Он посмотрел на призрак, всё ещё стоящий рядом с пятым кольцом, и на его лице появилась улыбка — человеческая улыбка, полная узнавания и благодарности.
— Спасибо, — произнёс Виктор. — За то, что дождался меня.
Призрак кивнул и начал таять, но не исчезая в никуда, а словно сливаясь с Кридом, становясь частью его вновь.
Когда копьё Абаддона полностью исчезло, поглощённое телом Виктора, демон отшатнулся, в его глазах читался неподдельный страх.
— Невозможно, — прошипел он. — Ты не можешь вернуться. Не после того, как зашёл так далеко. Не после того, как почти уничтожил себя.
Крид сделал шаг вперёд, и теперь он был полностью человеком — высоким светловолосым воином с ясными голубыми глазами, в которых горел свет понимания и решимости.
— Я никогда не уходил полностью, — ответил он. — Часть меня всегда была здесь, ожидая момента, когда я смогу вернуться.
Он поднял Копьё Судьбы, и четыре кольца на нём светились теперь мягче, спокойнее, словно признавая его вновь обретённую человечность.
— А теперь, Абаддон, — произнёс Виктор, — я думаю, у тебя есть кое-что, принадлежащее мне.
Его взгляд упал на грудь демона, где под чёрными одеждами виднелось тусклое свечение — пятое кольцо, которое Абаддон прятал всё это время, надеясь заполучить Копьё, когда Крид окончательно потеряет себя.
— Нет! — воскликнул Абаддон, отступая. — Ты не получишь его! Никогда!
Но было поздно. С нечеловеческой скоростью, сохранившейся от его предыдущей формы, Виктор бросился вперёд. Его рука пробила чёрные одежды и вонзилась в грудь демона, словно в бумагу. Он нащупал то, что искал — не сердце, ибо у Абаддона не было сердца в человеческом понимании, а средоточие его сущности, пульсирующий комок тьмы, в котором горело ядовито-зелёное пламя.
Крид сжал его пальцами и вырвал наружу, вместе с пятым кольцом, скрывавшимся в глубине. Абаддон завыл — нечеловеческим, потусторонним воем, от которого пространство вокруг задрожало и начало распадаться.
— Это не конец, Бессмертный, — прохрипел демон, его фигура уже начинала таять, расползаться ядовито-зелёными сполохами. — Ты можешь вернуть себя, но ты не можешь вернуть то, что ты сделал. Города, которые ты разрушил. Души, которые ты поглотил. Мир, который ты почти уничтожил.
Он захохотал — жутким, безумным смехом существа, стоящего на грани уничтожения.
— И когда ты откроешь врата времени, тебе всё равно придётся выбирать. Покой для себя или спасение для мира. И я буду ждать там, за вратами, чтобы встретить тебя, что бы ты ни выбрал!
С этими словами Абаддон растворился в воздухе, оставив после себя лишь затухающие сполохи ядовито-зелёного света и эхо своего смеха, постепенно стихающее в пустоте.
Виктор остался один, держа в одной руке Копьё Судьбы с четырьмя кольцами, а в другой — пятое кольцо, освобождённое из плена Абаддона. Он долго смотрел на него, понимая, что стоит на пороге решения, которое определит не только его судьбу, но и судьбу всего мира.
Пространство вокруг начало сжиматься, возвращаясь к границам скромной хижины у подножия горы Фудзи. Стены обрели форму, пол стал твёрдым под ногами, и вот уже Крид стоял перед маленьким алтарём с единственной горящей свечой.
Он обернулся и увидел дверь, ведущую наружу — туда, где ждала Изабелла, где ждала его армия с горящими голубым огнём глазами, где ждал старик-Хранитель с мудрым взглядом и печальной улыбкой.
Виктор сделал глубокий вдох — первый настоящий, человеческий вдох за долгое время — и направился к двери, всё ещё держа в руках Копьё и пятое кольцо, не соединённые вместе.
Выбор всё ещё предстояло сделать. И теперь, вернув свою человечность, он понимал, насколько тяжёлым будет этот выбор.
* * *
Рассвет окрасил небо над горой Фудзи в нежные розовые тона, когда дверь хижины открылась, и Виктор Крид вышел наружу. Изабелла, ожидавшая его возвращения, едва сдержала вздох удивления. Перед ней стоял не сверхъестественное существо с глазами, полными голубого огня, а человек — высокий светловолосый воин с ясным взглядом, в котором читалась усталость и мудрость тысячелетий.
В правой руке он держал Копьё Судьбы с четырьмя сияющими кольцами, в левой — пятое кольцо, пока не соединённое с остальными.
— Виктор? — неуверенно произнесла Изабелла, делая шаг вперёд. — Это действительно ты?
Крид улыбнулся — человеческой улыбкой, которую она не видела уже очень давно.
— Да, — ответил он голосом, в котором больше не звучало эхо множества голосов. — Это я. Настоящий я.
Он посмотрел на армию, застывшую в ожидании — тысячи существ с горящими голубым огнём глазами, бывших когда-то людьми, а теперь ставших продолжением его воли.
— Но многое изменилось, — добавил он тихо. — И не всё можно вернуть назад.
Старик-Хранитель, всё ещё стоявший у хижины, кивнул с понимающей улыбкой.
— Ты нашёл свой путь обратно, Бессмертный, — произнёс он. — Вернулся из глубин, куда мало кто возвращался.
Виктор повернулся к нему.
— Благодаря тебе. И благодаря ему, — он взглянул на пятое кольцо в своей руке. — Абаддон хотел уничтожить меня, но вместо этого вернул мне мою сущность.
Хранитель кивнул.
— Иногда наши враги становятся нашими величайшими учителями, не желая того.
Крид молча смотрел на армию, на свою руку, держащую пятое кольцо, на гору Фудзи, возвышающуюся над ними подобно молчаливому стражу. Его разум, вновь ставший человеческим, пытался осознать всё, что произошло за последние месяцы — захват земель от Леванта до Японии, превращение тысяч людей в безвольные продолжения своей сущности, почти полную потерю человечности в погоне за вратами времени.
— Что мне делать теперь? — спросил он, обращаясь скорее к себе, чем к Хранителю или Изабелле. — Я не могу просто… остановиться. Слишком много зависит от следующего шага.
Хранитель подошёл ближе, его древние глаза смотрели на Крида с пониманием и состраданием.
— Ты прав, Бессмертный. Ты не можешь просто остановиться. Машина, которую ты запустил, слишком велика, слишком могущественна, чтобы просто заглушить её. Ты должен направить её к новой цели, прежде чем сможешь её остановить.
— Новой цели? — переспросил Виктор.
— Да, — кивнул старик. — Ты начал путь разрушения, но можешь закончить его путём созидания. Ты объединил народы силой,