— Майор Меча, — тихо промолвила она, протягивая кубок майору. — Смочите глаза водой из кубка и передайте его остальным.
— Зачем? — захотел узнать Бликс.
— Просто послушайте меня, — хрипло произнесла маэстра.
Бликс взял кубок и сделал, как она сказала, и не смог сдержать проклятья. Через несколько мгновений Герлон и Гренски последовали их примеру.
— Неудивительно, что лошади не захотели идти дальше, — сдавленным голосом произнёс Бликс. — Я просто не понимаю, почему мы раньше не учуяли их запаха.
— Было наложено заклинание, чтобы скрыть их, — объяснила маэстра хрипловатым голосом. — И оно влияло не только на глаза…
— Хотя теперь я почти предпочёл бы не видеть этот ужас, — прошептал брат Герлон. — Боги, будьте благосклонны к этим бедным душам!
Перед ними на поляне обнаружился кровавый круг, диаметром около шестнадцати шагов. Девять камней окаймляли круг, восемь снаружи и один посередине, каждый из них размером с голову. Вокруг них трава была черной от старой крови, к камням роем прилипли мухи и другие насекомые. Там, дальше, где начинался лес, лежали как соломенные куклы небрежно брошенные несчастные, чья кровь была использована. В основном дети, их животы и горла были вспороты, спины сломаны, лица искажены ужасом. Лесные звери уже полакомились трупами, и, хотя тенистое место и прохладная погода замедлили процесс разложения, было очевидно, что злодеяние было совершено несколько дней назад.
— Прошло не более семи дней, — прокомментировала теперь и Лиандра. Голос маэстры был настолько тихим, что Бликс едва смог его разобрать.
— Откуда вы знаете? — спросил он.
— Семь дней назад я была недолго в Громовой крепости, чтобы встретиться с другом генерала Копья. В то время сильная гроза двигалась вверх по склону горы… если бы всё случилось до той грозы, она бы смыла большую часть этих следов.
— Лучше бы так, чем видеть этот ужас, — мрачно промолвил Бликс, на что маэстра только кивнула, а со стороны Герлона послышался тихий шёпот молитвы.
Гренски ничего не сказала, только выражение её лица было каменным, а кулаки сжаты так крепко, что костяшки пальцев побелели.
Из круга вела широкая колея, здесь трава во многих местах была вырвана, и почва обнажена. Тут и там виднелись отпечатки подкованного лошадиного копыта или подбитых сапог, но большинство были глубже и шире, на некоторых отчетливо виднелись следы когтей. Следы вели на юго-запад, в обход небольшой деревни.
Бликс начинал дважды, прежде чем смог задать вопрос.
— Что… что здесь произошло?
— Я подозреваю, — ответила маэстра, дважды сглотнув, прежде чем была уверена, что голос не подведёт, — что кто-то открыл здесь портал. Без потока миров для этого нужна огромная сила.
— А дети? Почему они были принесены в жертву? — Священнику тоже было трудно взять себя в руки. — От этого места воняет злом, но я не вижу алтаря!
— Существуют легенды, в которых говорится о некой кровавой магии, — продолжала маэстра. — Согласно им, смерть ребенка на мгновение даёт почти столько же силы, сколько можно было бы извлечь из потока миров. Эти дети не были принесены в жертву богу, брат Герлон. Они умерли, чтобы открыть портал.
— Я слышал о ней. — Герлон огляделся вокруг, всё ещё потрясенный. — Разве не тёмные эльфы исследовали эту кровавую магию?
— Ты хорошо осведомлён, священник, — заметила Зокора, выходя из тени деревьев. Когда разные люди потянулись за своими мечами, она остановилась и выгнула бровь. Бликс глубоко вздохнул и вложил меч обратно в ножны.
— Вы можете подтвердить то, что сказала маэстра? — спросил он.
— А в этом есть необходимость? — спросила Зокора, но всё же кивнула. — Лиандра права, именно это здесь и произошло. Один из священников ложного бога провёл здесь ритуал, чтобы открыть портал. — Она обращала мало внимания на тела детей, но тем больше на следы на земле. — Здесь были двенадцать элитных солдат императора-некроманта, священник ложного бога — маэстро из моего народа, дрессировщик, ведущий одного из этих боевых бестий, и два охотника с вартрамами. Священник принес в жертву детей, чтобы открыть портал в Аскир и переправить сюда некроманта по имени Корвулус. — Она сделала жест, охватывающий всю поляну и мертвых детей. — Всё это было сделано ради одной цели и тщательно спланировано. Портал был открыт шесть дней назад в полночь, вскоре после убийства Хавальда. Они выбрали это место, потому что здесь было легче воздвигнуть портал. Видимо, при открытии портала нужно учитывать и другие обстоятельства, помимо потока миров.
— Относительное расположение порталов друг к другу также имеет значение, как и направление, — кивнула Лиандра.
— Возможно. — Темная эльфийка выглядела не очень заинтересованной.
— Вы смогли всё это узнать по следам? — недоверчиво спросил Герлон. — Или, возможно, даже обладаете даром предсказания?
Тёмная эльфийка сдержанно улыбнулась.
— Вы ещё помните вартрама в лагере?
Бликс и Гренски оба кивнули, в то время как у Герлона в глазах появился вопрос.
— Каждый вартрам принадлежит охотнику. Я нашла его и подробно допросила.
— Хорошо, — удовлетворенно сказала Гренски. — Где этот человек?
— Там, примерно в двухстах шагах в том направлении. Там есть небольшой холм, на нём растёт дерево; ты найдешь его в кроне того дерева. А что?
— У меня тоже есть несколько вопросов, которые я хотела бы ему задать.
— Он больше не может отвечать на вопросы.
— Он мертв? — спросила Гренски.
— Я этого не говорила, — отозвалась эльфийка с мрачной улыбкой.
— Хорошо, — сказал Бликс, вспомнив выражение ужаса на лице Ворона. Он сглотнул. — Или скорее плохо. — Он снова оглядел кровавый круг и с отвращением скривил лицо. — Штаб-сержант, проследите, чтобы дети были похоронены должным образом.
— Есть, сэр! — кивнула Гренски.
— Маэстра, можете сделать так, чтобы мои солдаты смогли увидеть де… это место?
— Да, конечно, — кивнула Лиандра.
— Я буду за них молиться, — тихо объявил Герлон.
— Тогда молись, священник, — одобрила тёмная эльфийка. — Им это понадобится. Работа будет нелёгкой, поскольку кровавая магия оставляет свой след и на тех, кто прикасается к жертвам. Она открывает двери, которые лучше было бы оставить закрытыми.
— Я буду молиться за детей, — снова объявил Герлон.
— Молись за солдат, священник. Они нуждаются в твоих молитвах. Для детей уже слишком поздно.
— Для их душ никогда не поздно! — величественно промолвил Герлон, выпрямляясь во весь рост. — Сольтар…
— Их души были принесены в жертву порталу. Разве ты не слушал, когда Лиандра объясняла?
— Но… — начал священник, заметно потрясенный. — Как…
— Это было преступление Омогора, — с горечью объяснила тёмная эльфийка. — Представь, что после твоей смерти нет новой жизни, нет надежды. Ничего не останется от того, кем ты был и кто ты есть. Устроить всё иначе было даром Сольтара… а ложный бог требует вернуть это ему!
— Но как люди хотят