Такова судьба Бессмертного — вечного странника, воителя и мудреца, чей путь не имеет конца, лишь новые начала, новые горизонты, новые открытия в бесконечном исследовании тайн бытия.
И там он видел дивный сон…
Глава 4
* * *
Полуденное солнце Италии лилось на мраморную террасу виллы в Сполетто, превращая белый камень в расплавленное золото. Виктор Крид, растянувшись на шезлонге, позволял теплу проникать в его тело, исцеляя усталость, накопленную за века странствий. Его глаза были закрыты, но под веками пульсировало то же голубое сияние, что окружало всю его фигуру призрачной аурой.
Странно было чувствовать себя… отдыхающим. Тысячелетия борьбы, скитаний, поисков и сражений приучили его к постоянному движению, к необходимости всегда быть настороже. Даже годы в даосском монастыре, годы медитаций и погружения в себя, были своеобразной битвой — сражением за понимание, за освобождение от оков собственных предубеждений.
Но здесь, на вилле в Сполетто, купленной на золото, накопленное веками, Виктор впервые позволял себе просто… быть. Не воителем, не мудрецом, не хранителем или учителем. Просто существом, наслаждающимся солнцем, ветром, шёпотом оливковых рощ вокруг виллы и мерным плеском фонтана во внутреннем дворике.
Он почувствовал их приближение раньше, чем услышал — лёгкую поступь босых ног по мраморным плитам, тихое дыхание, биение молодых, горячих сердец. Его губы тронула улыбка, но глаза оставались закрытыми.
— Папа! — раздались одновременно два голоса — звонкий девичий и чуть более низкий мальчишеский. — Мы знаем, что ты не спишь!
Виктор медленно открыл глаза. Всполохи синего света на мгновение скрыли от него лица детей, стоящих над ним. Он моргнул, позволяя зрению приспособиться, и наконец увидел их — два поразительно похожих лица с серьёзными серыми глазами, тонкими чертами и упрямыми подбородками.
София и Александр, его близнецы. Последнее, чего он ожидал в своём бесконечном существовании, и самый удивительный дар судьбы.
— Конечно, не сплю, — ответил Крид, садясь на шезлонге. — Просто позволял вашей матушке думать, что сторожевой пёс на посту даже во сне.
Он кивнул в сторону дверей, ведущих из виллы на террасу, где стояла высокая женщина с каштановыми волосами, собранными в простой узел на затылке. Изящная фигура, облачённая в светлое льняное платье, скрывала стальную силу и решимость — качества, которые первоначально привлекли Виктора и позволили их союзу продлиться дольше большинства его прошлых связей.
— Матушка Бель, — произнёс он с лёгким поклоном. — Какими ветрами?
Изабель Д’Амико, итальянка с примесью французской крови, врач-исследователь, чей острый ум и независимый характер сделали её идеальной компаньонкой для Бессмертного, улыбнулась — сдержанно, но искренне.
— Дети настояли на том, чтобы показать тебе свои новые открытия, — ответила она. — И я подумала, что ты, возможно, захочешь прервать своё созерцание вечности ради маленьких чудес повседневности.
Её итальянский был безупречен, но в интонациях сохранялся лёгкий французский акцент, придававший речи особое очарование. Виктор никогда не уставал слушать, как она говорит — даже когда её слова были полны мягкой иронии, направленной в его адрес.
— Я всегда готов прервать созерцание вечности ради вас троих, — искренне ответил Крид, поднимаясь на ноги.
София, старшая из близнецов на четыре минуты, нетерпеливо дёрнула его за руку.
— Мы нашли что-то в подземелье виллы! — воскликнула она, её глаза горели энтузиазмом первооткрывателя. — Какой-то древний туннель, который ведёт… непонятно куда!
— И там странные надписи на стенах, — добавил Александр, более сдержанный, но не менее воодушевлённый. — На языке, которого нет ни в одной из твоих книг. Мы проверили!
Виктор переглянулся с Изабель. Её взгляд говорил: «Я осмотрела туннель, ничего опасного, просто старый винный погреб, но пусть дети порадуются своему открытию».
— Что ж, — произнёс Крид, позволяя детям взять себя за руки. — Ведите, юные археологи. Покажите мне ваше великое открытие.
София и Александр с восторженными восклицаниями потащили его к винтовой лестнице, ведущей в подвальные помещения виллы. Изабель следовала за ними, её лицо выражало смесь материнской гордости и лёгкого скепсиса взрослого, наблюдающего за детскими фантазиями.
Виктор позволил себе на мгновение отстраниться от происходящего, взглянуть на эту сцену глазами постороннего. Бессмертный воин, победитель демона Абаддона, хранитель запечатанных врат времени — и вот он спускается в подвал виллы, ведомый десятилетними близнецами, предвкушая не битву с порождениями тьмы, а возможность разделить детский восторг от обнаружения старого винного погреба.
И странное дело: эта простая радость казалась не менее значимой, чем все его прошлые подвиги и свершения. Может быть, в этом и была истинная мудрость, которую он искал во всех храмах и монастырях мира, — способность ценить настоящее, находить чудо в обыденном, видеть величие в малом?
С такими мыслями Виктор Крид спускался в прохладный полумрак подземелья, ведомый детскими руками, чувствуя на себе внимательный взгляд Изабель — женщины, которая каким-то образом сумела найти путь к сердцу, закалённому тысячелетиями одиночества.
Что ждало их внизу? Действительно всего лишь старый винный погреб? Или судьба, имеющая своеобразное чувство юмора, приготовила Бессмертному новый поворот в его бесконечном путешествии через века и миры? Время покажет. А времени у Виктора Крида было более чем достаточно.
* * *
Подвал виллы встретил их прохладой и запахом старого камня, напитавшегося влагой веков. Мерцание факелов, заранее установленных близнецами, создавало причудливую игру света и тени на древних стенах.
София и Александр, всё ещё держа Виктора за руки, привели его к дальней стене, где действительно виднелся узкий проход, о существовании которого, похоже, не подозревали ни предыдущие владельцы виллы, ни даже агенты по недвижимости, продавшие её Криду.
— Видишь? — торжествующе произнесла София, указывая на проход. — Мы обнаружили его, когда играли в прятки! Алекс спрятался за старой бочкой, и она просто… отъехала в сторону!
— И за ней оказалась эта дверь, — добавил Александр, светя факелом вглубь туннеля. — Смотри, папа, там внутри что-то написано на стенах.
Виктор присмотрелся, и его брови поднялись в удивлении. На каменных стенах туннеля действительно виднелись надписи — не обычные граффити или метки строителей, а сложные символы, изображённые с поразительной точностью и вниманием к деталям. И что самое удивительное, он узнал этот язык.
— Это даосские символы, — произнёс Крид,