Я кивнул и вышел из автомобиля. Воздух был наполнен ароматами цветов, растущих в дворцовом саду. Солнце стояло уже высоко, заливая всё вокруг ярким светом, отражаясь от белоснежных стен дворца.
Мустафа вышел следом и встал рядом со мной. Офицер в богато украшенной форме подошёл к нам и поклонился.
— Дипломата Магинского ожидают, — произнёс он на турецком, но я понял смысл по жестам и тону.
— Иди, — подтолкнул меня бей. — Я буду рядом.
Я сделал глубокий вдох и пошёл вперёд, к главному входу во дворец, где должна была решиться судьба мира между нашими странами. И, что более важно для меня лично, судьба моего будущего титула.
Солдаты, сопровождавшие нас, двигались в идеальном строю, сохраняя дистанцию, словно выверенную по линейке. Их форма сверкала золотом и серебром, оружие — начищено до блеска. У дверей стояли стражники в традиционных одеждах.
Мы прошли через анфиладу комнат, каждая из которых была богаче предыдущей. Мебель из редких пород дерева, украшенная инкрустацией и позолотой. Ковры, на которых были вытканы сложнейшие орнаменты. Вазы и кувшины из фарфора невиданной тонкости.
— Прежде чем мы войдём в тронный зал, тебя обыщут, — предупредил Мустафа, идущий чуть позади меня. — Не волнуйся, это стандартная процедура для всех посетителей.
Я кивнул. Ожидаемо. Никто не допустит к правителю империи потенциально опасного человека, не проверив его на наличие оружия.
В небольшой комнате перед входом в тронный зал нас остановили. Четверо охранников приблизились ко мне, жестами показывая, что я должен поднять руки. Процедура была тщательной. Они проверили каждый карман, каждый шов на моей одежде, ощупали каждый сантиметр тела.
Конечно, не нашли ничего подозрительного. Моё главное оружие — пространственное кольцо, внутри которого скрывается целая армия монстров, готовых вырваться наружу по первому приказу.
— Чисто, — сказал наконец старший из охранников, отступая.
Мустафа кивнул, и двери перед нами начали медленно открываться. Я услышал звуки музыки, приглушённые голоса, шорох одежд.
Тронный зал султана Османской империи… Огромное пространство, залитое светом, проникающим через высокие окна и многочисленные лампы. Потолок, поддерживаемый десятками колонн, украшенных рельефными узорами и золотой вязью. В центре зала — возвышение, на котором стоял трон. Не просто кресло, а настоящее произведение искусства — золото, драгоценные камни, перламутр и слоновая кость сплетались в единую композицию, создавая образ могущества и власти.
А на этом троне восседал он. Султан Сулейман IV, правитель Османской империи, владыка миллионов людей, как мне сказал бей. Мужчина лет пятидесяти, но выглядящий моложе. Его чёрная с проседью борода аккуратно подстрижена, глаза — тёмные, пронзительные.
Одежды — шёлк и бархат, расшитые золотыми нитями и украшенные драгоценными камнями, — подчёркивали статус.
Вокруг трона стояли его сыновья — шехзаде, наследники престола. Среди них я сразу узнал Мехмета Турани — того самого принца, который хладнокровно убил Нишанджи во время дуэли. Его взгляд был направлен на меня — изучающий, оценивающий.
По обе стороны от трона выстроились придворные — министры, военачальники, богатые купцы и землевладельцы. Стражники расположились вдоль стен — неподвижные, как статуи, но готовые в любой момент действовать по приказу своего господина.
Пока мы шли по залу к трону, я оценивал магическую силу присутствующих. Источник подсказывал, что здесь собрались очень сильные маги.
Султан, судя по ауре, был не ниже девятого ранга. Пара охранников из его личной гвардии — похоже, одиннадцатого. А один из министров, стоящий справа от трона, источал ауру силы, которую я редко встречал даже в прошлой жизни.
Я выпустил паучков. Незаметно, тихо они расползлись по залу. Несколько сотен мясных хомячков, заранее выпущенные, уже висели под потолком, ожидая моего приказа.
Подготовил зелье для подавления некромантической энергии, чтобы Лахтина могла его выпить и получить полный контроль над своей силой. Мать перевёртышей была готова принять истинную форму. Ам нетерпеливо рычал в пространственном кольце, а степные ползуны и песчаные змеи ждали момента, чтобы вырваться наружу. Даже заларак уже был в кармане, подготовленный к использованию. Я готов ко всему.
Когда мы приблизились к трону, Мустафа склонился в глубоком поклоне. Я последовал его примеру, хотя и не так низко. Всё-таки представляю другую империю, и излишняя покорность может быть воспринята как слабость.
— Великий повелитель сильных, хранитель святых городов, султан Сулейман IV, — произнёс Мустафа торжественно, представляя монарха.
— Русский дипломат! — сказал Мехмет, выступая на шаг вперёд. — Мы рады приветствовать тебя в стенах дворца. Магинский Павел Александрович, капитан армии, земельный аристократ из-под Енисейска, барон.
Я кивнул, сохраняя спокойное выражение лица, не выказывая ни страха, ни раболепия, ни высокомерия. Просто профессиональное уважение к правителю державы.
Султан изучал меня, не говоря ни слова. Его глаза словно проникали внутрь, пытаясь разгадать, что я за человек. Я выдержал этот взгляд, даже не моргнув.
— Вот документ! — Мехмет показал бумагу, которую я вёз с собой и отдал бею перед тем, как меня забрали в тюрьму. — Мой отец хочет с тобой поговорить немного.
— С удовольствием, — улыбнулся я.
— Подойди! — Мустафа легонько подтолкнул меня вперёд после слов принца.
Я сделал несколько шагов, приближаясь к трону. Теперь стоял всего в паре метров от султана. Вблизи он выглядел ещё более внушительно — аура властности окружала его, как невидимый плащ.
Мы смотрели друг на друга. Я — расслабленно. Он — с интересом. Наконец, султан что-то произнёс на своём языке, не отводя от меня глаз.
— У тебя сильный взгляд, — перевёл Мустафа, оказавшийся рядом. — Я вижу мудрость и расчёт, что удивительно для твоего возраста. Понятно, почему выбрали именно тебя.
— Благодарю, — кивнул я, принимая комплимент.
— В моей стране много тех, кто не хотел мира, — продолжил говорить Мехмет от лица отца. — Тебя пытались убить несколько раз, сажали в тюрьму, оскорбляли… Я как правитель этой страны обязан принести извинения. Проси, что хочешь.
Но у меня была только одна цель.
— Подписать мир, — произнёс я чётко и ясно.
Султан слегка наклонил голову, словно не ожидал такого ответа. Затем что-то сказал, обращаясь уже напрямую ко мне.
— Деньги? — перевёл Мустафа. — Золото? Может быть, женщин? Я готов подарить сотню девственниц для твоего гарема и прислуживания. Хочешь, дам тебе десяток своих ассасинов, которые принесут клятву крови?
Я молчал, не реагируя на эти предложения. Султан снова что-то спросил.
— Что же хочет русский? — перевёл Мустафа.
— Мира, — повторил я. — У меня тут