В середине 70-х годов мать Тереза получила разрешение открыть обитель своего ордена в Загребе — в Хорватии, где преобладает католическое население. В 1977 году она отправилась в Югославию на ее открытие. Через полвека после отъезда на чужбину мать Тереза с волнением увидела родную балканскую землю. У нее не было времени заехать в Македонию, но благодаря своему визиту она завязала превосходные отношения с югославским епископатом и верующими. Католики Загреба даже подарили ей санитарную машину, и вскоре она уже рулила по улицам Калькутты, отвозя умирающих в Нирмал Хридая.
После 1979 года почетный статус нобелевского лауреата позволил матери Терезе легче разговаривать с коммунистическими руководителями тех стран, где она хотела бы появиться со своей конгрегацией. Лауреату Нобелевской премии было труднее отказать там, где отказали бы простой монахине. Это надо учитывать, оценивая то, что в марте 1981 года Восточная Германия разрешила Миссии Милосердия открыть обитель в Восточном Берлине. ГДР была известна догматической строгостью, и Эрих Хонеккер явно тщательно взвесил все последствия такого жеста. Он знал, что сестры будут просто ухаживать за больными и бездомными, не предпринимая никаких политических действий. Таким образом, их можно было пустить без всякой опасности и даже с пользой — показать при случае, что в ГДР существует свобода религии.
Китайцы, еще более непреклонные в отношении марксистского учения, тоже не отрицали возможность появления в бывшей Срединной империи сестер Миссии Милосердия. Мать Тереза уже основала обители у самых дверей Китая, в Гонконге и Макао — британской и португальской территориях. Но через «бамбуковый занавес» проникнуть долго не удавалось. Наконец в апреле 1984 года мать Тереза смогла написать статс-секретарю (своего рода премьер-министру Ватикана) кардиналу Казароли: «Мы постараемся попасть в Китай». Контакты с Пекином калькуттская монахиня завязала через китайского посла в Дели, который отправил своему начальству весьма хвалебный отзыв о деятельности Миссии Милосердия в Индии. В 1985 году контакты стали настолько тесными, что мать Тереза вместе с бывшей настоятельницей обители в Макао сестрой Дороти смогла отправиться в Пекин, где ее официально принял Дэн Сяопин.
Он познакомил начальницу ордена со своим сыном — инвалидом и директором приюта для инвалидов. Мать Тереза и сын нового бесспорного лидера КНР легко нашли общий язык. Они говорили как коллеги: ведь оба трудились, чтобы облегчить страдания несчастных. На мать Терезу результаты, которых добился молодой человек, произвели большое впечатление. Она сказала ему: «Вы чудесно работаете — это поистине Божье дело». Верный партийной линии, собеседник отчеканил: «Я не верю в Бога. Я коммунист», — и услышал в ответ: «Это не важно. Ваше дело милосердно, и вы его делаете ради Бога». На прощание она как бы по привычке сказала, что будет молиться за своего собеседника и просила молиться за нее. Молодой человек думал, что ответил очень находчиво: «Чтобы молиться, надо верить». Но мать Терезу этим было не смутить — она отпарировала: «Наоборот, чтобы. верить, надо молиться. Начните понемногу молиться, и вы поймете, что Бог вас слышит. А раз Он вас слышит, значит, Он есть».
Дэн Сяопин не входил в богословские тонкости, достойные Паскаля, однако не возражал против появления Миссии Милосердия в Китае. Но переговоры матери Терезы с китайскими властями продвигались медленно: она столкнулась со сложными проблемами. В Китае была католическая община, насчитывавшая около миллиона членов. Но в 1949 году после победы Красной Армии Мао Цзэдун изгнал иностранных миссионеров и задумал создать «Патриотическую Церковь», не подчиняющуюся Риму, поскольку Пий XII осуждал коммунизм. Сотни священников и епископов, оставшихся верными Ватикану, были арестованы и отправлены в лагеря перевоспитания. Многие храмы и монастыри были закрыты, а богослужение во время культурной революции не поощрялось, чтобы не сказать запрещалось. Большинство священнослужителей, добровольно или насильно подчинившихся властям, стали жертвами культурной революции, а немногих спасшихся Ватикан не признавал.
Приглашая мать Терезу, китайские власти хотели сделать скромный шаг навстречу Риму, но если не по форме, то по сути были крайне несговорчивы. Миссии Милосердия в Китае дозволялось заниматься лишь чисто социальными задачами, но никак не религиозным апостолатом. Далее, от них требовалось носить не бело-голубые сари, а китайскую одежду. Наконец, следовало решить вопрос о священниках — духовных наставниках сестер. Мать Тереза настаивала, чтобы в каждой обители был священник и сестры могли причащаться ежедневно: «Я сказала им, что в какую бы то ни было страну меня должен пригласить епископ, а для духовных нужд моих сестер необходимо найти священника. Это потребует времени». Ведь для матери Терезы и речи не было, чтобы прибегнуть к услугам священника «Патриотической Церкви», которую Рим считал безблагодатной. В то же время Пекин не мог официально принять священников, признанных Римом: они могли бы попытаться восстановить авторитет Церкви среди китайских католиков и войти в контакт с немногими живыми представителями местного духовенства. После долгих споров нашли, наконец, компромисс: один из братьев мужской отрасли ордена, приняв рукоположение, приезжает вместе с сестрами, но обязуется проповедовать и служить только для них. Эту новость 19 января 1988 года матери Терезе сообщил монсеньор Генри Де Соуза. В Сеуле на конференции азиатских епископов калькуттский архиепископ встретил нескольких прелатов, возвращавшихся из Китая с уведомлением, что препятствий для приезда матери Терезы больше не существует. Но она по-прежнему настаивала на строгом соблюдении норм канонического права. Ее должен был пригласить в Китай местный епископ, состоящий в общении с Римом, а такого на тот день все еще не было.
В том же году мать Тереза, которой мало было Китая, возобновила знакомство с Фиделем Кастро. Она встречалась с ним около двадцати лет назад во время одного из, многочисленных визитов кубинского лидера в Индию. В детстве бородач с сигарой получил у иезуитов серьезное религиозное образование и сохранил если не ностальгию по тем временам, то много дорогих воспоминаний о них. Он подробно говорил об этом в многочасовых интервью доминиканцу из Сан-Паулу брату Бетто. Тот составил из них книгу, вышедшую в 1985 году и ставшую бестселлером: «Фидель и религия. Разговоры с братом Бетто». Через этого монаха мать Тереза в начале 1986 года и получила приглашение на Кубу.
Она приняла это приглашение, несмотря на дружбу с Рональдом Рейганом — сторонником блокады острова во всех формах.