Я открыл папку с видео от экспертов, включил запись осмотра, параллельно запустил свое. В двух окнах, расположенных рядом, появился кабинет, снятый с разных точек. Вызвав в меню программу-поисковик, приказал ей искать несоответствия, после чего обратился к Войцеху:
– Вот так. Не был, не замечен, не привлекался… У тебя что-то есть новое?
– А то! Ребята там хорошие, правда, нормов не очень, да. Я чеки из баров тебе позже отправлю, но картинка очень интересная получается.
– Ну-ну. – Я приготовился слушать, что там накопал мой сопровождающий. А накопать он сумел действительно много.
По словам работников мастерской, пан Новотный был нечист на руку. Причем, темные дела свои особо не скрывал, хоть и не афишировал: к нему примерно раз в неделю приходили некие люди, в основном нормы. Новотный никого не пускал на склад и к себе, пока гости не покидали мастерских. Я кивнул: вот они, неустановленные биологические маркеры, и частично – отсутствие записей с камер. За неделю жесткий ультрафиолет в трубах вентиляции и реагенты так поработают над ДНК в образцах, что в лучшем случае получится определить только биологическую принадлежность.
Кое-кто из моих новых друзей уверен, – продолжил Войцех, – что дело не обошлось без торговли наркотиками. Что-то особо тяжелое, чему даже здесь у нас ходу нет. Другие упоминали шантаж, даже конкретно пальцем указывали на жертв, но имен просили не называть: дело щекотливое. Там если начать копать и достать блоки памяти пропавшие, головы полетят кучно, так что никто их искать не станет, сам понимаешь.
Я понимал отлично. Тут и таможня, и безопасность, и сетевики, все в доле. И любой потянет за собой остальных. Копать в этом направлении? Разобраться, какое место в цепочке поставок занимали мастерские, и кто и за что конкретно разобрался с их управляющим? Но ведь не бьется тогда это дело с остальными! Никак не бьется! Если только меня не стараются убедить, что оно с ними в одном ряду.
Программа-поисковик издала сигнал готовности. Я с силой выдохнул и повернулся к виртуальным окнам, которые уже молча изучал Войцех. Несоответствий в двух видео нашлось всего несколько, все они были выведены списком в углу экрана. Но только одна привлекла мое внимание. Войцех тоже заметил, спросил с усмешкой:
– Как вы там это называете? Зацепка, да?
Глава 11 Зацепки
Вот она, маленькая незначительная деталь, зацепившись за которую можно попробовать размотать весь клубок. Обрывки защитного костюма на полу. Я принял их за оставленные группой экспертов и потому не обратил внимания, но вот они, на записях, сделанных в самом начале осмотра. Их заметили, осмотрели и внесли в описание места преступления. «Фрагменты внешнего слоя защитно-предохранительного костюма класса «Морская звезда», предназначенного для работы при умеренных температурах и давлении».
Передо мной, в общем с Войцехом виртуальном пространстве открылись дополнительные окна. В одном появился список содержащихся на складе в ремонтных мастерских вещей, в другое я вывел спецификации костюма. Его специально создавали для работы в атмосфере Юпитера. Жесткий каркас, поверх него – два слоя металлизированного материала, в промежутке циркулирует охладитель. На фото крутилось его изображение: похожий на легкий скафандр для выхода в космос, только менее громоздкий и с большей степенью подвижности. И на складе в мастерских, где убили Новотного, таких никогда не было.
Интересно. Пока у меня в голове получалась такая картина: кто-то, кого не устроили темные дела управляющего, потрудился добыть костюм, чтобы покончить с Новотным. И костюм в таком случае очень полезная штука: он имеет замкнутую систему газообмена, которая нужна, чтобы предотвратить попадание земных бактерий в атмосферу Юпитера. А значит, следы преступника не останутся в фильтрах, и тогда экспертам нечего станет обнаруживать.
Вот только куски ткани на полу…
– Они что же, врукопашную схватились? – Войцех ткнул пальцем в застывший фрагмент видео с обрывком костюма. – Надо очень постараться, чтобы вот так!
Я кивнул. Действительно, получалось так, что управляющий схватился с убийцей, сумел даже повредить тому защитный костюм, но все равно проиграл. С голыми руками против пистолета особо не повоюешь. И даже отсутствие других видимых следов ничего не значит. Уж кому, как не ремонтникам, знать, как важно прочно закреплять тяжелые предметы к чему-то, не стоящему на твердой поверхности! Подрал костюм убийце Новотный хорошо: выйти после такого за пределы станции тот не сможет. Но не думаю, что ему это нужно. Костюм уже наверняка давно в утилизаторе, где сгорел или разобран на составляющие.
Досмотрели отчет, но ничего больше в глаза не бросилось. Войцех под конец заскучал, начал напоказ зевать и почесываться, я не выдержал и спросил холодно:
– Совсем не интересно?
– Мое дело маленькое: привези, отвези и рот не раскрывай! – он повел широкими костлявыми плечами. – Мне за ум не платят, а то приставили бы к тебе ската, у него голова большая.
– Жаль. Иногда ты бываешь очень проницательным. – Я побарабанил пальцами по столу. – Не дает мне покоя этот костюм. Судя по фрагментам, к работе он больше не пригоден. Можно ли его отремонтировать?
– Зачем? Слишком заметные следы, как мне кажется. Его проще сбросить в утилизатор для неперерабатываемого мусора, он сразу в печь все сбрасывает. – Войцех снова повел плечами. – Сгорит, и следа не останется.
Я дернулся: мысль появилась в голове чистая и прозрачная. Войцех заметил, вскинулся сам:
– Что?
– Как часто печи запускают?
– Раз в неделю, газ экономят, ждут, пока полная наберется. Где-то в сети должен болтаться график. – Он вскинул брови, спросил: – Ты думаешь…
– Надеюсь. – Я уже нашел расписание запуска, выбрал ближайшую к мастерским печь. По графику выходило, что жгли мусор в ней пять дней назад. – Если получится, через пару часов у нас будут маркеры убийцы. И дело можно будет считать закрытым!
Я вскочил из-за стола, Войцех оказался на ногах еще раньше. Мы бросились к выходу, едва разойдясь в узкой комнате. Выйдя первым, я успел заметить мелькнувший в приоткрытой соседской двери глаз ската. Створка с грохотом захлопнулась, из-за нее донеслась ругань и тяжелые шаги. Я не прислушивался, в груди вдруг появилось и начало разрастаться тяжелое неприятное чувство. Что-то пойдет не так. Уже у поворота на