— «Аисты» убивают друг друга, — сказал я.
Шарипов обернулся. Кивнул.
— Похоже на то.
Я глянул на Нафтали. В выражении его лица не осталось и намёка на ярость. Теперь его можно было описать не иначе как смятение.
Тогда я попросил Маслова перевести ему ещё кое-что.
— Вот что бывает, когда командир опирается не на дисциплину и дух товарищества, а только на собственную силу и страх подчинённых, — сказал я Нафтали. — Твои люди тебя уже похоронили. И теперь ищут тебе замену.
Нафтали не нашёлся, что ответить. Он только и мог, что волком смотреть на меня и, оттопырив нижнюю губу, бессильно скалить зубы.
* * *
— Я не хотел, чтобы до этого дошло, — сказал Шер, вытирая окровавленный кинжал о рукав кителя.
Абдула мрачно смотрел на тело мёртвого Торйалая, лежащее у их ног.
— Всех его людей нашли? — спросил Шер у могучего моджахеда.
— Троим удалось уйти, — сказал Абдула, не отрывая взгляд от трупа бывшего младшего командира «Аистов».
— Видит Аллах, это был его выбор, — сказал Шер.
Их спор зашёл в тупик. Тогда Торйалай бросился на Шера с ножом в руках. Замешкавшийся Абдула и глазом не успел моргнуть, как молодой моджахедин заколол Торйалая.
Торйалай стоял на своём. Сначала он пытался убедить их обстрелять мечеть из миномётов. Когда понял, что ни Шер, ни Абдула не в восторге от такой идеи, даже попытался договориться с Абдулой о штурме.
— Штурм будет самоубийственным, — сказал ему Шер тогда, — а ты, помнится, не хочешь жертвовать своей жизнью, чтобы спасти Нафтали. Тогда чьей же жизнью ты готов пожертвовать? Жизнями Абдулы и его людей?
После этого началась перепалка. Видя, что Абдула колеблется между своей мыслью о штурме и предложением Шера о переговорах, Торйалай вышел из себя. Тогда перепалка быстро переросла в поножовщину.
Люди Торйалая, видя, что Шер убил их вожака, сразу попытались отомстить. А это уже привело к перестрелке.
«К счастью, у этого дуба Абдулы, — думал Шер, когда всё закончилось, — хватило ума не вносить ещё больший разлад в отряд».
Шер знал, что Абдула не хочет развала «Аистов». Что он недостаточно решительный для таких шагов командир. Что он боится потерять своё место.
Нескольких людей Торйалая убили сразу. Больше половины с боем попытались прорваться к лошадям, чтобы уйти. Вышло лишь у троих. Ещё троих взяли живыми.
— Нужно что-то сделать с дезертирами, — буркнул Абдула.
Шер спрятал кинжал в ножны. Глянул на Абдулу.
— И что же ты посоветуешь? — деланно заискивающим голосом спросил Шер, — Видит Аллах, ты более опытный командир, чем я.
Абдула задумался.
Шер знал, что он не привык думать своей головой в таких сложных ситуациях. Абдула был неплох в тактике. Умел хорошо командовать людьми в бою, но боялся ответственности в глобальных вопросах.
Потому, кстати, он так быстро стал колебаться и оставил любые решительные попытки протолкнуть свою идею о штурме. Он надеялся, что его поддержат. Но никто не поддержал. Это выбило почву из-под ног Абдулы.
Шер знал его как облупленного. Знал, какие подобрать слова, чтобы могучий моджахедин его слушался, сам того не подозревая.
— У нас теперь ещё меньше людей… — пробормотал Абдула нерешительно.
— Верно! Верно, мудрый Абдула! — поспешил ответить ему Шер, — возможно, нам стоит предложить предателям жизнь за службу? А если они не согласны… То что ж… предательство — это харам. Пророк Мухаммад сказал: «Вероломному будет воздвигнуто знамя в Судный день, и скажут: „Это — предательство такого-то, сына такого-то!“»
Абдула снова мрачно уставился на Шера.
— Они подняли оружие против воинов Аллаха, — сказал Абдула ровно те слова, что ждал от него Шер, — но Аллах милостив. Пусть раскаются, и тогда мы позволим им вернуться в наши ряды.
— Это мудро, — кивнул Шер. — А что потом?
Абдула выдохнул. Выглянул из-за скал низеньких скал, что закрывали ему обзор на равнину и мечеть.
— Поведай снова свои мысли о том, для чего ты хотел поговорить с шурави. Торйалай не дал тебе договорить.
Шер улыбнулся:
— Конечно, Абдула.
— Чему ты радуешься? — недоумённо посмотрел на него могучий воин, — на нашу голову обрушились беды. Один неверный шаг — и мы всё потеряем.
— Мне кажется, уважаемый Абдула, — начал Шер, — что вместе с тобой, прямо сейчас, мы смогли сохранить единство. И это главное.
* * *
— Что у вас там был за шум? — спросил Наливкин после того, как послал за мной на второй этаж, — чё этот душман разорался?
— Саша немножко на него надавил, — хмыкнул Шарипов.
Наливкин приподнял бровь.
— Саша? На него? Да ты видел эту глыбу? Только во время допроса я на нём штук пять ранений насчитал. А он даже бровью не ведёт.
— Я уже начинаю привыкать ничему не удивляться, — улыбнулся Шарипов. — Но после их с Сашей разговора «Аист» будто бы потерял всякую стойкость. А может быть, даже волю к сопротивлению.
Наливкин оглянулся на Глушко, дежурившего у входа в мечеть. Потом снова глянул на нас с особистом.
— И правда, удивляться у нас времени нет. Вы выстрелы слышали?
— Так точно, — пожал я плечами.
— Всё так, как мы и думали, — кивнул Наливкин и поправил автомат за спиной, — как только мы взяли одноглазого, в рядах «Аистов» начался разлад. И я думаю, надо этим воспользоваться.
— Воспользоваться? — спросил Шарипов.
— Да. Пока они там заняты, у нас есть шанс уйти. Так что будем выходить из мечети.
— Перестрелка была недолгой, — скептически сказал я и покачал головой, — я думаю, у них всё может быть не так плохо, как нам кажется. Торопиться нельзя.
— Саша, — выдохнул Наливкин, — это может быть шанс, который нельзя упустить. Надо уходить сейчас.
— Но куда? — мрачно спросил Шарипов.
— Товарищ капитан! — крикнул вдруг Ефим Маслов со второго этажа.
Все, кто стоял на первом, среди руин и завалов, подняли к нему взгляды.
— Там «Аисты»! Трое! Скачут к нам!
Глава 12
Мы бросились к выходу из мечети. Приготовив оружие, засели у его стен, по обе стороны.
«Аисты» приближались. Уже скоро, через вход и