— Лефесто, я считал тебя другом… — говорю я, напрягая пальцы.
— Будь ты проклят, сука, мразь, демон, гори в ад!.. — Тело его разорвало, сквозь шкуру и броню выступили ребра, вывалились органы. — поща… ма… а…
— В другой жизни, милок. Ты подчинишься мне, присягнёшь на верность, попросишь пощады, но всё это в другой жизни, а пока — прощай! — Откинув его труп к сокомандникам, вспоминаю, что позволил магу убежать, чертыхнувшись, а после, не ощупав какой-то ауры рядом, кинулся прочь, под землю, к той, кто был для меня более важен, чем какой-то недобитый маг.
Глава 15
Утро следующего дня. У лавки дома Блеберри.
Группа адамантитовых приключенцев, именуемая Святым Копьем, прибыла в Бавонию на пару дней раньше запланированного. Загоняя коней и используя собственные силы для перемещения, они торопились на помощь Охотникам, старым друзьям. По расчетам капитана Святого Копья, святой воительницы Ялты, на оружие которой поставило ставку правительство Бавонии, они должны были успеть соединиться и вместе дождаться подхода третьего отряда, а после разбить демона в человеческом обличии. Но произошедшее лишь подтвердило гениальность князя тьмы Дьябло, чьи планы частенько опережали планы лучших умов людского рода.
Выставив караулы и оцепив всю улицу, голубоглазая представительница народов Зарберга, взяв под своё крыло всю внешнюю стражу, отдает приказ начать опросы и допросы. Всех и каждого, связанных с Блекберри, велено немедленно арестовать, допросить и поместить под стражу. Также, бесцеремонная Ялта велит собирать дворян и их войска. Поле боя, улица, почти не пострадала; обычно адамантиты радовались подобному. Но не в случае с Князем Тьмы. Все знали, что битва равных с князем тьмы по силе сопровождается огромными разрушениями, тысячами смертей невинных, разрушением городов и целых королевств. Здесь же…
— У них не было и шанса, — разглядывая темное пятно, оплавившее камни, говорит следопыт группы. — Они смогли его ранить; демоническая кровь, пропитанная скверной, расплавила камни и въелась в землю на добрых пять метров. Нужно освятить это место, пока к нему не потянулись темные сущности.
— Так и сделаем. — Припав на одно колено, оценивая места, где ступала нога владыки демонов, ответила Ялта. — Как думаешь, эта кровь — его сильно ранили?
Следопыт, подойдя к изувеченному трупу Синей Пташки, оглядел разорванную девочку: лицо, туловище, ноги, руки и пальцы. Она боролась до конца; ногти были вырваны, сломаны, а на лице, гримасой отчаяния и безнадежности, отпечатался страх.
— Учитывая регенерацию демонов и то, что известно мне из гримуаров рода последователей Люциуса, Короля Смерти, вряд ли могли ранить. Говорят, владыки тьмы неуязвимы к физическим атакам, что любая рана, нанесенная ему любым оружием, кроме освященного, затягивается с той же скоростью, с которой наносится повреждение,- ставя точку в вопросе о ранении, ответил следопыт.
— У Сумрачных был представитель света, — говорит Ялта. — Маг, владевший тремя элементами, а также силой зачарования. Да и Лефесто тоже держал за пазухой козырь, его белые крылья… Впрочем, пусть его секрет останется с ним в могиле.
— Хозяйка, не наговаривай на мага, — в отряде Святого Копья были эксперты всех областей, включая убийства. Молодой парень, происходящий из бастардов Тау, оглядел убитого заклинателя. — Маг что-то пытался сделать; даже вроде как почти все свои магические силы израсходовал. Бил сильно, на пределе возможного; меридианы рук очень сильно повреждены. Как убийца, чьи любимые цели — это маги, могу сказать, он старался… — говорит Асасин, а после поднимает кость, на которую была насажена голова мага. Бросок оказался настолько мощным, что затылок и лоб пробило насквозь; а после голову вырвало из хребта, и та повисла на остатках мышц и кожи.
— Судя по всему, это берцовая кость; могу предположить, её вырвали ещё с живого человека, Акуллы. А после, как копьё, метнули в бьющего с дистанции волшебника, — Асасин сглотнул, помня, откуда принёс тело. Так же как и капитан, оглядев место битвы, взволнованно выдал: — Ахуеть… Мало того что черепушку размажжил, так ещё и костью пробил полностью заряженный амулет барьера, затем наложенный барьер от магии, барьер, отменяющий кинетический урон, урон телу и разрушил саморегенирующее благословение. — Асасин впервые с дня, когда, по приказу семейства Тау, убил всю свою семью, ощутил некую внутреннюю дрожь, страх. Это место, дом, перед которым он остановился, пропиталось настолько жуткой аурой, что даже нахождение рядом заставляло инстинкты убийцы вопить об опасности.
— Командир,- желая предложить тактическое отступление, подходит к Ялте Асасин, пытаясь утешающе положить той руку на плечо.
Женщина отмахнулась, не дав тому до себя дотронуться.
— Займись делом, — откинула его руку девушка, а после кистью закрыла глаза Лефесто. — Как же так…- склоняя голову в честь уважения брата по оружию, пыталась понять причины произошедшего Ялта. — Твоя легендарная трусость всегда шла в ногу с рассудительностью. Раньше ты без зазрения совести мог продать товарища на растерзание врага, если это спасёт весь отряд, а что теперь? Когда-то ты продал и меня, но что случилось сейчас, почему? Дьябло овладел твоим разумом? Заставил вытащить верных друзей из моря, навязав им заранее проигрышный бой? Не понимаю, Лефесто — не понимаю.
Ялта глядела на бледное, изуродованное тело своей первой и последней любви. Когда-то давно, только получив ранг, оставив позади себя множество команд, которые не могли угнаться за её личными достижениями и победами, она стала частью отряда Сумрачных Охотников. Лефесто показал ей, каким должен быть лидер: холодным, рассудительным, с чувством юмора и навыком, способным сплотить всех вокруг себя. В личной дуэли, тренировочном спарринге, Ялта проиграла; хитрец обманул её, вскружил голову и нанёс удар из-за спины. Удар оказался не болезненным, но коварным, в самое женское сердце. Ялта влюбилась в первого мужчины, который смог одолеть её. Она всегда думала, что это будет герой Луи, но нашлись и другие, те, кто был, если не сильнее, то умнее её. Их первый и последний совместный бой состоялся в море, когда отряд