Ответ пришел немедленно на том же носителе. — Роанокские суда, вы вошли в запретную зону. Это Центральные Заводы Антиматерии Пангалактической Федерации. Неавторизованным судам вход воспрещен. Немедленно остановитесь, иначе ваши транспортные средства будут конфискованы.
Мы немедленно остановились и попытались продемонстрировать добрые намерения, изменив курс на небольшое расстояние в обратном направлении.
— Пангалактическая Федерация, — сказал Дэ. — Это интересно. Интересно, насколько это точно.
— Настолько же точно, насколько наши переводы роанокского, я полагаю. Перепроверь отдельные слова, хорошо? — Не дожидаясь ответа, я отправил сообщение на космическую станцию. — Можете ли вы предоставить карту звездного окружения, которая поможет нам оставаться вне запретной зоны?
— Звездные карты доступны по Протоколу Картирования, который поддерживается только через передачу СКУТ.
— О, черт возьми, — пробормотал Дэ.
Я ответил. — Мы не знаем стандартных протоколов связи, используемых Пангалактической Федерацией. Можете ли вы предоставить нам спецификации?
В ответ космическая станция прислала серию чрезвычайно плотных текстовых файлов на роанокском. Беглый взгляд показал, что нам дали не только Протокол Картирования, но и Протокол Идентификации и Авторизации, Протокол Аудио/Видео/Других Коммуникаций и пару других менее релевантными пунктов.
— Наконец-то кто-то помогает, — пробормотал я. Затем, обращаясь к станции: — Можем ли мы выйти на парковочную орбиту, пока мы это переварим?
— Подтверждаю.
И вот так просто мы оказались в деле.
— Семь световых лет до Стрельца А* или настолько близко к нему, насколько мы захотим. Это семь лет в каждую сторону, Ики, — так что еще минимум четырнадцать лет, прежде чем мы доложим. — Дэ стоял, сверля меня взглядом, его кулаки буквально упирались в бока в бессознательной пародии на Маму, когда она не одобряла наш выбор.
— Мы уже занимаемся этим почти тридцать лет, Дэ. Плюс время, которое мы провели в обычном космосе, прежде чем нашли червоточины. Мы давно оторвались от общества Бобнета. И не похоже, что они нас ждут.
— Зависит, не так ли? От того, займут ли наши станции СКУТ свои позиции и будет ли кто-нибудь слушать, когда наше радиосообщение дойдет туда. А затем — радиомолчание. Я не вижу, чтобы Билл просто пожал плечами и пошел дальше.
— Так чем же это плохо? Это значит, что у нас будет продолжение.
Дэ вздохнул и выглядел подавленным. — Все сводится к тому, что случилось с империей…
— Федерацией.
— Неважно. Если это что-то, о чем нам нужно знать, и скоро, эта задержка может быть критической.
— Ты шутишь. Ты думаешь, мы прибыли по расписанию, чтобы пресечь опасность в зародыше как раз вовремя? Да ладно, Дэ, мы бы выключили фильм, если бы они так сделали.
Дэ поморщился и отвернулся. Затем он сказал: — Хорошо, но как только мы это сделаем, мы сразу же вернемся в Роанок, чтобы доложить Биллу, верно?
— Договорились. — Я понимающе усмехнулся ему. Он никого не обманывал. Он хотел поехать не меньше меня, но должен был играть роль ответственного клона.
Мы расшифровали тексты с административной станции, которые были по сути идентичны интернет-RFC. Быстрый тест обеспечил нас местными звездными картами. Теперь мы сможем общаться через СКУТ, когда это будет необходимо.
Я провел еще один тест, спросив станцию, есть ли на месте какие-либо биологические сущности, с которыми мы могли бы поговорить.
— Нет.
Ну, это было немногословно. — Как давно их не было на месте?
— Эта информация недоступна.
Вздох. Неудивительно, я полагаю. Я криво улыбнулся Дэ, и мы запустили двигатели.
Глава шестьдесят первая: Первое испытание
Билл
Декабрь 2344 года
Скиппиленд
Я оглядел зал «Мут». Технически это не должно было быть публичным мероприятием, но в Бобнете трудно что-то скрыть от самих себя. Однако, кроме избранной группы посвященных, не-Бобов не было. Здесь была Бриджет, а также Стивен Гиллиган и Ханна Тернбулл. Также присутствовала подруга Боба из квинланцев, Тереза Сикорски, в своем человеческом аватаре. И, конечно же, Хью в своем видеоокне. Скиппиленд все еще находился на карантине, даже спустя более десяти лет.
Всего набралось около сотни человек. Это было на самом деле небольшое число, если учесть характер события, свидетелями которого мы должны были стать. Корабль класса «Небеса» с тремя мэнни на борту должен был использовать систему транзита через червоточины, чтобы переместиться из системы Эпсилон Эридана в звездную систему Скиппиленд. Это было путешествие в один конец — ничему не позволялось покидать Скиппиленд, пока мы не узнаем, что Тот был захвачен или уничтожен.
Я обвел взглядом аудиторию. У всех было пиво, кофе или какая-нибудь другая система доставки освежающих напитков. Я выставил закуски, но мой репертуар был типично бобовским — скорее утилитарным, чем оригинальным. Бутерброды и чипсы.
— Ладно, народ. Здесь почти все Бобы, так что я не буду устраивать грандиозное представление. У нас есть корабль, готовый нырнуть в червоточину. Тор за штурвалом, — я указал на Боба в углу, и он помахал аудитории, — и у нас очень тщательно проложен маршрут. Конечные точки транзита находятся на расстоянии десяти тысяч километров друг от друга в каждой системе, так что кораблю, который мы назвали «Снарк», придется пролететь это расстояние девять раз. Даже это не должно занять достаточно времени, чтобы кому-нибудь надоесть, так как в интерфейс червоточины можно входить на полной скорости. Так что давайте начнем. — Я кивнул Тору. — Когда будете готовы.
Тор показал мне большой палец вверх и поиграл с консолью управления. Это был, конечно, театр. Он мог бы просто стоять там и управлять кораблем мысленными командами, но даже спустя несколько сотен лет мы, Бобы, обнаружили, что все еще ценим визуальные метафоры. Я надеялся, что это никогда не изменится, и мне было немного жаль Прыгунов, которые, казалось, переходили к формату жизни, ориентированному на данные.
Над головой появилось огромное видеоокно, показывающее вид спереди с корабля. Телеметрия по бокам давала представление о галактических координатах и курсе, скорости и так далее. Пока мы наблюдали, показатель скорости резко устремился вверх. Тор не терял времени даром.
Через несколько секунд реального времени внизу по центру вспыхнула фраза: «Транзит 1 завершен». Звездный пейзаж прямо по курсу, возможно, немного отличался, но я бы не смог в этом поклясться. Однако наиболее примечательным было полное отсутствие драматизма. Я знал, что эффект сжатия