Судя по взгляду старого друга, он тоже все уже полностью осознал и даже немного винился, переживал.
Не время, парень, сейчас совершенно не время!
Надо отбросить все и выбираться отсюда!
Честлер закончил словоблудие так:
– Приму за согласие твое появление на Хестите. Ведь мои условия ты хорошо знаешь. И они ни капли не изменились с тех пор, как мы с тобой очень неприятно расстались. Так, что думаю, мы, в целом, договорились. Ты забываешь о том инциденте, а я – о твоих «подвигах» после. Я реабилитирую тебя на Хестите, кроме полной амнистии в рамках Союза. И ты – снова добропорядочный гражданин. Захочешь вернуться в армию – ради бога! Ты был отличным, грамотным звездолетчиком. Терять такого было бы глупо. Захочешь уйти в отставку – пожалуйста. Решать тебе. Главное, чтобы мы сейчас окончательно договорились.
Ему было все равно, что мне обещать. Главное – отвлечь нас от постоянно маячивших сзади гвардейцев, чтобы уже те смогли легко и быстро справиться с делом. А вот этого я Честлеру не позволю!
Мы будем играть по моим правилам!
– Хорошо. Мы можем идти? – прервал я излияния Рахлотского.
– Разумеется!
Император крутанулся на пятках и вышел так быстро, словно за ним гнались. А потом гвардейцы метнулись убить нас.
Я уже знал – как драться и куда бить.
Так что легкой добычи они не получили, как ожидали и планировали изначально. И хотя сразу же подоспели другие – те, что провожали нас до дворца, схватка получилась очень кровавой. Я не разменивался на удары – резал ножами все, что ни попадя. Орудовал хвостом, как хлыстом, удавкой и выкалывал им глаза…
Мне нужно было выбраться из дворца!
И я превратился в машину для убийства.
Не думал – атаковал первым, не рассуждал и никого не жалел.
Меня эти продажные твари тоже не жалели, хотя ведь когда-то мы вместе рубились, и некоторым я спасал жизни!
Горска почестей на холме Величия – месте, где чествовали воинов Хеститы – кучка денег и пучок лестных слов – и все, они забыли о братстве, в котором некогда мы состояли.
Что ж… они сами выбрали свою участь.
Ушли бы с дороги – остались бы живы.
Я не мог их ранить и просто идти… А если встанут, если вновь атакуют…
Мы с Вартаном действовали наверняка.
И я был дико благодарен товарищу.
Он мог бросить меня и отдать на растерзание гвардейцам, а сам продолжать получать звания, награды, строить карьеру…
Но он выбрал друга даже тогда, когда многие другие бы легко отступились.
Потому что Вартан – настоящий арфонец и благородный хестит, каких мало.
…Укол, прыжок, рассеченное горло и сразу – удар в глаз шипом на хвосте…
Петля на шее, и сразу же на руке, где блеснул острый металл…
Мы с Вартаном буквально шли по телам. Ими же прокладывали себе дорогу… к свободе и к правде о Честлере Рахлотском.
Вот уж теперь я молчать точно не стану!
Если выберусь – разнесу по сети историю гибели моей семьи.
Кто не поверит – это его право, а кто разберется – сразу поймет, чего стоит император Честлер Рахлотский. И почему я вот так вдруг стал пиратом.
Если у меня больше нет шанса договориться с императором по-хорошему, значит буду действовать по-плохому.
И я выберусь! Назло Честлеру! Я должен! Я это сделаю!
Даже, если придется убить еще десяток, двадцатку гвардейцев!
На такой ярости, на таком кураже, как мы с Вартаном, наверное, многие и более худшие воины сумели бы сделать то, что сделали мы.
Да, с каждой перерезанной глоткой, я заводил себе новых врагов. Но разве они уже не стали моими врагами? Разве не пришли сюда, чтобы меня прикончить?
Так что… за что уж боролись, на то и напоролись, как говорят луты, модификаты и люди…
Конечно, их близкие проклянут не того, кто отдал преступный, подлый приказ. Проклинать будут нас, как убийц.
Ну и плевать!
Рубеж давно пройден. Другого варианта все равно нет!
Как бы то ни было – на Хестите я все равно для всех останусь преступником. Но лучше быть живым и пиратом, чем мертвым, но все равно не реабилитированным. Так или иначе, император Хеститы мне честное имя возвращать не планирует.
Но и жизнь ему я не отдам! Хватит ему моей семьи! Баста!
Я понял, что от Наллены придется отказаться, и тут уже ничего не поделаешь.
Это стало для меня самым болезненным, самым неприятным ударом судьбы. Казалось – кишки вытащили наружу, выкручивали внутренности и жгли. Я так хотел быть с ней вместе!
Но сделать ее спутницей пирата, пусть даже и на правах даста-марь, я не хотел ни при каких обстоятельствах.
Что ж… Вот теперь и разрешилось наше с тобой противостояние, лут! Ты сможешь дать Наллене спокойствие, дом и заботу, а я… я уйду в тень и проживу яркую, но короткую жизнь…
Я успел вызывать своих на подмогу. Мы с Вартаном пробирались к дверям. Гвардейцы стояли буквально насмерть…
Оставался последний рывок.
– Ну, давай, вперед, до конца! – рыкнул друг.
И в эту минуту дверь вынесли из плазменной пушки…
Я ошалел, понимая, что парни, которые оставались меня ждать, похитили личную космическую станцию… Честлера Рахлотского.
Мы выскочили под общую панику и неразбериху.
Везде метались плазменные сгустки, мебель вспыхивала и сразу же гасла, гвардейцы кинулись тушить ковры, несколько побежали узнать – откуда вообще палят подобным калибром.
Следующие силовые удары пришлись ровно между нами и преследователями.
Их отбросило, а мы припустили…
Вот так, лихо добивая любого, кто метнулся нас преследовать от дворца, мои парни нас с другом и выручили.
Нам выбросили спасательную капсулу.
Мы быстро запрыгнули и… взвились в космос на силовой петле, прямо к станции.
Марс и Камилл встретили меня в рубке управления, продолжая уходить от преследования. Честлер поднял против нас всех, кто дежурил сейчас возле Хеститы: военных, космическую полицию, спецназ, и даже корабли МЧС.
Я подскочил к главному пульту и принялся рулить так, чтобы звездолет выделывал безумные виражи, петли, восьмерки, зигзагами мелькал между преследователей. А те палили – и попадали друг в друга.
Наведя таким образом шороха, я резко пальнул из всех пушек разом, и пока преследователи уклонялись, взял максимальную скорость полета.
Нас тряхнуло – станция рванула вперед, а затем, я свернул, притормозил и надежно спрятался в короне звезды.
Здесь мы и остались пережидать, пока преследователи угомонятся и решат, что нас упустили.
– Вы как вообще станцию-то захватили? – удивился Вартан. – Я подобного в жизни не видел.
– Э-эх! Нет ничего проще! – усмехнулся довольный Марс. – Когда капитан подал сигнал, мы прямо на твоем транспортнике влетели в стыковочный отсек и на нем же понеслись по станции Честлера. В это время там дежурили только механики, проверяли оборудование, чистили. Плюс пара отрядов полиции. В общем, большинство мы просто-напросто задавили. Ясное дело – из плазменников шмолять в космолет бесполезно… После этого мы ринулись в космос, и бросили вам «корзину-челнок».
– Ну вы ваще! – удивился Вартан.
– Повезло, что станция находилась на штатной проверке, – улыбнулся я, стараясь не выглядеть хмурым.
Мысленно я прощался с Налленой.
Мелькнул было порыв ей позвонить и все сказать: дескать, я не бросаю, но нам с тобой, к сожалению, не по пути. Не могу я и тебя потащить за собой…
Я хотя бы услышал ее голос, и неважно что она мне ответила бы.
Я удержал себя от этого шага и принялся командовать остальными.
Нам предстояло доукомплектовать команду, а для этого надо было лететь на Тортугу-2.
Только теперь я потрачу недели, но ни за что не соглашусь на пиратов, типа Сеха и его банды.
Настроение дико скакало. От беспросветного унылого отчаяния до какого-то неестественного куража. Я знал, что все это из-за Наллены. Хорошо, что мы с ней еще не помолвлены и не были близки, как мужчина и женщина. Иначе, я, наверное, сошел бы с ума. А так… да, мои желания и стремления скакали от: «В первом же бою, полечу и постараюсь погибнуть» до «Врешь, я еще тебя переживу, Честлер!» От «Мне без нее не жить», до «Я буду жить ради новой случайной встречи с Налленой»…
Я отказывался