Сам же Аверзагар, вместе с другими гномами, занялся каким-то странным и совершенно непонятным для Геры делом. А именно, гномы принялись затаскивать сюда, на площадку, какие-то странные бронзовые горшки на колёсах. Один… второй… третий… постепенно общее количество непонятных этих изделий достигла двух десятков и гномы тут же принялись устанавливать их в один ряд.
Заинтересовавшись этим, Гера подошла к ближайшему из «горшков», возле которого суетились три гнома, в том числе и Аверзагар. Что-то у них там не ладилось с ним… или Гере просто так показалось…
Вблизи это странное сооружение неожиданно потеряла всякое сходство с длинным и узким бронзовым горшком с толстыми стенками и полукруглым днищем. Это, безо всякого сомнения, было какое-то оружие… но как конкретно оно действовало, об этом Гера, увы, не имела ни малейшего даже представления.
А тут ещё гномы принялись подносить к каждому непонятному этому агрегату на колёсах высокие плетёные корзины, доверху наполненные небольшими, туго набитыми мешочками. Что было в мешочках… об этом Гера тоже не имела ни малейшего представления…
Наклонившись, она взяла в руку один из мешочков… и тут же выронила его, даже вздрогнув от неожиданного окрика Аверзагара.
– Трогать обязательно необходимость есть?! – не крикнул даже, скорее, прорычал гном. – Человек любопытный очень быть!
– А это что? – спросила Гера, обращаясь конкретно к Аверзагару. – Неужто, тоже оружие?
Ничего на это не отвечая, Аверзагар лишь шумно и чрезвычайно раздражённо засопел в волосатые ноздри. А Гера, больше ни о чём не расспрашивая, отошла в сторону и, обнаружив за поворотом весьма удобный для наблюдения гранитный выступ, решила там обосноваться. Тем более, что битва там, внизу, вот-вот должна была начаться… ибо странный этот полукруг над сгоревшим селением вдруг вспыхнул таким ярким светом, что, несмотря на солнечное утро, даже глядеть на него было больно.
А у людей и гномов заканчивались, кажется, самые последние приготовления к битве. Предводители отдельных отрядов поспешно выстраивали (точнее, достраивали) своих подчинённых в длинные грозные шеренги и сами занимали в них полагающиеся им места (в первом ряду, разумеется, ибо предводитель в бою должен показывать воинам пример своей доблестью и отвагой).
А всего в нескольких сотнях шагов от них продолжала сверкать и переливаться странная эта «арка», так похожая на радугу. Впрочем, в отличие от радуги у неё имелось всего четыре цвета: красный, зелёный, синий и фиолетовый.
Гере вдруг пришла в голову мысль, что будь она сейчас на месте самых главных предводителей, она бы сразу подвела всю эту воинскую силу прямо к месту непонятного этого перехода. Там пришельцы будут уязвимей всего… странно только, что ни Стив, ни Аверзагар (а он, кажется, самый главный тут, среди гномов?) не додумались до такой простой вещи. Может, подсказать это… ну, хоть тому же Аверзагару?
Хотя нет, поздновато, кажется… да и не хочется ей с этим грубияном разговаривать. Обидно только, что проиграют битву исключительно по своей тупости и ограниченности.
– Придурки! – прошептала Гера, с тревогой вглядываясь в предстоящее поле сражения. – Тщеславные самодовольные балбесы!
Впрочем, всего через мгновение девушка поняла, что если кто и заслуживает презрительных кличек «придурок» и «балбес», так это она сама.
Верхняя часть «арки» (фиолетовая), как бы оторвавшись от остальных трёх, вдруг с силой рванула вверх, а потом, достигнув порядочной, скажем так, высоты, неожиданно хлестнула по земле, едва не достигнув переднего края воинов. Хлестнула… и тут же отхлынула назад, унося за собой всё, кроме голой земли. Даже развалины сгоревших зданий исчезли каким-то самым непонятным образом… и скорее всего, то же случилось бы и с воинами, окажись они в зоне досягаемости фиолетовой этой смерти.
Три оставшиеся световые полосы (синяя, зелёная и красная) вновь потускнели… а потом откуда-то из самого центра световой арки начали появляться воины. Множество воинов…
К превеликому удивлению (и даже изумлению) Геры это были всё те же волосатые дикари, с которыми они с Гэлом когда-то сражались. С гортанными криками и воплями выбегали они на голую песчано-каменистую равнину и, даже не пытаясь выстроиться хоть в какое подобие правильного строя, бросались в атаку.
Нестройной толпой они бежали в сторону неподвижно застывших воинских шеренг, не переставая при этом громко вопить и потрясать на ходу деревянными своими копьями и дубинками…
И Гера поняла, что великая битва началась…
Глава 20
Тибр
Густые ветви кустарников и приземистых низкорослых деревьев надёжно скрывали множество воинов, затаившихся на этом лесистом горном склоне. Для надёжности все отряды были отведены вглубь леса, и лишь их основные предводители (в том числе и Тибр) оставались почти на самой его окраине. Спешившись, они внимательно наблюдали за ходом развернувшегося внизу сражения.
Впрочем, пока ничего угрожающего для объединённого воинства людей и гномов там не происходило. Нестройные орды дикарей не успели пробежать и половины расстояния, отделяющего их от переднего края ощетинившихся копьями воинов, как передняя шеренга, словно по команде (а, скорее, так оно и было) опустилась на левое колено. Одновременно с этим воины второй шеренги чуть пригнули головы… и тотчас же от выпущенных третьей шеренгой арбалетных стрел, казалось, потемнело само небо.
Стрелы ещё летели по направлению к противнику, когда воины третьей шеренги подались назад (для перезарядки арбалетов), а их место заняла шеренга номер четыре. Новый залп… и новая туча стрел обрушилась на противника, производя в его нестройных рядах прямо-таки катастрофические опустошения.
А залпы всё следовали один за другим… и прямо на глазах росла, увеличивалась в размерах гора мёртвых тел, которую упрямо пытались преодолеть всё новые и новые дикарские полчища…
Для того лишь, чтобы тоже упасть замертво с арбалетной стрелой в сердце или горле.
Люди не жалели стрел (для сегодняшней битвы гномы снабдили ими воинов в изобилии), гномы по соседству тоже не отставали… но ничего, казалось, не в силах было остановить эту безудержную атаку. Не обращая внимание на упавших, оставшиеся в живых волосатые упрямо рвались вперёд, к столь любимой ими рукопашной схватке.
А светящаяся эта арка продолжала выбрасывать из таинственного своего чрева всё новых и новых первобытных воинов…
«А ведь они тоже не свободны в своих действиях! – понял вдруг Тибр. – Их тоже используют в своих целях эльфы… впрочем, чего они таким образом хотят добиться? Мы просто перебьём этих волосатых… при помощи одних лишь стрел перебьём! Впрочем, нет… кажется, дело уже дошло до рукопашной…»
И