Утром, как обычно, Софья отправилась на местный рынок за свежим творогом. По дороге с рынка вибрация телефона оповестила о звонке Емельянова. Игорь Борисович настоятельно приглашал её на «дружеский» завтрак, словно она была не только «частным детективом», как прозвали Софью местные, но и уважаемым гастрономическим экспертом. Конечно, её насторожили и сам звонок, и предложение Игоря Борисовича, но ради подвижки в запутанном деле она решила сходить.
И вот, она у двери квартиры Емельяновых. Хозяин предстал перед ней в шёлковом халате такого яркого оранжевого цвета, что мог бы ослепить при солнечном освещении. Смотрелся он вычурно, по меньшей мере, как оперный певец в гримёрке.
«Да-а-а, видимо каждое утро Борисыч начинал с ритуала по полировке собственной эгоцентричности, – мысленно усмехнулась Софья Васильвна, – и почему не оделся как подобает мужчине, если пригласил в гости женщину? Или с такими, как я, особо не церемонятся?»
В руке он держал бокал апельсинового сока, а на лице выражение: «если есть деньги, то и совесть можно подкупить».
– Ах, Софья Васильевна, голубушка! Приятно, что вы заглянули. Проходите, позавтракаем. Я как раз заказал свежие круассаны из Москвы… – Игорь Борисович широко раскинул свободную руку, как будто приглашал не на место возможного убийства, а в номер шикарного отеля на Лазурном берегу и они знали друг друга уже лет сто.
Софья придушила за горло усмешку, чтобы та не вырвалась наружу. «Круассаны из Москвы… Интересно, из какой пекарни их доставляют по спецзаказу? Или, может, их крутит сам дьявол на адской кухне Энска? Ах да, только свежие круассаны способны оправдать такое утро» – подумала Софья осматриваясь.
На этот раз Светлана отсутствовала. Без ещё одной представительницы прекрасного пола скромная пенсионерка позволила себе проявить любопытство и поизучать потроха квартиры подробнее. Интерьер выглядел как музей современного китча: зеркала, люстры и портреты… Казалось, даже самим людям на этих портретах неловко было фигурировать нарисованными. «Подходящая обстановка для гротескных персонажей Гоголя» – мелькнула мысль.
Возле дивана на журнальном столике красовалась огромная хрустальная ваза с пышным букетом георгин. Георгины пылали огнём среди почти стерильной белизны. «Здесь что-то не так! Всё слишком гладко, как лицо после шлифофки и десятого слоя тонального крема».
– Смотрите на меня и мой идеальный вкус, – шептала люстра из венецианского стекла, подмигивая Софье огоньками изящных длинных подвесок.
В центре зала стоял столик с квадратной столешницей из массивного белого натурального камня, а на столике —хрустящие круассаны, свежевыжатый апельсиновый сок, а рядом, как бы невзначай, лежало старинное кожаное портмоне.
Да, всё здесь выставлено напоказ.
– Простите, что пригласил вас так внезапно, Софья Васильевна, но я чувствую, нам необходимо обсудить одно… нюансное дело. Понимаете, тот случай с Мариной Скворцовой… – Игорь Борисович замялся, выбирая слова тщательно, наверное, так же как примерял костюм перед зеркалом.
– Да уж, случай и правда… НЮансный, – Софья старалась скрыть усмешку. – Особенно туфля… одна… Как же бедная девушка так торопилась, что даже второю не успела надеть?
– Вы знаете, я всегда думал, что мода – это инструмент самовыражения, но, видимо, не всегда успешный инструмент: разгуливать голой в одной туфле – чересчур эгоцентрично, – парировал Игорь, но его попытка казаться остроумным выглядела так же нелепо, как если бы кто-то заказал молочный коктейль в библиотеке.
«Да уж, мода на смерть, кажется, никогда не выйдет из моды» – мысленно скаламбурила Софья, скользя взглядом по идеально выложенным круассанам.
Пользуясь паузой, она решила надавить на хозяина артистичной «уборной». Пожалуй, владелец театральной обители знал больше, чем говорил.
– Игорь Борисович, скажите мне честно, что вас беспокоит?
Он шумно набрал воздух, наверное, вообразил себя актёром перед длительным монологом пьесы, и придвинулся ближе.
– Вы в курсе, Софья Васильевна, что девушка… эмм, ну, Марина Скворцова… она была связана с… моим… деловым партнёром. И я боюсь, что этот… случай бросит тень на нашу репутацию и навредит бизнесу…
– О, я поняла! Это ведь не просто девушка, это жертва экономического кризиса! – Софья не упустила возможности подколоть Игоря. – А упавшая туфля… наверное, символизирует падение рынка моды? Ну, конечно! Убить кого-то перед подъездом элитного дома – это, знаете ли, плохой PR-ход. Но одна туфля цвета фуксии – это уже почти её рекламная кампания. Делаю ставу: модель раскупят влёт, как только убийство станет известным далеко за пределами Энска.
Софья откусила кусочек круассана.
Игорь Борисович, похоже, не уловил сарказма и, кивнув, принялся рассказывать дальше:
– Я про другой бизнес. Уверен, что вы уже знаете все его тонкости. Кто-то пытается подставить меня и всю компанию. Понимаете, это непростой бизнес, Софья Васильевна, в него вовлечены клиенты из… – он запнулся на секунду, – с очень высоким положением в обществе, известные люди. И любое пятнышко может вырасти в огромный скандал. Вы должны помочь мне. Я готов заплатить!
Софья задумалась: «Заплатить за что? За чистую совесть? Но она не отстирывается так же просто, как и пятна от вина – не поможет ни порошок, ни усилия, понадобятся дополнительгые средства. Не их ли имеет в виду Борисыч?»
– Я всегда говорила: убийство – это не просто преступление, это инвестиция в будущее, – Софья усмехнулась, – только вот инвесторы часто не получают дивидендов…
Игорь вытаращил на неё глаза, явно не ожидая такого ответа.
– Так вы поможете мне, Софья Васильевна? – сказал он, пытаясь придать голосу многозначительности и легонько постучал пальцами по портмоне.
– Разве у меня есть выбор? В конце концов, это же так… нюансно, – подмигнула Софья и откусила кусочек круассана, наслаждаясь его вкусом. – С круассанами хотя бы знаешь, что ждёт тебя на вкус. А вот с вами, Игорь Борисович… – она сделала паузу и посмотрела ему в глаза, – кажется, здесь всё намного… сложнее. Интересно, каким способом вы бы предпочли уладить этот… нюанс?
Игорь замялся, его привычная уверенность затрещала подобно натянутой струне, готовой лопнуть от напряжения.
– Я готов заплатить вам за ваше молчание… – вторично предложил он.
Софья чуть не подавилась круассаном.
– Заплатить за молчание? Молчания о чём? О том, что девушку убили почти на пороге вашего дома? Это уже известно не только Энску, но и всей области, и до Москвы тоже скоро долетит.
– Никто, кроме вас, Софья Васильевна, не знает имя убитой. А значит, не знает и связи с нашим бизнесом. Данилин вызывал меня на официальный допрос. Они вообще не в курсе. Вы просто взяли меня на мушку. А я, дурак, купился… Вы опасный игрок, Софья Васильевна!
Но