Рауль снова осторожно обернулся на обрыв. Рыбак нагнулся из лодки и пытался затащить Нерину внутрь. Ирдис ухватился за борт и помогал из воды, но мокрый плащ и платье барышни мешали им ужасно. Навигатор нахмурился с болью и рискнул отправить им поток в поддержку.
Оскарис ждал этого мига — ударил всей скопленной мощью. Купол разбился надвое, и в этот раз картограф не атаковал — рванулся за угол завода, на пустырь. Там заканчивался порт, и магу не сложно уйти от погони.
Чародейская петля успела обхватить его сапог.
«Почти квиты», — пронеслось в уме Рауля, но петля оборвалась — пока он держал купол, картограф отдохнул, и нынче был сильнее.
Отбросив раулев силок, Оскарис повернул за угол здания — и там все-таки упал, раздирая ладони о мерзлую грязь.
Петля была чужая.
По двум улицам замельтешили черные с золотом мундиры городских боевых магов. Бердинг что-то крикнул лейтенанту из-за них, но Рауль не слушал. Едва уверившись, что в нем здесь больше нет нужды, он обернулся к морю весь и разом. Рыбак хлопотал, укладываю неожиданную гостью на дно своей лодчонки, для чего беспощадно выкидывал особенно мешающую крупную треску. Ирдис тяжко карабкался внутрь. Рыбак что-то сказал ему и махнул хвостом трески левее. Рауль угадал — пойдут к восточному скосу, где можно пристать.
Он почти оттолкнул своего капитана, устремляясь на восток через пустырь. Без помощи мага оба купальщика сейчас же схватят воспаление.
Отлогая часть берега случилась метрах в семиста. Лодка не коснулась даже гальки, когда Рауль уже запрыгнул внутрь. Нерина лежала на дне, а Ирдис мелко трясся на скамье. С его рубахи всюду капало.
— Дышит, — отчитался интендант стучащими зубами.
Дышит! Только сейчас же простудится насмерть.
Спасенная девица была скорее белою, чем красною. Плащ ее впятеро потяжелел от влаги, шапочка с опушкой осталась где-то жертвой морю, но волосы были сухими — Ирдис не позволил Нерине уйти в воду с головой.
Рауль тревожно вздохнул — лезть неумелыми чарами в ее тонкие синие вены было страшнее, чем лечить жилистого крепкого Мартьена.
Прежде, чем тронуть барышню, он согрел потоком полотно ее одежек — в сушке навигатор наторел давно. Поднялся пар, по плащу расползлись соляные разводы, но опасная холодная влага ушла. Почти истощенный, еще не отдышавшийся от бега маг замер, собирая крохи сил. Ирдис за его спиной не ждал помощи — приходя понемногу в себя, стянул рубаху и сам выжимал ее за борт. Лодка качалась у скоса, рыбак уже прошлепал на берег и привязывал ее к бревну.
Нерина распахнула глаза.
Она нашла перед собой сосредоточенные брови лейтенанта и, кажется, чем-то его обрадовала, потому что он весь ожил, а брови тотчас выстроили треугольник.
— Мы поймали вас, леди Нерина, — сказал Рауль и отодвинул теплое колено от ее ребра. — Вы скоро вернетесь домой.
Нерине захотелось вдруг перекатиться на бок, сжаться калачиком и выплакать весь пережитый ужас так, чтобы никто не видел ее детских слез. Барышня-фельдмаршал только сжала зубы.
— Там еще ребенок, мальчик, — прошептала непослушными замерзшими губами.
— Тедька живучий. С ним лекарь, — утешил лейтенант и осторожно попросил: — Позволите мне чарами вмешаться в вашу кровь? Необходимо, чтобы вы согрелись.
Нерина кивнула и постаралась быть примерной пациенткой: сложила руки под плащом на животе и замолчала вовсе.
Кровь напитывалась чем-то и бежала все быстрее. Норовила приливать к щекам, когда Нерина думала, как странна эта магия Рауля в ее венах. Смотрела, как он немного приклонился к ней, сызнова хмурился, и его античный лоб взрезала складка. Крылья носа иногда подрагивали, но ресницы замерли — выше ворота ее накидки он очей не поднимал.
Нерина удержала вздох, зная, что движения ее лица теперь чрезмерно различимы, а дыхание коснется и его.
Рауль никакой не капитан флибустьеров Терцо, не навигатор Сегундо и уж тем более не юный Примо, бесшабашный и легкомысленный. Молчаливый лейтенант Дийенис тысячекратно лучше всех троих. Ничьим бровям она сейчас не радовалась бы сильнее!
«Только ты все испортила сама», — напомнила ей внутренняя книжница.
— Позвольте мне заняться пациенткой, лейтенант, — сказал откуда-то Алваро.
Брови зачем-то исчезли, и над ней склонился лекарь.
Глава 25. Последняя деталь мозаики
Порт Арсис, 25 мая, суббота
Новым приступом кашля Ирдис зашелся надолго. Рауль и его матушка молчали деликатно, только Алваро брякнул чашкою о блюдце и серьезно заявил:
— Бросайте дымить по ночам. Вам это не на пользу, лучше восполняйте сон. В остальном — поверьте специалисту по легочным недугам — вы вне опасности.
Ирдис в рубахе горбился над пустой чашкой.
— Не угодно ли еще чаю, господин интендант? — вежливо спросила Эмма.
— Наливайте, матушка, сам он не попросит, — улыбнулся Рауль.
Два часа назад они с Алваро сделали для двух купальщиков все, что смогли. Покуда лекарь согревал Нерине кровь и горло, лейтенант позволил себе лишь минуту отдыха и занялся дрожащим интендантом. Тот без рубахи оказался настолько худым, что ему нечем было греться, кроме остатков навигаторовой магии.
К ним тогда скоро примчались и Бердинг, и сам губернатор. Опережая ловцов, последний бросился к Нерине — коли девицу не убережет, приятелю-надзорщику не сможет поглядеть в глаза вовеки. Девицу, по счастью, уже усаживали в лодке, и губернатор перестал рвать на себе давно несуществующие волосы. Мореходов он утешил — картограф схвачен, снабжен античарными браслетами и увезен в острог, куда недавно приходил с экскурсией.
Нерина еще отрешено молчала, когда конно явился на нею отец и забрал исполнять наказ лекаря — «В баню!»
«Баня!» — вскинулся тогда Рауль. Подсушенного Ирдиса упаковали в экипаж и помчали в дом вдовы Дийенис.
Когда проезжали невдалеке от порта, Бердинг соскочил — нет покоя, пока вторая «искра» осталась на брошенной им шхуне, — так что Эмму Гордеевну сын обрадовал всего двумя гостями: усталым лекарем и бледным интендантом.
Ийа только руками плеснула — новый купальщик! И што им неймется? Она так разворчалась, кочегаря баню, что было ясно: Ирдис ей понравился — бедовый, как и «сорванец» Рауль. После истории об избавлении девицы, отчасти почитаемой здесь будущей роднею, обе женщины утроили свое радушие, и в парилку был доставлен самый разлапистый веник. Рауль остался подсобить.
Спустя час вынутый из бани интендант был завернут в свою старую рубаху с новым запахом ромашкового мыла, но мундира ему не вернули.
— Не готов ишшо, — сказала Ийя с сундука в прихожей, где бойкой полной рукой прилаживала пуговицы на замену отлетевшим. — Полепше отыскала, с