- Шов? – прапорщик берёт очки и через мощные линзы рассматривает то место, куда Кудесов указывает пальцем.
А там вдоль стыка идёт едва различимая, и то лишь в увеличительном стекле, трещина.
«Вот зараза, а?!».
- Видишь… Она так и идёт вдоль всего манжета… И вот… вот она… уходит на затылок… И вот заходит под антенну, и вот за камеру заднего вида… - продолжает мастер. – Понимаешь… Её просто так не заварить… Плазма всю начинку сожжёт… Нужно демонтировать процессор и весь видеоблок… плату рации снимать… антенну снимать… Всю «голову» разбирать придётся. А потом уже варить… И то… - тут Иван делает паузу и качает головой. – Не знаю даже… Шлем-то восстановлю, но прежней прочности уже не будет. Одна видимость будет, Аким, второй такой «подарок» в затылок словишь – контузией уже не отделаешься.
Лодка, а теперь ещё и шлем… Прапорщик снова расстраивается, хоть опять в чайную беги.
- Это что же… новый шлем покупать? – невесело спрашивает он.
- Шлем весь… да нет, не нужно, купи новую «голову», железку с уплотнителями и створками, а начинку я тебе всю твою переставлю, она у тебя в порядке вроде… Хотя тоже нужно будет протестировать всё.
- Это сколько же пустая железка будет стоить? – интересуется Саблин. – Рублей семнадцать, кажется?
- Семнадцать, - говорит ему мастер, на него покосившись, - стоила «голова» прошлой серии, а в этой, - он постучал по шлему Саблина, - карбида титана побольше будет. Поэтому она и удар такой вынесла. Она-то подороже будет.
Саблин невесело кивает: ну да… ну да… понятно. И спрашивает:
- Ну и сколько будет стоить такой шлем без начинки?
***
По большому счёту он был доволен своими людьми; народ в его взводе подбирался неплохой, опытный, хотя из старых казаков к нему никто не пошёл: старики своих взводов не меняют. Прижились там, заняли руководящие должности, и повышенным окладом в новую роту их не перетащить. Ну да ничего, почти треть его людей имела за плечами по десять призывов. Когда казаки выстроились на плацу, ему и не к чему было придраться. Оружие у всех в порядке, пыльники, брюки, броня – всё в порядке. Рации, РЭБ, всякое нужное оборудование – всё новое. Бронетранспортёр с капремонта, грузовик вообще с завода.
Долго держать людей на плацу под солнцем он не стал, зашли в здание полка, обосновались в актовом зале. Тут взводный и его зам переговорили с каждым казаком в отдельности. То был простой разговор. Кто из какой роты ушёл, кто кого знал, кто с кем рядом живёт. Про рыбалку иной раз заговаривали. Про ранения. В общем, Аким знакомился со своими подчинёнными, и это знакомство заняло у него почти два часа. Впрочем, почти всех он знал, так или иначе: с кем-то служил, с кем-то учился, с кем-то на пристанях виделся всё время, кого-то видел на собраниях общества.
- И сколько у нас некомплект? – спрашивает комвзвода у своего зама, когда почти со всеми уже побеседовал. – Трое, что ли?
- Трое, - откликается зам, заглянув в бумаги.
- Штурмовых не хватает? – уточняет Аким.
- Так точно, - отвечает Саша, проглядывая списки. – Не хватает только штурмовиков.
И когда они с Каштенковым уже заканчивали с бумагами и уже отпустили подчинённых, тут ему на личный коммутатор пришло сообщение: «Батя, ну что, сможешь сегодня в госпиталь заскочить?».
Старший сын его очень редко вот так беспокоил, скорее Олег ему мог написать на службу. Антонина могла, да, писала частенько. А Юрка нет… Саблин такого и не припомнил. Может, поэтому он и недоумевал: «Заскочить в госпиталь? К этому Пивоварову, что ли?».
И тут же новое сообщение от сына: «Бать, не пиши ничего, просто приходи в госпиталь, я тебя жду».
И, видно, лицо у Акима поменялось от этих странных сообщений, а зам это сразу и приметил:
- Чего? Кто там тебе строчит?
- Да Юрка, просит в госпиталь зайти.
И Каштенков сразу стал серьёзным:
- Это из-за последней твоей контузии? – и так как Аким ему не успел ответить, сразу добавляет. – Ну так чего ты? Иди. С этим всем лучше не баловать. Голова всё-таки, – Саблин хотел ему сказать, что это не из-за головы сын его зовёт в госпиталь. Но Саня его подгоняет: – Иди, я с бумагами разберусь сам.
Аким соглашается и кивает: ладно, пойду; но перед выходом вспоминает:
- Калмыков с Ряжкиным придут, скажи, чтобы подождали. Я скоро.
- Ладно, скажу, - обещает замкомвзвода.
Глава 14
В дверях госпиталя хороший тамбур, обдув, фильтрация, всё, как и должно быть. Дальше полумрак и прохлада фойе, там несколько женщин. Ждут, скорее всего пришли к мужьям, что находятся тут на излечении. Он снимает фуражку и маску, кивает им: доброго дня. Женщины кивают ему в ответ. Саблин подходит к регистратуре, а там миловидная медсестра, совсем молоденькая, ей, наверное, и семнадцати нет, а уже беременная.
- Здравствуйте. Прапорщик Саблин, – говорит он.
- Доброго дня, прапорщик Саблин, - дева глядит в монитор. – Вы записаны на осмотр или с жалобой?
- Я к сыну, - отвечает Аким.
- А, вы к сыну? – она тут наконец понимает. – К интерну Юре Саблину? Я сейчас его вызову.
Это было немного странно. Аким первый раз видел сына в медицинском костюме.
- Пойдём, бать, – открыв дверь своим электронным ключом, он пригласил отца в один из коридоров госпиталя. Когда они остались вдвоём, сын и говорит ему: – Он про тебя уже раза три спрашивал.
- А что ему нужно-то? – пытается выяснить прапорщик. Он всё ещё полагает, что речь пойдёт об обучении сына, но… тогда Юра бы хоть что-то сказал ему на этот счёт. Но Юрка-то молчит. Ведёт его по лестнице на второй этаж. В палаты.
- Бать, да не знаю я, - отвечает сын. – Он про тебя спрашивал, когда ты ещё в рейде был, ну, я сказал, что тебя нет, так всё, он до последнего речь не заводил, а тут, видно, узнал, что ты вернулся, так сразу опять начал: мне бы с твоим отцом переговорить. Как это сделать?
Всё это было странно; а они тем временем уже ушли в самый конец коридора, тут было мало света, а людей не было вообще, кроме одной