— Ну вот и славно. Будем считать, что договорились, — Ратибор удовлетворённо осклабился.
— Будем! — согласно хрюкнул Переслав, протягивая правую длань для рукопожатия, а левой одновременно поднимая кружку с пивом. — Будем же! Ну и выпьем в таком случае за наш возобновлённый союз! Заодно и докажем всем ворогам, что селёдки, коими нас величают за глаза за наш герб с двумя сардинами, вполне способны сдружиться с медведями!
Глава 2
Хвойный тракт. Где-то посередине между Поморским и Пчелиным княжествами
Спустя неделю после занимательной беседы с Переславом, а также состоявшихся наутро бурных проводов Ратибора в дальнее путешествие
Полдень. Недавно прошёл короткий, но сильный ливень. Тёплые лучики солнца игриво плескались в больших и малых лужицах, в изобилии усыпавших протянувшуюся через еловый лес натоптанную дорогу. Стоял конец апреля, когда Ратибор, прикупивший себе в Усть-граде доброго вороного рысака, неторопливо скакал по Хвойному тракту, наикратчайшему пути, по прямой, сквозь лесные дебри соединяющему Поморье с Мёдоградом, столицей соседнего, Пчелиного княжества. Прозвали оное так в народе из-за невероятного количества пасек, окружавших тамошний центр мироздания. Просто местные работяги безумно обожали мёд, считая его как лакомым кушаньем, так и спасением от всех возможных и невозможных болезней да напастей. Само Пчелиное княжество располагалось уже не на побережье Варяжского моря, а значительно восточнее, на бескрайних луговых просторах, с коих доступа к Большой Солёной воде не имелось. Впрочем, бравым пчеловодам, предпочитавшим твёрдо стоять на своих двоих ходулях на суше, он был и не особо-то нужен.
Рыжебородому богатырю давеча стукнуло тридцать лет; тот самый возраст, который можно назвать расцветом практически для любого мужчины; мальчишеская горячность наконец-то сходит на нет, уступая место приходящей лишь с жизненным опытом холодной, зрелой рассудительности. Ратибор и сам с удовлетворением понимал, что заматерел: вроде как, по собственным ощущениям, стал чуть более уравновешенным, спокойным. И вместе с тем сила его заметно возросла, похоже, достигнув максимально-пиковых значений: он чувствовал это всеми фибрами души. Никогда ранее в нём не было столько мощи, как сейчас. Очевидно, Ратибор пребывал в наилучшей физической форме за всё время своего, весьма богатого на приключения жития-бытия.
«Дар у тебя! Очень необычный… Как мне кажется, годам к тридцати — тридцати пяти уже полностью сформируется могучесть твоя. В расцвете сил будешь…»
Раз за разом у дюжего ратника всплывали в голове эти пророческие слова Благаны, вскользь оброненные вредной знахаркой себе под нос в трактире «Дальняя дорога». Тогда, несколько лет назад, Ратибор на пару с Емельяном заявились к старой ведунье просить о помощи в борьбе с колдуном Мельванесом. Ну и заодно услышали очередное предсказание от язвительной ворожеи. Которое, похоже, сбылось.
«Любопытно только, с какой целью меня боги одарили подобным подарочком? Загадка…» — неспешно размышлял про себя Ратибор, не забывая при этом зорко оглядываться по сторонам. Переслав перед самым отъездом попытался отговорить рыжебородого богатыря ехать напрямки в Мёдоград, ибо, по его словам, на той части Хвойного тракта, что пролегала по территории Пчелиного королевства, бесчинствует довольно многочисленная шайка недобитков из Ночного Братства. Печально известная в народе гильдия воров, грабителей и душегубов, впрочем, уже практически канула в Лету. Не в последнюю очередь благодаря Ратибору. Но кое-где разрозненные остатки разбойничьего клана ещё бедокурили. В том числе на Хвойном тракте. Сбившись в разномастную стаю с местными лиходеями, негодяи наводили ужас на всю округу при полном попустительстве со стороны «пчёл».
«Как поговаривают, — вещал напутственно Переслав , — так происходит по причине того, что ночные братульки умудрились с полгода назад выкрасть с конной прогулки десятилетнего Воисвета, единственного отпрыска мужского пола князя Годислава, тамошнего правителя улья, рьяно пытавшегося извести супостатов под корень. Ну и, сам понимаешь, с таким козырем в рукаве пригрозили головорезы пчелиному владыке: коли тот не угомонится и не оставит их в покое, они ему по частям ненаглядного ребёночка присылать будут. У Годислава, помимо Воисвета, ещё семь деток имеется, но все — девки, разумеешь? Так что мальчонка, уродившийся-таки восьмым, к невероятной радости могущественного отца, является, помимо всего прочего, единственным престолонаследником королевства полосатых насекомых. Ну а угодив в плен, связал малец длани своему царствующему батьке знатно; тот теперича и чихнуть боится в сторону ночных шакалов, кои от безнаказанности совсем распоясались, творят чего хотят! Так что двигал бы ты в обход, так спокойнее будет… Не тебе их, конечно, пужаться, но и лишние неприятности на рыжую голову искать не стоит, своих хватает. Ведь по слухам, душегубов рыл тридцать-сорок, не меньше!.. И терять им нечего!»
«В обход пущай женщины с ребятишками ходють да обозы без охраны, мне же не с руки увиливать от встречи с какой-то жалкой кучкой головотяпов, — презрительно фыркнул тогда Ратибор, негромко добавив себе в бороду : — Тем более с Ночным Братством у меня свои старые счёты. Не всех ещё вонючек раздавил… Ну так ента никогда не поздно исправить!»
Потому и скакал неторопливой рысцой не терявший бдительности Ратибор по Хвойному тракту, за последнее время сильно обезлюдевшему, ибо подавляющее большинство честного народа предпочитало пусть более долгие, но зато и более безопасные объездные дороги, благо таковые в округе имелись, и даже не в единичном количестве.
«Рыжий медведь» проехал уже полпути, когда вылетевшая откуда-то слева стрела с характерным вкрадчивым шелестом юркой молнией устремилась прямо в висок дюжему ратнику. Выстрел был точен и выверен; коли не успел бы отклонить голову Ратибор на боевой чуйке, лишь усиливающейся с прожитыми годами и накопленным воинским опытом, в чертогах Перуна явно одним славным витязем стало бы больше. Просвистевшая же мимо стрела нашла-таки себе иную цель, со знакомым чавкающим звуком вонзившись в чьи-то невезучие телеса, восседавшие с другой стороны дороги, на нижней ветке крупного разлапистого вяза. Тихо охнув от прямого попадания, обладатель неопознанного тулова громко шлёпнулся с дерева на землю. Очевидно, замертво. Похоже, засада на одинокого путника с