Перед отъездом красных командиров пригласили в Дом союзов на объединенное заседание ВЦИК. По сути, это был прием, который устроило руководство молодой Республики Советов в честь выпускников первых советских военных школ, курсов, команд. К месту сказать, традиция эта сохраняется и в постсоветской России. Ежегодно в Кремле проходит торжественный прием в честь лучших выпускников высших военных учебных заведений.
В далеком 1918 году было не до праздничных торжеств. Страна в те дни находилась, в буквальном смысле слова, на осадном положении. Внутри полыхала Гражданская война. А с внешней стороны ее со всех сторон взяли в кольцо интервенты. Еще в декабре 1917 года, вскоре после прихода в России к власти большевиков во главе с Лениным, на англо-французских переговорах в Париже было принято решение о разграничении зон интересов на территориях бывшей Российской империи. Отхватить себе кусок Русской земли, полакомиться ее богатствами оказалось чересчур много желающих, в том числе Великобритания, США, Германия, Австро-Венгрия, Румыния, Канада, Италия, Польша, Финляндия, Япония… И даже островная Австралия. Уже к середине 1918 года войска этих стран хозяйничали на Украине, в Белоруссии, Закавказье, Крыму, Архангельске, Мурманске, на Дальнем Востоке…
В сложившихся условиях руководство Советской республики учредило Реввоенсовет Республики (РВСР). В принятом 2 сентября 1918 года постановлении была конкретно определена суть текущего момента:
Лицом к лицу с империалистическими хищниками, стремящимися задушить Советскую республику и растерзать ее труп на части, лицом к лицу с поднявшей желтое знамя измены российской буржуазией, предающей рабочую и крестьянскую страну шакалам иностранного империализма, Центральный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов постановляет: Советская республика превращается в военный лагерь.
Во главе всех фронтов и всех военных учреждений республики ставится Революционный военный совет с одним главнокомандующим. Все силы и средства социалистической республики ставятся в распоряжение священного дела вооруженной борьбы против насильников. Все граждане, независимо от занятий и возраста, должны беспрекословно выполнять те обязанности по обороне страны, какие будут на них возложены советской властью.
Поддержанная всем трудовым населением страны Рабочая и крестьянская Красная армия раздавит и отбросит империалистических хищников, пожирающих почву Советской республики. Всероссийский ЦИК постановляет настоящее свое решение довести до самых широких рабочих и крестьянских масс, обязав все сельские, волостные и городские советы, все советские учреждения вывесить его на видных местах. Председателем Революционно-военного совета единогласно назначается т. Троцкий. Главнокомандующим всеми фронтами – т. Вацетис.
О сложности текущего момента говорил в тот осенний день на приеме в Доме союзов вождь молодого советского государства В.И. Ленин. Раскрывая планы Антанты, он разоблачил хищническую деятельность руководства различных стран. Вторая часть его выступления была обращена непосредственно к Василию, другим красным командирам.
– Мы знаем, – сказал он, – что перелом в сознании Красной армии наступил, она начала побеждать, она выдвигает из своей среды тысячи офицеров, которые прошли курс в новых, пролетарских военных школах… Теперь мы говорим, что армия у нас есть, и эта армия создала дисциплину, стала боеспособной.
Как вспоминал Чуйков, объединенное заседание ВЦИК еще продолжало свою работу, а он с чемоданом, в новеньком обмундировании, перепоясанный скрипучими ремнями, уже торопился на Казанский вокзал. Ему было вручено предписание срочно отбыть на Восточный фронт, в Казань на формирование 40-го стрелкового полка.
Поезд надолго увозил Чуйкова из Москвы. Гулко стучали на стыках колеса. В темноте мелькали пристанционные пристройки. Уплывали назад тускло светящиеся окна города. Он ехал в самое горнило Гражданской войны, готовый сражаться до последнего вздоха, до последней капли крови за лучшую долю.
Глава 3
В горниле гражданской войны
Мы будто не боялись смерти. Были, конечно, во мне и мальчишество, и задор. Я, например, любил гоняться за беляками в офицерских погонах: «Врешь, гад, не уйдешь!» – и с шашкой наголо вперед, пока не настигнешь. А ведь можно было поразить врага пулей. Но случалось и так, что участие командира в жестоком сражении диктовалось необходимостью. И тут уже не лихачество руководило моими действиями, а ясно осознанный долг.
В. И. Чуйков
Восточный фронт, куда был направлен Чуйков, являлся на тот момент главным фронтом Советской республики. Осенью 1918 года его войска перешли в общее наступление, проведя ряд успешных операций против белогвардейцев, в том числе Казанскую, Симбирскую, Сызрань-Самарскую и Ижевско-Воткинскую.
Однако обстановка оставалась сложной. Объявивший себя в ноябре 1918 года Верховным правителем России и главнокомандующим русской армией адмирал А.В. Колчак приступил к планированию наступления на Москву. Колчак провел массовую мобилизацию в Сибири, обеспечил снабжение армии вооружением, продовольствием, обмундированием. Существенную материальную помощь новоявленному правителю России оказали США, Англия, Франция и Япония. Неслучайно в то время о Колчаке появилась ироничная песенка:
Мундир английский,
Погон французский,
Табак японский,
Правитель омский.
Готовились к предстоящим сражениям и войска Красной армии.
Чуйков получил назначение в 40-й стрелковый полк, который был создан 16 октября 1918 года в городе Казани на базе запасного полка из числа призывников Нижегородской и Казанской губерний. Формирование полка проходило в самом городе под руководством губернского военкома Д.Н. Аврова[5]. Из шести выпускников 1-х Московских советских военно-инструкторских курсов, прибывших в Казань, только одного Василия оставили в полку. Причем он был назначен на достаточно высокую должность – помощником командира полка по строевой (боевой) части. По сути, одним махом перескочил через ступени заместителя командира батальона, начальника штаба батальона, командира батальона, начальника штаба полка.
Свою роль здесь сыграл тот факт, что он прибыл в полк с безупречной характеристикой, а также во время собеседования, своего рода экзамена, с губернским военным комиссаром Авровым, губернским военным руководителем Чугуновым и командиром полка Ительсоном показал глубокие военные знания. Остальных его товарищей направили в город Чистополь, в запасной батальон дивизии.
Уже на следующий день Чуйков приступил к исполнению своих обязанностей. Но полк – не рота с полутора сотней бойцов, которой он недавно командовал. «Полк, – читаем в книге «Воспоминания и размышления» Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, – это основная боевая часть, где для боя организуется взаимодействие всех сухопутных родов войск, а иногда и не только сухопутных. Командиру полка нужно хорошо знать свои подразделения, а также средства усиления, которые обычно придаются полку в боевой обстановке. От него требуется умение выбрать главное направление в бою и сосредоточить на нем основные усилия. Особенно это важно в условиях явного превосходства в силах и средствах врага. Командир части, который хорошо освоил систему управления полком и способен обеспечить его постоянную боевую готовность, всегда будет передовым военачальником на всех последующих ступенях командования как в мирное, так и в военное время».
В годы Гражданской войны стрелковый полк насчитывал более трех тысяч человек личного состава. Помимо 3–4 стрелковых батальонов, в его состав также входили различные команды, в том числе пулеметная, саперная, связи, минометная, конной разведки, полковая школа, перевязочный отряд… «Хозяйство», как видим, немалое. Во все надо было вникнуть, изучить, освоиться. Справлюсь ли? Хватит ли опыта, знаний? Эти вопросы особенно волновали Чуйкова, о чем он впоследствии вспоминал:
Легко сказать «приступил», но если учесть, что в ту пору мне было всего лишь 18 лет, то станет ясно, каково мне приходилось. Зайдешь в роту или в батальон, а над тобой подсмеиваются, подтрунивают: дескать, нашелся учитель – еще материно молоко на губах не обсохло, или: «Кое-кто еще в утробе свои пальцы сосал, а мы уже в штыковую хаживали». В глаза, конечно, никто такие вещи не высказывал – армия есть армия, в ней отношения людей строятся не по возрастным признакам, а по положению, но я чувствовал, что мне очень не хватает лет, и потому пользовался любым случаем, чтобы утвердить себя перед «стариками». Пожалуется какой-нибудь хитрец: мол, винтовка плохо бьет, тут же ложусь рядом с ним:
– Давай проверим.
Делаю выстрел, второй, третий – только не промазать! К счастью, пули ложатся в черное пятно мишени. И спокойно говорю бойцу:
– Ясно? Когда глаз кривой,