— Вечером жду бабло, не принесёте, хана вам! — уже уходя, бросил я, специально наступив на окровавленные пальцы лежащего. Хрустнуло.
До бывшего дома Патрина доехали быстро и без приключений. Там — а навстречу вышел Соня с автоматом наперевес, тоже ничего не случилось.
— Никто не заходил? — спросил я, но тот только рукой махнул.
— Никого, одни кукуем.
То что заинтересованные люди не интересовались жилищем почившего босса, уже радовало. Я хоть и оставил здесь четверых вооруженных парней, но всё равно беспокоился.
— Надо было жратвы купить, не подумал.
— Не надо, здесь такие запасы, месяц жить можно. — отмахнулся Соня. — А бухла столько, что и сказать страшно, весь погреб бутылками забит.
— Вы тут что, шмон устроили?
— Нет, что ты! Мы когда жратву искали, наткнулись, случайно, гадом буду!
Случайно или неслучайно, сейчас уже не важно. Надо было думать когда парней без еды оставил и свалил. На самом деле я хотел вернуться, но не сложилось, поездка пошла немного не по плану.
— И тут ещё это, мы кое-что другое нашли… — продолжил Соня, но мне это уже было не интересно.
— Брось оправдываться, Миха здесь? — прервал его я.
— Ага, уходил куда-то, сказал ты задание дал, и вот, пришел недавно.
— Ясно, скажи чтобы зашёл ко мне, и парней накорми, раз такой богатый.
Едва я успел расположится в кресле, в дверь коротко постучали и вошёл Миха.
— Попросил брата?
— Да, и даже уже есть первые результаты. Вот. — протянул он сложенный вчетверо лист бумаги. Сгибы были засалены, будто его перечитывали десяток раз.
— Так быстро? — удивился я.
С остальными подольше получится, но до конца следующей недели брат обещал управиться. — Он потёр ладонью щетину на подбородке, глядя в пол.
Следующая неделя, это долго, но делать нечего, других вариантов нет.
Доложив, Миха ушёл, а я остался корпеть над тетрадками. На самых старых страницы пожелтели от времени, а чернила расплылись, будто их мочил дождь. Некоторые строки были зачёркнуты красной ручкой, на полях — кривые цифры, похожие на детские каракули. Судя по датам, в них учёт и бухгалтерия за четыре года, так что работать мне с этими бумагами ещё долго. Ещё ладно бы понятно всё было — приход-расход, плюс-минус. Так ведь нет: мало того, что записи делал настоящий бухгалтер, так он ещё и шифровал, где мог, а где не мог, там сокращал так, что не разберёшься. «ТП-17», «КШ-45» — будто шифровки из детектива.
Можно было бы специалиста попросить разобраться, но где взять такого, котоому доверять можно? Спецов много, а вот с доверием, плохо всё.
К Бондарю обратиться? Тоже такой себе вариантик. Я не то чтобы не верил ему, но как-то побаивался, что ли. Он ведь даже когда улыбался, глаза оставались холодными, как у змеи. Ну и так, на уровне интуиции.
Задумавшись, сам не заметил, как закурил. Сигареты лежали на столе, «Мальборо», зажигалка там же, ну и как-то на автомате всё. Первая затяжка обожгла горло, зато в висках сразу отпустило. Не хотел ведь начинать, думал здоровье поберечь, но само как-то.
Очнулся, когда понял, что стою возле открытой форточки, и дымлю самозабвенно. Пальцы дрожали, а пепел падал на подоконник, смешиваясь с пылью. Снежинки залетали в комнату, тая на раскалённой сигарете. Причём что странно — никакого кашля, словно не в первый раз затянулся, а уже опытный курильщик.
Но стоило осознать, как тут же скрутило. Кашлял так, что чуть лёгкие не выплюнул. Слёзы выступили на глазах, а в груди заныло, будто туда вбили гвоздь. Пришлось опереться о стену, чтобы не упасть.
Прокашлявшись, глянул в окно.
Нахохлившись, словно воробей, и опустив голову, Шухер вышел из калитки и направился в сторону остановки. Шаркая ногами по обледеневшему тротуару, он каждые пять шагов оглядывался через плечо, пряча лицо в воротник. И вроде бы ничего такого — может, за сигаретами пошёл, в той стороне ларек есть, — но что-то мне не понравилось в его поведении. Слишком нервно дёргался, слишком часто шарил глазами по сторонам.
Соня, Миха и Яша Баян сидели на диване в гостиной. Яша флегматично чистил ножом яблоко, длинные полоски кожуры падали на ковёр.
— Колян далеко пошёл? — спросил я.
— Не отчитывался, сказал, через час будет, — ответил Миха.
— Ясно. Тогда я тоже отъеду ненадолго, если что — никого не пускать.
Оделся и на улицу. Мороз сразу схватил за лицо, а снег радостно захрустел под ногами. Думал пешком за Шухером прогуляюсь, но испугался что не догоню, и решил на машине проехать.
Сел за руль, чуть прогрел и ходу. Двигатель урчал недовольно, но послушно рванул вперёд, весело пробуксовывая колесами на обледенелой колее. Успел как раз, когда Шухер в автобус садился — шестнадцатый, если правильно рассмотрел. Водитель захлопнул двери, автобус дёрнулся, выбрасывая клубы сизого выхлопа.
Проехав всего три остановки, он вышел, но никуда не пошёл, оставшись на месте. Стоял, кутаясь в потрёпанную куртку, и нервно поглядывал на часы.
Ждать пришлось недолго — буквально через пару минут подъехала «Нива» цвета грязного снега, с потёртым капотом и замазанными номерами. Шухер сел в неё, и машина поехала дальше.
Пропустив перед собой автобус и пару автомобилей, я двинулся следом. Руль холодел в руках, а сердце стучало в такт дворникам. На перекрёстке «Нива» резко свернула влево, не включив поворотник — классика.
Я не дернулся, проехав прямо, но на следующем перекрестке тоже свернул, и дал по газам. Дорога там одна, деваться им некуда, поэтому не переживал. Оказалось правильно, заметив вдалеке Ниву, повернул ещё раз, уже догадываясь куда она едет. Тот самое место куда меня отправлял Патрин с наркотой. Облупившаяся землянка с покосившимся забором и сорванной водосточной трубой. Но что здесь забыл Шухер?
Объехав по другой улице, я встал напротив дома, через огород которого выбирался в прошлый раз. Сугробы здесь были по пояс, а следы давно замело. На улице никого не было, поэтому, особо не стесняясь, я перелез через забор, сразу же провалившись в снег. Холод обжег руки, а снег набился