказала я ей с горящими от предвкушения глазами.
Чутье подсказывало, что неспроста Серж вздумал покинуть особняк, как только тетушка перестала путаться под ногами. Наверное, присутствие родственницы мешало не мне одной. Ему визит Киры Кирилловны спутал все карты, ведь теперь он был вынужден чаще бывать дома, почти каждый раз присутствовать на совместных ужинах. Воля, которая была у него раньше, исчезла.
Поэтому я была так возбуждена. И решила, что должна проследить за Сержем и разузнать, куда он направился. Ведь момент выдался поистине редким. Следовательно, он поедет в то место, которое сочтет для себя наиболее важным, ведь второй шанс может не представиться еще довольно долго.
Скорее всего, Серж направится к кому-то из тех своих знакомых. С которыми встречался в особняке ночами, подальше от чужих глаз и ушей.
— Но барышня… — шокированная Соня выдернула меня из грез и сладких предвкушений. — Но как же… вы одна, без их сиятельства графини...
Она чуть не плакала, комкая в руках одно из моих платьев и сама того не замечая. Она прижимала его к груди так отчаянно, что я невольно опустилась на краешек низкого пуфа, что стоял у двери, и задумалась.
Мое предложение сильно шокировало Соню. Наверное, следовало подумать об этом раньше. Едва ли благородной девице в это время можно было выезжать из дома одной. Без родственницы или без гувернантки. Интересно, к слову, почему у меня нет гувернантки? Не сжила ли ее со свету прежняя Варвара своим характером?..
— Ну и что! — я сердито тряхнула головой. — Желаю кататься! Тетушка только к вечеру вернется, что мне, прикажешь, весь день сидеть взаперти, в четырех стенах? Я тут задыхаюсь.
И лицо Сони, словно по мановению волшебной палочки, прояснилось.
Я же не знала, что делать: морщиться от досады или победно улыбаться. Вот ты какая была, барышня Варвара Разумовская. Стоило поиграть в балованную, дерзкую княжну, и служанка решила, что себе дороже будет спорить. Лучше она потом получит выволочку, чем нынче станет перечить хозяйке.
От этого стало почему-то грустно, но я не позволила себе долго раскисать. С характером прежней Варвары я разберусь потом. Сейчас же главное — не упустить Сержа!
Для несанкционированной, тайной прогулки я выбрала максимально неброское, темное платье. Жаль, что молодым, незамужним барышням не полагалось носить шляпы с широкими полами и вуали, поэтому пришлось довольствоваться плащом и глубоким капюшоном. Благо, что погода с утра и впрямь испортилась: похолодало, налетел сильный ветер.
Соне сказала, что поедет со мной, и я была рада, что не пришлось приказывать. Как бы то ни было, несмотря на отвратительный характер, девчушка похоже любила свою барышню вполне искренне.
— Приказать подготовить экипаж? — спросила она, когда я, почти одетая, стояла у окна и натягивала перчатки. Я караулила выход Сержа из дома.