Затем его губы завладели ее губами так же безжалостно, как он завладел ее телом. Он поглотил Адалин, поглотил ее целиком, и она была окутана его магией, когда по ней прокатились волны экстаза. Она поддалась этому, ему, и взлетала все выше и выше, его поцелуи заглушали ее крики. Она впилась ногтями ему в спину, пытаясь притянуть ближе. Она не могла насытиться, ей нужно было больше.
Темные щупальца ласкали ее, не оставляя нетронутым ни единого места, когда Меррик входил в нее и выходил из нее, толкаясь все сильнее и сильнее, глубже и глубже, каждый толчок вызывал взрыв удовольствия, которое создавало водоворот ощущений глубоко внутри нее, туго обвиваясь вокруг центра.
Внезапно сильное наслаждение развернулось внутри нее, и она достигла пика. Тело Адалин содрогнулось, крепко сжавшись, пока ее сотрясли мощные спазмы. Каждый мускул задрожал, и ее лоно сжалось вокруг его члена.
Оргазм Меррика последовал за ее оргазмом. Он выгнул спину, напрягшись, и последним толчком погрузился глубоко в нее. Его магия нарастала в такт извержению горячего семени внутри нее, его усиливающийся гул охватил ее с головы до ног и привел к очередному оргазму. Меррик зарычал от удовольствия и беспорядочно задвигал бедрами, подталкивая их обоих чуть дальше.
Когда страстность их занятий любовью угасла, Адалин обмякла в его объятиях, прижавшись лицом к его шее. Она тихо дышала, вдыхая его запах — кожи и кедра. Кожа у них была мокрая от пота, и она чувствовала, как из нее вытекает его семя. Они с Мерриком стояли посреди кухни совершенно обнаженные, но Адалин было все равно.
Она была именно там, где хотела быть.
Она поцеловала его в шею.
Меррик убрал руку с ее груди и поднял вверх, зарывшись пальцами в ее волосы. Другой рукой он обнял ее, еще крепче прижимая к себе.
Я люблю его.
Я люблю его.
Это осознание не было неожиданным. Не имело значения, что они знали друг друга так недолго, она чувствовала это безоговорочно — сердцем, душой, песней, которая звучала в ее голове и звенела в ней. Как только она открылась своим эмоциям, влюбиться в Меррика было нетрудно. Разве могло быть иначе, когда все в нем ощущалось таким правильным? В его объятиях она будто возвращалась домой — в безопасность, под защиту, в убежище.
Если бы только у нас было больше времени…
Словно почувствовав, что с ней что-то не так, он еще крепче прижал ее к себе и, наклонив голову, прижался щекой к ее волосам.
— Чего бы это ни стоило, Адалин. Я найду способ.
Глава тринадцатая
Следующие несколько дней прошли легко и радостно, словно свет затмил тьму недавнего нападения оборотней. Адалин, Меррик и Дэнни вскоре выработали некое подобие распорядка: по утрам они вместе завтракали — и завтрак неизменно сопровождался остроумной перепалкой между Дэнни и Мерриком, от которой Адалин каждый раз заливалась смехом. После завтрака мужчины отправлялись в сад, ухаживать за грядками, а Адалин оставалась на кухне, занимаясь заготовками. Этот процесс ее успокаивал, и она легко могла погрузиться в него с головой. В начале дня Меррик и Дэнни возвращались на обед, и Меррик помогал ей завершить консервацию.
Это служило сигналом к окончанию рабочего дня. После этого Адалин и Дэнни были предоставлены сами себе. Иногда Меррик выводил их за дом, чтобы дать пару уроков по стрельбе из ружья. Увлеченность Дэнни этим занятием слегка пугала Адалин, особенно учитывая, что Меррик подступался к обучению очень осторожно и давал мальчику стрелять всего пару раз. Тем не менее, однажды ранним утром Меррик взял Дэнни с собой на охоту. Вернулись они еще до полудня — с упитанной индейкой, перекинутой через плечо.
В остальное время Дэнни, который до Раскола не особо интересовался чтением, с головой ушел в пыльные книги и журналы, принесенные Мерриком — старые приключенческие и фэнтезийные истории, датированные двадцатыми и тридцатыми годами прошлого века.
Пока брат был занят чтением, Адалин тайком ускользала к Меррику — в его кабинет или спальню, которая после недавнего ремонта выглядела как новенькая, — чтобы вдоволь насладиться их взаимным влечением. Они не могли насытиться друг другом. К несчастью, ее болезнь все равно висела над ними тенью — ни один из них не поднимал эту тему, словно оба боялись разрушить хрупкое счастье, что им удалось обрести.
Если Меррик погружался в исследования и закрывался в кабинете, Адалин либо музицировала, либо танцевала.
Сегодня, пока Меррик снова ушел в книги, Адалин и Дэнни решили немного разнообразить досуг. Они исследовали части дома, которые раньше были для них закрыты. С тех пор как они сюда попали, все сильно изменилось; теперь это был их дом, и Меррик распахнул перед ними все двери — во всех смыслах.
Их путь привел их на удивительно чистый чердак, хотя удивляться не стоило — Меррик поддерживал в огромном доме магическую чистоту. Тем не менее Адалин не смогла скрыть легкого разочарования: после сотен ужастиков, где чердаки были полны паутины и приведений, реальность показалась слишком… обыденной.
Никаких призраков — лишь десятки коробок с книгами, некоторым из которых было по несколько сотен лет. Любой библиофил пришел бы в восторг от этой коллекции. Все книги были в идеальном состоянии, будто только что из печати — магия явно приложила к этому руку. Там же были старые игрушки и безделушки, целая свернутая детская комната, антикварная мебель, запасы свечей и стопки одежды времен викторианской Англии — все почти как новое.
— Откуда у Меррика все это? — Дэнни поднял черный цилиндр, надавил в центр, и с хлопком тот раскрылся.
Адалин стояла перед высоким зеркалом и прижимала к себе роскошное платье цвета королевского сапфира. Квадратный вырез, длинные рукава, расширяющиеся к локтям, банты на лифе, тонкое кружево… Она уже представляла, как закружится в нем в бальном зале внизу.
— Думаю, это не его вещи, — сказала она, проводя рукой по гладкой ткани. — Кажется, все это осталось от прежних владельцев.
— Наверное. А как думаешь, сколько ему лет?
Адалин посмотрела на его отражение — Дэнни пытался крутить трость, но она тут же выскользнула из рук и с грохотом упала на пол. Он скривился и, подобрав ее, посмотрел на сестру с виноватой улыбкой.
Адалин усмехнулась, пожала плечами и снова посмотрела на платье.
— Не знаю. Старый.
— И тебя не смущает, что ты спишь со стариком?
Адалин резко повернулась к нему, рот приоткрыт.
— Дэнни!
Он рассмеялся.
— Что?
— Это не твое дело! — ткнула она в него пальцем.
Дэнни все еще смеялся и, оставив трость, кивнул на платье.
— Примерь.
Адалин посмотрела вниз. Платье и правда было чудесным. Почему бы и не устроить себе маленький бал?
— А почему бы и нет? — она улыбнулась и указала на костюм в шкафу. — Ты тоже переоденешься?
— Нет.
— Ну, пожалуйста? Для меня?
Он прищурился.
— Это нечестно.
— Не каждый день удается увидеть младшего брата в цилиндре и фраке.
Дэнни скривился.
— Ладно. Но ты мне должна.
— Отдам тебе свою долю арахисового масла.
— По рукам!
Адалин рассмеялась и огляделась в поисках ширмы. Найдя сложенную у наклонной стены, взяла платье, подняла к нему подходящие туфельки и зашла за ширму. Сняв сапоги, она выпрямилась — и тут ее накрыла волна головокружения. Она пошатнулась, но удержалась на ногах и зажмурилась, дожидаясь, пока все пройдет.
В груди на мгновение кольнула тревога, и Адалин затаила дыхание, ожидая худшего — боли, головной вспышки, тошноты… но ничего не случилось.
Это только головокружение. Притормози, Адди.
Она была в порядке. Чувствовала себя хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Это было совсем не похоже на то, что случалось раньше, и она не собиралась позволить страху испортить этот день.