— Понятия не имею. — Вайцзеккер с любопытством склонил голову. — Откуда ты все это знаешь?
— Порасспрашивала тут и там. Я должна помочь Сандро и его отцу. Пожалуйста, барон, не могли бы вы отправить Симоне в Фоссоли? Они будут помогать на стройке. Они оба сильные и дельные.
— Какая тебе разница, куда их отправят — в Фоссоли или за границу?
— Если их отправят в Фоссоли — это даст мне больше времени, чтобы подать прошение об их освобождении. Буду обращаться к кому только смогу. Среди наших завсегдатаев много важных людей — таких, как вы. И я каждого намерена просить о помощи. Если Сандро и его отца увезут в Фоссоли, у меня останется шанс, а если за границу — нет. — Она помолчала. — А еще у меня в Карпи есть друзья. Мы покупаем у них бальзамический уксус для ресторана. Вам он так нравится. Нонна покупала только лучшее. Так что, если Сандро отправят в Фоссоли, может, я смогу его там навестить.
— Ты ставишь меня в ужасное положение.
— Знаю, но ничего не могу поделать. — На глаза у Элизабетты навернулись слезы. — Я люблю Сандро, а он любит меня.
Вайцзеккер нахмурился, но ничего не ответил.
— Я обращаюсь к вам как к джентльмену, барон. У нас ведь с вами сложились свои отношения, верно? Основанные на взаимном уважении… Если вы откажетесь выполнить мою просьбу, как вы сможете потом смотреть мне в глаза?
Вайцзеккер приподнял бровь, мягко усмехаясь.
— Ты берешь «Каса Сервано» в заложники?
— Да, — без улыбки ответила Элизабетта. Она поняла, что соотношение сил между ними совсем немного, но изменилось. Теперь она противостояла ему, а не умоляла. — Если вы мне откажете — больше никогда не будете ужинать у меня в ресторане.
Глава сто девятнадцатая
Беппе, 16 октября 1943
Беппе вместе с Марко и Элизабеттой, которые шли позади него, поднялся к себе в квартиру. Войдя на кухню, он увидел такое, от чего у него перехватило дух, — так он разозлился. Стефано Преттиани — здоровенный, будто медведь, громила из ОВРА — держал Джемму, прижимая к ее горлу нож. От страха она вытаращила глаза. Мария сидела в кресле; от ужаса бедняжка онемела, а за спиной у нее, опустив ей на плечо руку, стоял Кармине Веккио.
Головорез ухмыльнулся:
— Добро пожаловать домой, Беппе.
Беппе подавил разгоревшуюся в груди ярость. Чутье подсказывало ему, что нужно действовать осторожно.
— Отпустите женщин. Деритесь со мной.
— И со мной, — добавил Марко.
Темные глаза Кармине сверкнули злобой.
— Наконец-то я тебя прищучил, Беппе! Теперь возьмусь за все твое семейство! Ты прячешь еврейку. Она получит по заслугам!
— Нет! — закричал Беппе, но Стефано вдруг полоснул ножом поперек горла Джеммы, перерезав его.
Глаза Джеммы вспыхнули от боли. Из жуткой раны хлынула кровь. Послышался омерзительный булькающий звук.
Беппе с ревом ринулся на Кармине и Стефано. К нему на подмогу бросился Марко. Стефано отпустил Джемму, и та, истекая кровью, рухнула на пол.
Закричав от ужаса, Мария и Элизабетта кинулись к ней. Беппе врезал Стефано по роже. Бандит отшатнулся, из носа у него хлынула кровь, нож он выронил.
Марко ударил головой Кармине, и тот упал, оглушенный. Марко принялся колошматить его, но тут Беппе заметил, что Кармине сунул руку в карман. Беппе догадался, что там у него пистолет, и рванулся к нему. Пистолет с ужасающим грохотом выстрелил.
Вцепившись в уши Кармине, Беппе приложил его головой о стену, и бандит потерял сознание. Падая, он успел выстрелить еще раз.
Беппе схватил с пола нож Стефано и всадил его глубоко в грудь Кармине. У того глаза полезли из орбит.
Тем временем Марко занялся Стефано, а тот лупил его в ответ — все сильнее и сильнее. Наконец Марко дрогнул и пошатнулся. Стефано развернулся к выходу, надеясь удрать.
Беппе бросился на него, схватил здоровяка и швырнул в стену головой вперед, сбивая с ног. Удар оглушил громилу. Подоспел Марко и снова ему врезал, отбросив назад.
Стефано уже не сопротивлялся. Он со стоном повалился на пол, из разбитого носа хлестала кровь.
Беппе взял стул, подошел к нему и стал колошматить стулом по голове до тех пор, пока не показалась черепная кость. Стефано затих без движения, и Беппе с грохотом уронил стул.
— Беппе! — закричала Мария, стоявшая позади. — У тебя кровь! Ты ранен!
— Со мной все нормально, — отмахнулся Беппе, но теплая кровь булькала у него в горле. Он помнил этот медный привкус со времен Великой войны.
— Папа, нет! — широко распахнув глаза, закричал Марко.
— Не волнуйся. — Беппе опустил взгляд и увидел, как на груди у него причудливыми цветами распускаются багровые пятна. Он ничего не чувствовал, но знал, что быстро теряет кровь.
— Беппе! — Мария бросилась к мужу.
Беппе рухнул на колени. У него наступал шок. Беппе успел увидеть рану — он все понял. В Капоретто от таких ран умирали.
— Не покидай меня, Беппе, — всхлипывала Мария.
Он хотел было утешить ее, но упал на бок.
Она присела рядом и перевернула его на спину. На лицо ему капали ее слезы.
— Люблю тебя, жена, — пробормотал Беппе, захлебываясь в крови.
— Папа! — Убитый горем Марко тоже присел рядом. — Нет!
Беппе взял сына за руку.
— Позаботься о матери.
Он закрыл глаза, поняв, что душа вот-вот его покинет и устремится в руки Господа. Он верил, что вскоре увидится с Альдо; оба они погибли за правое дело — это его утешало.
Он перестал цепляться за свою земную жизнь, за годы, что ходил по мостовым Рима и каменистой почве Абруццо. Дни, дарованные ему Богом, подошли к концу; каждый из них он провел в Италии, стране, которую любил, за которую проливал кровь, — стране страстей и чувств, столь же славной и бурной, как человеческое сердце.
Его душа вознеслась к высшей и лучшей жизни.
К той, что никогда не закончится.
Глава сто двадцатая
Марко, 16 октября 1943
На кухне Террицци лежали четыре покойника. Вид у них был жуткий, и Марко, как бы он ни был охвачен горем, пришлось пошевеливаться. Он позвонил Эмедио и рассказал брату ужасные новости, тот сразу пришел и стал успокаивать мать. Затем Марко позвонил Арнальдо — старому боевому товарищу отца. Арнальдо приехал на машине, помог завернуть тела Кармине и Стефано в одеяла, вывез на окраину города и утопил в Тибре. Этот план придумал Марко; по иронии судьбы он воспользовался случаем: карабинеров в городе не было, а нацисты были очень заняты, безжалостно истребляя евреев.
После Марко позвонил Нино Венути — местному гробовщику. Тот согласился не выдавать правды о смерти его