Брови великана поднялись, и он уставился на меня с удивлением.
— Что ты сказала? — переспросил, а я испугалась, что вдруг в их языке слово вежливости означает что-то другое?
Хотя прежде изменений не ощущала, будто бы всё прекрасно понимаю и меня тоже все понимают, да и слова вполне знакомые, ничего мудрёного. Только некоторые буквы они больше растягивают в словах, а в общем язык тот же. Или просто я его понимаю. Поэтому на свой страх и риск решилась робко повторить:
— Спасибо вам…
На лице великана отразилось полнейшее изумление. И почти сразу же он стал ещё злее, чем был.
— Снова в игры свои играешь, Анка. Никак не наиграешься, видно больно весело тебе, — усмехнулся и покачал головой, будто бы прочитал мои какие-то нехорошие мысли.
Не поняв, что он имеет в виду, и почему благодарить — означает играть в какие-то игры, я промолчала на этот раз. Великан же окинул меня странным взглядом и ушёл в пристройку, где собрались раньше другие слуги. Я же прислонилась к стене, переводя дыхание.
Сегодня мне повезло, что он появился вовремя и хозяин ушёл, испугавшись раскрытия своего романа. Но что мне делать дальше? Где искать спасения от его приставаний?
Даже от мысли, что между мной (хорошо, пусть просто моим новым телом) и им уже могло быть что-то большее, меня мутило. Ни капли симпатии к нему я не испытывала. Только страх о своём будущем. Правда, этот страх преследовал меня весь день с момента, как я очнулась на столе в его кабинете. И пока было сложно понять, есть ли вообще хоть какой-то выход из этой сложной ситуации?
В животе неожиданно заурчало, напоминая о том, что с утра во рту не было и маковой росинки. Но представить, что придётся вернуться в общую кухню и есть там при всех, слушая про себя гадости и ловя всё понимающие взгляды, не могла. Лучше уж без еды обойдусь, чем это. Не впервой.
Мне бы просто отдохнуть сейчас… Лечь хотелось очень. Но куда идти, я не помнила. От прежней памяти вроде бы совсем ничего не осталось. Благо, моя предшественница явно была неумехой, так что никто не удивлялся, когда я расплёскивала воду или роняла другой инвентарь. Но если начну спрашивать, где комната, явно что-то заподозрят, и кто знает, что сделают с попаданкой…
Прежде я думала, что такое возможно только в фильмах, но кажется бывает и в реальности.
Кстати, пока думала, куда податься, незаметно свернула к высокому забору, что ограждал сад. Тут, в самом углу обнаружилась очередная пристройка, в которой хранился инвентарь. Убедившись, что меня никто не видит, прошмыгнула внутрь и заперла дверь изнутри.
Сквозь трещины в дощатых стенах свет полной луны падал на земляной пол и груду разных лопат, грабель и прочих приспособлений для работы в саду. Тут же, сверху валялись какие-то ткани, похожие на толстые старые пледы.
Их-то я и стащила на пол, укладывая друг на друга, чтобы получилось нечто вроде матраса, а одну оставила, чтобы укрыться сверху, если ночью станет совсем холодно. Куда лучше, чем ночевать на улице или идти в общую комнату служанок, или того больше — случайно столкнуться в доме с хозяином.
Глава 3
Почти всю ночь я не сомкнула глаз, всё думая о том, что со мной случилось. К выводам пришла крайне неутешительным. Видимо, в своём мире я погибла. Как погибла и Анка тут, когда хозяин, с которым она закрутила интрижку, случайно придушил её. Даже сама мысль об этом вызывала ужас. Ну как так можно было? Пусть, судя по всему, она не была очень доброй и милой, но ведь тоже молоденькая совсем, не сильно старше меня явно, а её жизнь оборвалась так глупо и некрасиво…
Но по какой-то причине, я оказалась тут — в её теле. Возможно, и она сейчас в моём где-то там, в реанимации. И если в моём мире потерю памяти могут списать на аварию, то тут у меня нет никаких отговорок. Вести себя слишком странно нельзя — чтобы не вызывать подозрений.
Хотя моя жизнь никогда не была лёгкой, а после потери любимой бабушки, её смысл вовсе стал ускользать, я всё равно хотела жить. Желательно долго, и на сколько это возможно счастливо. И если в моём мире у меня был какой-никакой, безрадостный, но всё же план, то что мне делать тут — я понятия не имела.
У кого можно разузнать про свой статус? Можно ли просто уволиться, или мы тут все что-то вроде крепостных, не имеющих собственного мнения и интересов? Можно ли отказать хозяину в приставаниях так, чтобы меня действительно не выпороли розгами? А может обратиться к его жене и пожаловаться? Хотя тогда, наверное, он точно отомстит…
Подруг у Анки, кажется, нет. Никто за весь день и близко ко мне не подошёл, только шпыняли и поддевали, явно ожидая ответа. Видимо, она прежде не молчала как я сегодня, а бросалась ссориться, и возможно даже драться, вот и пытались провоцировать. Но я не такая! Я никогда ни с кем не ругалась, голос-то не повышала даже. И уж тем более в отличие от Анки не имела никакого опыта общения с мужчинами… Даже не целовалась ни разу. Не то чтобы к чему-то большему перейти. Поэтому её общение с хозяином мне точно не по душе.
Это я и выделила главной проблемой. Нужно как-то избавиться от его назойливого внимания. Не знаю, как. Но нужно. Он же мне проходу не даст. И мало ли к чему это может привести, если однажды он Анку уже отправил в другой мир или на тот свет — и это только по неосторожности. Умышленно может ещё не то сделать, наверное…
Но и ссориться с ним в отрытую нельзя. Раз уж он не хочет огласки, то всего-то и стоит пока не оставаться одной, а находиться среди других слуг постоянно. Заодно буду слушать их разговоры, чтобы разобраться, где я и какие тут порядки вообще. Он ко мне и не сунется, буду надеяться. А после может и вовсе забудет, переключится на кого-то другого. Судя по едким комментариям других служанок, место Анки на столе хозяина готова занять каждая…
Я поморщилась от омерзения. Всё это было мне так чуждо и так пугало, что хотело забраться с головой под одеяло, закрыть глаза и уши, и больше ни о чём не думать и ничего не слышать.