Признаюсь, на меня произвели сильное впечатление сложность личного пути матери Терезы, богатство ее духовной жизни. Когда-то мне посчастливилось встретить ее в Риме на чрезвычайном епископском синоде. Синод был посвящен итогам И Ватиканского собора, а я был его представителем перед французской прессой. Папа Иоанн Павел II пригласил туда и мать Терезу. С самого дня этой встречи я желал больше узнать о ней, увидеть за персонажем масс-медиа живого человека. Нас связывали симпатия и общность в самом первоначальном и сильном смысле этих слов. Никогда более мне бы не представилось лучшей возможности удовлетворить свой интерес.
Впрочем, написать биографию такой личности — задача деликатная. Для этого есть жанр агиографии, и многие произведения, посвященные матери Терезе, не избежали уклона в этот жанр, что вполне понятно. В хороших католических библиотеках есть множество житий и книг сочиненных благочестивыми людьми во славу великих подвижников и мучеников веры: катехизаторов, миссионеров и прочих. Для меня, как для всякого священнослужителя, такое чтение было частью воспитания, но я сохранил о житийном жанре скорее ностальгические воспоминания, чем настоящую любовь к нему.
В матери Терезе меня интересуют не только доказуемые и очевидные совершенство и святость. Она замечательна как сложный человек из плоти и крови, силой воли и молитвы сумевший отказаться от жизни, предписанной с рождения, и ценой долгой внутренней борьбы, сомнений, колебаний стать одной из тех немногих людей, лишь взгляда на которых достаточно, чтобы не отчаиваться в человечестве.
Моя биография матери Терезы обращена, конечно, и к католикам, но также и ко всем христианам, а особенно, как я желал бы, к нехристианам, в частности тем, для которых Бог не стал, по слову Монжа, «необходимой рабочей гипотезой».
Когда я писал эти строки, я хотел хотя бы отчасти дать ответ на вопросы, которые ставил сам перед собой, соглашаясь на предложение посвятить книгу матери Терезе. Кем была эта женщина, деятельность которой увенчала Нобелевская премия мира и множество других международных наград? Откуда она, как воспитывалась, каким образом стада — довольно поздно — той самой «матерью Терезой»? Почему она вызывала такой интерес, что все средства информации ловили малейшие слухи о ее нездоровье? В чем потаенная пружина той глубокой веры, которая двигала этой женщиной, чьи упорство и убежденность позволяли одолевать все препятствия, одерживать верх над любым конформизмом и эгоизмом.
Я думал, что ответ на некоторые вопросы у меня уже есть. Но мне пришлось отказаться от таких поспешных предвзятых суждений, как часто бывает с людьми, о которых мы узнавали только из масс-медиа. Те, кто соблаговолит прочесть мою книгу, постепенно узнают, что реальная мать Тереза гораздо больше и сложнее легендарной. Ее жизнь была отмечена печатью исключительности всегда — гораздо раньше, чем она прославилась деятельностью во главе Миссии Милосердия.
Как писала одна из ее биографов, Моника де Уэртас, «мать Тереза напоминает мне фейерверк. Вначале вылетает что-то невзрачное, бесцветное, но затем сверкает искра… В матери Терезе эта искра была божественной, она возносила ее все выше и выше, блестела все ярче и ярче, расцветала и множилась, освящая весь мир огнем любви, владевшей ею и изливавшейся на нас, чтобы еще больше раскрыться и просиять благодаря ее сестрам, также излучающим радужные снопы любви, сплетающиеся в одну непрерывную цепь».
Давать то, чего мы не имеем, — не то ли это «чудо пустых ладоней», про которое говорит Бернанос?
Часть первая. Прошлые жизни Матери Терезы
Гонджа Бояджиу… Для нас это имя и фамилия звучит странно. Иные, пожалуй, подумают, что это по-китайски. Другие расслышат турецкие звуки и удивятся: ведь на родине Мустафы Кемаля, прозванного Кемалем Ататюрком, живет довольно мало христиан. И только совсем немногие знают, что такие имена часто носят жители Албании — диковинной страны, которая долгое время оставалась отрезанной от остальной Европы, а патент на литературное благородство получила с Исмаилом Кадаре. Гонджа — имя, соответствующее нашему Агнесса, а Бояджиу — довольно знаменитая фамилия, в честь которой названы улицы Шкодера и других городов в «стране орлов». Гонджа Бояджиу — настоящее имя, забытая, а то и неизвестная деталь биографии той, кого весь мир зовет матерью Терезой. На первый взгляд все просто. Лауреат Нобелевской премии мира 1979 года — албанка, служение которой проходило в Индии. Она приняла такую характеристику, но дала ей гораздо более глубокий смысл.
На вопрос, кто она, мать Тереза отвечает: «По крови я албанка, гражданство у меня индийское, я монахиня-католичка, служение мое всему миру, а сердце — только Христово». Но и это заявление следует дополнить. Нет никакого сомнения, что она католическая монахиня и что сердце ее принадлежит одному лишь Христу. Но, называя себя «албанкой по крови с индийским гражданством», она сказала не всю правду.
Ее семья действительно происходит из Албании — горной страны, жители которой гордо называют себя «детьми орлов». Но она никогда не жила в этих местах, долго остававшихся под владычеством коммунистов, и только в конце 80-х годов несколько раз совсем ненадолго туда приезжала.