Поляки явно не ожидали такого быстрого и мощного удара. Первые траншеи бойцами Чуйкова были захвачены вместе с обороняющимися. Перепуганные и растерянные жолнежи тут же вскидывали руки вверх. А наступающие устремились дальше. Вскоре при поддержке артиллерии была захвачена вторая линия позиций. Польские солдаты, не выдержав дружного и стремительного натиска чуйковцев, в панике бросились назад, в город. Офицеры, размахивая саблями и выкрикивая матерные слова, пытались остановить своих подчиненных, но их усилия были напрасными. Преследуя по пятам противника, красноармейцы буквально на его плечах ворвались в город.
В самом городе уличные бои продолжались недолго, хотя отдельные дома приходилось брать в штыковых и гранатных схватках. Новогрудский полк поляков, оборонявший город Лепель, был разбит и отброшен за реку Эсса. В дальнейшем 43-й полк Чуйкова с ходу захватил на западном берегу реки большую деревню Стайки, что в нескольких километрах от города.
Соседи из 44-го полка тоже действовали успешно. Переправившись через реку, они во взаимодействии с частями 6-й стрелковой дивизии, овладели несколькими населенными пунктами. В итоге была пробита большая брешь в обороне поляков.
К сожалению, не обошлось без потерь. В бою за Лепель погиб комиссар полка Иван Котылев. На протяжении всей наступательной операции он находился в боевых порядках, личным примером увлекая за собой бойцов. Пуля настигла комиссара тогда, когда противник был уже фактически разгромлен. Поредели и батальоны полка.
На волоске от смерти находился сам Чуйков. Так получилось, что он с несколькими красноармейцами на конях настолько увлеклись атакой, что не заметили, как оторвались от основных сил и выскочили на отступавшую роту поляков. Властная команда Чуйкова: «Бросай оружие!» возымела действие на солдат, но не на офицеров, которых оказалось не меньше семи. Они открыли огонь. Под Чуйковым рухнул конь. Отстреливаясь из двух револьверов, он уложил двух офицеров. Патроны были на исходе. В мозгу пронеслась мысль, что наступила минута расставаться с жизнью. И в этот момент из-за угла улицы буквально вылетели конники его полка. Чуйков был спасен.
Однако ранения избежать не удалось. Когда после спасения Чуйков пересаживался на нового коня, то неожиданно почувствовал ноющую боль в левой ноге, выше колена. И одновременно, вставляя ногу в стремя, ощутил мокроту в сапоге. Как оказалось, это была кровь. В разгаре боя он даже не заметил, что его ранили. Причем ранение было не пулевое, не осколочное, а штыковое. Где, когда и кто его ударил штыком – ответа на эти вопросы Чуйков не нашел.
Безусловно, бесстрашия, храбрости Чуйкову было не занимать. Тем более было на кого равняться. За время пребывания на Восточном фронте под началом легендарного начдива Азина он многое у него перенял. И все-таки занимаемая им должность уже обязывала его меньше проявлять лихости. Но победителей, как говорят, не судят.
За умелое командование полком и взятие города Лепеля Чуйков был удостоен второго ордена Красного Знамени. В Грамоте о его награждении сказано:
На основании права, предоставленного приказами Революционного Военного Совета Республики 1918 года за №№ 511 и 2322, Революционный Военный Совет 3-й Армии постановил присудить орден КРАСНОГО ЗНАМЕНИ… командиру 43 стрелкового полка 5 стрелковой дивизии ЧУЙКОВУ за отличия в бою против врагов Социалистического Отечества.
14 мая 1920 года у гор. Лепеля, в лобовом ударе по укрепленным позициям, провел решительную атаку и лично впереди всех руководил боем. После полутора часового боя на улицах города Лепеля обратил противника в бегство, не успевшего сжечь за собой мосты и оставившего большую военную добычу.
Приказ по III-й Армии № 512/295.
Был отмечен и полк Чуйкова, ему позднее вручили Революционное Красное знамя. Эта награда была получена как за прежние, так и нынешние заслуги. Полк стал называться 43-й Краснознаменный стрелковый полк. Вот что писала об этом событии красноармейская газета «Красный набат»:
В Н-ской дивизии происходило торжественное вручение Красного знамени Н-скому полку. Красивыми стройными рядами, указывающими на высокую степень товарищеской дисциплины, проходил полк под звуки церемониального марша.
Н-ский полк был лучшим полком знаменитой на востоке Азинской дивизии. Под руководством героя командира т. Чуйкова он вступил в нашу дивизию и сразу же стал впереди всех других. Личным примером, неустрашимой храбростью т. Чуйков завоевал доверие бойцов своего полка, заражая их неустрашимостью и спокойной уверенностью в победе.
Полк стал непобедимым на Восточном фронте, полк постоянно прорывал фронт противника и находился в тылу у неприятеля, содействуя скорейшей победе.
Немало славных страниц вписал полк в свою историю и здесь, на Запфронте. Взятие Лепеля останется в памяти всех.
Во всей жизни полка немало изумительных случаев геройства… Можно с уверенностью сказать, что этот полк будет крепко держать в своих мощных руках заслуженное им Красное знамя.
В 5-томном издании «История Гражданской войны в СССР», выпущенном в Государственном издательстве политической литературы в 1960 году, также нашло отражение взятие Лепеля полком Чуйкова: «В районе Лепеля наступали части 5-й стрелковой дивизии. Ее 43-й стрелковый полк под командованием В.И. Чуйкова атаковал неприятельские позиции на подступах к городу. Удар был настолько неожиданным для противника, что он не смог оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления и стал отступать. В боевых цепях наступавших все время находились командир полка Чуйков и комиссар Китаев[12]. В ходе этого боя полк забрал в плен более 200 вражеских солдат и офицеров и захватил различное вооружение».
Слава следовала за 43-м полком и его командиром и дальше. В бурном переплете жестоких боев, а они не стихали до самой осени. Чуйков неоднократно проявлял чудеса геройства и отваги. Нередко победы давались не точным расчетом, а дерзостью, натиском без оглядки, риском. Чуйков не щадил ни себя, ни бойцов.
Но на войне как на войне. Бывало всякое. Не раз случалось, когда попавшие в окружение или в плен польские солдаты пытались откупиться деньгами. Без стеснения они протягивали бойцам тугие кошельки, полагая, что это спасет им жизнь. И очень удивлялись тому, что красноармейцы возвращали кошельки назад, строили «взяточников» в колонны и отправляли в тыл.
А в одном из боев подчиненные Чуйкова захватили двадцать чистокровных коней венгерской породы. Одного коня-красавца с офицерским седлом Чуйков взял себе. Бойцы за словом в карман не полезли, тут же дали ему кличку – Пилсудский. Конь оказался послушным и резвым на ногу. С ним Чуйков не единожды потом ходил в бой.
Тем не менее нужно отдать должное и противнику. Он сражался упорно. Польские солдаты и офицеры были хорошо экипированы и вооружены. Тогда как части Красной армии в плане снаряжения и вооружения выглядели намного хуже. Не хватало достаточного количества боеприпасов, их подвозили с большими перебоями. Поэтому приходилось беречь каждый снаряд, каждый патрон. Бить без промаха по врагу был едва ли не единственный выход из создавшегося положения. Плохо было налажено и продовольственное снабжение. Однако, несмотря на трудности, 43-й полк шел вперед. Как двигались дальше на Запад, подобно грозовым тучам, бригады, дивизии, армии, фронты, освобождая от польских панов Украину и Белоруссию.
Армия Пилсудского терпела поражение за поражением. В ходе летнего наступления Красная армия освободила Киев, Минск, Гродно, Вильно и еще множество больших и малых городов, захваченных польскими войсками.
Пилсудский, чувствуя провал своего плана о воссоздании Великой Польши «от моря до моря», обратился за помощью к Верховному совету Антанты. Руководство блока незамедлительно отреагировало на просьбу главы Польши, предъявив 11 июля ультиматум руководству Советской России с требованием приостановить наступление Красной армии, начать переговоры и определить границы на линии Гродно – Брест, примерно соответствующей территории расселения этнических поляков. В случае непринятия этого условия, говорилось в ноте министра иностранных дел Англии маркиза Джорджа Керзона, Антанта оставляет за собой право оказать помощь Польше всеми средствами.
Однако советское правительство 17 июля отвергло ультиматум Антанты, заявив, что если польское правительство хочет мира, пусть оно само обратится с подобным предложением. Польша на этот