Этот потенциал, который надо было только использовать, на мой взгляд, и есть доказательство «банальности добра», источник надежды и утешения тем, кто не отчаялся в возможности быть человечным и не согласен с Достоевским, что «ко всему подлец человек привыкает». Мать Тереза довела веру в «банальность добра» до крайности, избрав для себя жизнь в бедности среди бедных, разделив радости и горести самых обездоленных. Сотни других с радостью и доверием стали подражать ей, доказав, что такая задача нам вполне по силам. Надев бело-голубое сари, начальница Миссии Милосердия непрестанно вербовала для своей борьбы всех желающих в меру их сил и способностей. Она ведь никогда не утверждала, будто все должны разделить ее образ жизни. Но она стала живым примером, который не дает нам спать спокойно, напоминает нам о долге перед ближними — долге, который, в сущности, так нетрудно отдать. Как говорит она сама «святость не для немногих — к ней все призваны».
И все же нельзя ставить мать Терезу в один ряд с другими символами «гуманитарной деятельности». Мать Тереза и ее сестры — не спасатели, не сестры милосердия и не социальные служащие. Они монахини и никогда не забывают, что их миссия — прежде всего духовная, что их деятельность имеет смысл только постольку, поскольку таким образом они исполняют Божью волю. В мире, несколько поторопившемся возвестить о смерти Бога, они принуждают нас задаваться вопросами об изначальном смысле нашей жизни, о божественном и трансцендентном, о вопросах, которые мы обычно боимся ставить, прибегая вместо этого к Паскалеву рассеянию.
Уникальность матери Терезы в том, что она не занималась гуманитарной деятельностью ради гуманитарной деятельности, благотворительностью ради благотворительности. Она боролась не только с физическим страданием, проказой, СПИДом, голодом и прочим: она изо всех сил сражалась с духовной проказой, которой больна большая часть человечества. Ее цель — не просто исцеление тела, но также и прежде всего спасение души, и мерить ее дело нужно меркой этой главной цели. Недостаточно восхищаться человеческими качествами матери Терезы. Она получила столько премий и почетных наград, что наше личное уважение и одобрение уже мало что к ним прибавят. Больше, чем поддержка ее деятельности, калькуттской монахине было нужно, чтобы разделяли ее цели: соглашались, что Бог действует в каждом из нас и ведет нас ко исполнению Его правды.
В течение всего XX века Церковь, к которой она при надлежит, переживала глубокий внутренний кризис, платой за который стало уменьшение числа монашествующих и очевидно ослабевшая церковная практика, про чем, тут надо быть очень осторожным и не поддавать европоцентристскому представлению о католицизм Может быть, он в кризисе на Западе, уставшем нести глаголы Божьи, но отнюдь не в Азии, не в Африке, не в Южной Америке: там это сильнейшая закваска надежды. Народы этих стран лучше нас, с более сильной верой осознали, что Бог сейчас насущен, как никогда, что в мире, пораженном кризисом идеологий, Евангелие несет слово истины, жизни и надежды.
Мать Тереза хранила это понимание с самого детства, а тем более — с 10 сентября 1946 года, когда она, услышав «призыв в призыве», дала своей жизни совершенно новое направление. Тем самым она на свой лад поставила проблему ангажированности: ее невозможно свести только к политической сфере, предельно упрощающей способности человеческой души. Для католиков же ее жизнь дает возможность решить задачу духовного призвания. Стать священником, монахом, монахиней, приступить к диаконскому служению — это серьезный, важный выбор, который можно сделать или не сделать. Но и тем, кто выбирает состояние мирянина, а верность Церкви являет, создав христианскую семью, стоит задумываться, каковы должны быть священники, служители и служительницы Божии в современной церковной общине, чего они должны от них ждать. С этой точки зрения жизнь и дело матери Терезы — великолепный урок и обращение к коренным ценностям, в чем и состоит ее особенное богатство.
Без сомнения, главным в жизни и деятельности матери Терезы останется ее духовная жизнь. Она очень богата; отец Эдуар Ле Жоли прекрасно наметил ее основные черты. Прежде всего, она христоцентрична, о чем сама мать Тереза говорит не обинуясь и с большой силой: «Я не боюсь сказать, что влюблена в Иисуса, потому что Он для меня все. Многие думают, что совершить покаяние значит проснуться другим человеком. Но все не так просто. Я хочу, чтобы многие познали Бога, любили Его, служили Ему, ибо это истинная радость, и я хочу, чтобы у каждого было то, что есть у меня. Но выбор за людьми. Тот, кто видел свет, может идти к свету. Я не могу дать свет. Я могу дать только средства, чтобы к нему идти. Если я живу в Калигхате, тружусь там, служу людям любовно и жертвенно, то люди, естественно, начинают думать о Боге. Так они Его в конце концов узнают, а когда узнают — полюбят, а когда полюбят — будут служить».
Иисус Христос — главный образец для матери Терезы, но она свидетельствует, что важное место в ее духовной жизни занимает и поклонение Деве Марии: «Преданность Божьей Матери, дочерняя любовь и доверие к Ней у наших сестер не вытесняет еще более сильной и глубокой любви к Иисусу Христу. Наоборот, поклонение Пречистой Деве позволяет еще полнее отдать себя Христу, подражать Его жизни и Его святости. Дева Мария — первая связь