Поднявшись на ноги, он подошел к окну.
– И вот я, доктор, как уже говорил, подумал: сколь же ты значимая персона и сколь же я глуп, если не понял этого много раньше! Тебе ведь, должно быть, не меньше пятидесяти?
Журавль повернулся к зеркалу и принялся смывать с бородки засохшую пену.
– Пятьдесят шесть.
– Благодарю. Выходит, шпионажем ты занимаешься долгое, долгое время и, вероятно, дослужился до немалых чинов. Кроме того, ты доктор, а стало быть, благодаря одному этому весьма ценен для властей родного города. Не стали бы они отправлять тебя к Крови самого по себе, в одиночку. Гиацинт – виронка, это я выяснил в разговоре с особой, знавшей ее с юных лет. Однако узнанный мною пилот, надо думать, твой согражданин и земляк. Возможно, твой главный помощник.
– Совершенно верно, – подтвердил Журавль и начал снова намыливать бородку, размашисто орудуя толстым помазком из кабаньей щетины.
– Кровь велел Мускусу приготовить для меня пневмоглиссер с пилотом, но ты это предвидел и, оставив нас, велел помощнику быть наготове. Отчего? Оттого, что передал мне азот, а тот, кто повезет меня домой, мог его увидеть.
– Снова верно, – согласился Журавль, соскребая щетину со щек. – Вдобавок ему следовало поглядеть на тебя и свести с тобою знакомство. Я еще в то время подумал: вдруг да пригодится на будущее… и вот, как видишь, уже пригодилось.
Шелк, высунувшись за окно, устремил взгляд кверху.
– Что ж, лестно, лестно. На мой взгляд, самое важное здесь вот что: дабы действовать как он… то есть как сегодня, твой главный помощник должен был знать не только о твоем пленении, но и о том, что тебя увезли к озеру. Сдается мне, он даже точно знал, где находилась подводная лодка Аюнтамьенто, когда нас вынесло за борт, поскольку привел вашу лодку именно туда, где рыбаки сумели подобрать тебя сразу же, как только ты выплыл наверх. Покинуть подводную лодку задолго до меня ты не мог. Намного раньше достичь поверхности – тоже. Я пробыл в воде не так уж долго, однако, когда меня выловили, застал тебя на борту, причем твой помощник еще успел передать тебе кое-какие деньги. Чтоб приготовиться к этому загодя, он также должен был знать, что у тебя все отняли. Даже если твой саквояж доставил Лемуру именно он…
– Нет, от Крови он к тому времени уже ушел, а жаль. Иначе мог бы передать мне тайком что-нибудь полезное.
– Я вот о чем хочу сказать: пусть даже он узнал бы, что ты у озера, отвозя тебе саквояж либо подслушав распоряжения, отданные другому пилоту, – ему еще требовалось каким-то образом отыскать тебя. Сколько я ни гадал, как он сумел это проделать, мне пришло в голову только следующее: либо твой помощник умеет «отпускать дух на волю» подобно Мукор, либо при тебе имелось очень маленькое стекло или еще какое-нибудь устройство того же рода. Ты обещал ответить на любые вопросы. Будь добр, скажи, не ошибся ли я и отчего его не нашли при обыске?
– Оттого, что оно вот здесь, – пояснил Журавль, постучав пальцем по груди. – Восемь лет назад мне пришлось подвергнуться операции, и мы решили, воспользовавшись оказией, вживить в мое тело приборчик, каждые две минуты подающий полусекундный сигнал. Сигнал этот сообщает всякому слушающему, как там у меня дела с сердцем, а направление сигнала позволяет меня отыскать. Одним словом, если тебя снова спасать потребуется, просто прикончи меня, и дело с концом, но…
Сделав паузу, Журавль довольно осклабился:
– Но пока я еще среди живых, скажи, пожалуйста, что тебя так заинтересовало там, за окном?
– Да вот, думаю, сможем ли мы в случае надобности – к примеру, если стражники начнут выламывать дверь – убраться отсюда. Кажется, я достать до карниза, подтянуться и взобраться на крышу сумею.
– А я – нет, хотя в твои годы, пожалуй, смог бы.
Вздохнув, Журавль вновь принялся за бритье.
– А летать ты не умеешь?
– К сожалению, – хмыкнул Журавль.
– Но ведь сообщил же вашему князь-президенту о той конструкции, что показал нам Лемур? О том, как летают по воздуху летуны?
– Вот тут ты ошибся. Не сообщил.
Шелк отвернулся от окна.
– Не сообщил о такой важной военной тайне? Но почему же?
– Сам не могу сказать. При всем желании. Не могу. Честно. Да и в уговор наш такие вещи не входят… надеюсь, ты с этим согласен? Я дал слово рассказать обо всем, что тебе будет угодно знать о нашей сети и работе. Если хочешь, могу, например, изложить, о чем писал в донесении: донесение к работе относится прямо, тут не поспоришь.
– Давай.
– Только отправлено оно вовсе не князь-президенту Палюстрии. Неужто ты всерьез думаешь, что я сказал этому маньяку, Лемуру, правду? Думаешь, думаешь, знаю… однако я-то – не ты.
– Надеюсь, ты, доктор, не собираешься заявить, будто ты вообще не шпион?
– Нет-нет, что ты! От шпионажа я не отрекаюсь. Оцени-ка: как оно, на твой взгляд? Пойдет или лучше сбрить подчистую?
– Я бы сбрил начисто.
– Этого я и опасался, – проворчал Журавль, нехотя соскребая с подбородка еще часть бороды. – Сейчас ты наверняка спросишь, откуда я прислан шпионить, так? Из Тривиганта.
– От женщин?
Журавль вновь хмыкнул:
– В Тривиганте сказали бы: от мужчин? Да, Вироном, как и многими прочими городами, заправляют мужчины, но, думаешь, у вашего Аюнтамьенто нет на службе женщин-шпионок? Есть, и сколько угодно, могу поручиться.
– Естественно, ведь наши женщины тоже верны родному городу.
– Восхитительно! – Повернувшись к Шелку, Журавль выразительно взмахнул бритвой. – Тривигантские мужчины – тоже. Что бы кто ни говорил, в Тривиганте мы отнюдь не на рабском положении. Если уж на то пошло, положение наше куда лучше, чем у ваших, здешних женщин.
– Правда?
– Абсолютная. Без малейших преувеличений.
– Тогда расскажи, о чем ты писал в донесении.
Журавль отер бритву о полотенце.
– Хорошо. О том, что оно весьма коротко, ты уже знаешь либо должен знать, поскольку видел, как я пишу. Я доложил, что был выслежен Аюнтамьенто, схвачен и при побеге убил советника Лемура. Что они ухитрились сбить летуна, но потеряли его ДБ в озере. Что я нашел на озере Лимна их штаб-квартиру, лодку, плавающую под водой… и заслужил награду, назначенную за это нашей рани.
Улыбнувшись от уха до уха, Журавль на миг поднял мечтательный взгляд к потолку.
– Заслужил и получу ее непременно, – продолжал он. – Вернусь в Тривигант – богачом стану. Однако я написал, что покидать Вирон пока не собираюсь, поскольку оцениваю шансы некоего Шелка на успешное низвержение Аюнтамьенто как весьма и весьма неплохие. Я, дескать, спас его из их лап, у него есть причины быть мне благодарным, а смена правительства,