Но если отталкиваться не только от обычного чужанского идиотизма, было тут еще кое-что странное. А именно — небывалая агрессия, которая захлестнула перекресток.
Несколько человек уже сошлись в рукопашной, при этом слабо понимая, где свои, где чужие. На моих глазах вертлявый коротышка, по всей видимости, боксер, сначала отправил в нокдаун двоих оппонентов, затем развернулся и прописал снотворное без рецепта мужику, который все это время просто стоял рядом. И будто был на стороне вертлявого спортсмена.
Один здоровяк вырвал знак главной дороги (как у него это получилось?) и теперь пытался им, словно консервным ножом, вскрыть крышу ближайшей машины. Именно лязг его ударов я и услышал. Другой высунулся из люка «Бэхи» и резал себя руки чем-то острым, испуганно крича. Еще полная женщина, которую заблокировали фургоном, отчего та не смогла полностью выбраться, кидала в сторону дерущихся разными продуктами, попутно вытаскивая их из пакета.
Нет, реально бред какой-то. У них чего, ОСАГО ни у кого нет, что ли? Чего так завелись все?
Однако кроме всего увиденного, о необычности можно было догадаться по запаху. Помимо угарного газа, прелых листьев, свежей выпечки из ближайшего кафе, в воздухе разлился дух чего-то опасного, будто электрического. Глупо, конечно, разве может электричество пахнуть?
Костяну повезло, они подъехали значительно позже, оказавшись всего в шести машинах от меня. Но что друг сделал совершенно верно — это заблокировался и позвонил мне. Остальное было заботами рубежника. Моими, в смысле.
Сколько надо людей, чтобы навести порядок в бушующей неразберихе? Как минимум несколько патрулей. Сколько надо рубежников, чтобы успокоить толпу? Хватит и одного ведуна. Надо лишь паркануть машину поближе к тротуару, а то потом не выберешься. Так, займемся делом…
Я выплескивал промысел постепенно, вместе с тем стараясь накрыть все пространство. Подчинить слабые отростки людей, чтобы они вплелись в мой большой и сильный хист. Ну, по сравнению с чужанскими, конечно.
Правда, радоваться пришлось недолго. Потому что прошло всего несколько секунд, как я почувствовал рядом совершенно другой промысел. Не менее мощный, чем мой. Вот именно от него и несло многочисленными электрическими разрядами, способными убить. А еще он действовал очень странно. Если мой промысел можно было сравнить с текущей рекой, то этот походил на хаотично разлитый мазут — там пятно, поодаль еще и еще.
В чем одновременно минус и плюс ситуации, когда сталкиваешь с чужим хистом — ты сразу чувствуешь его обладателя. Я поднял голову и увидел улыбающегося в купленной за мои деньги одежде Рехона. Тот стоял на самой крыше ближайшего здания и любовался творением рук своих. Что именно он виновен в этом бедламе — не было никакого сомнения.
Бедлам! Я подумал и тут же похолодел. Ведь прозвище проклятому дали не просто так.
Рехон, встретившись со мной взглядом, махнул рукой и скрылся из виду. И тут же «пятна» его хиста стали стягиваться, чтобы последовать за хозяином. А всеобщее сумасшествие вокруг начало неторопливо утихать.
— Даша, блин, где аптечка? — закричал тип, торчавший из люка, и тут же скрылся в машине.
Громадный мужик, державший в руках знак, торопливо отбросил его в сторону и побежал прочь. Это он разумно сделал — крыша стоявшего соляриса превратилась в дуршлаг. Недавний победитель боксерского состязания уже поднимал своих противников, прижимая свободную руку к груди и явно извиняясь. Даже корпулентная тетенька скрылась в машине и старательно делал вид, что это не ее продукты валяются вокруг. В общем, затор после буйства насилия захлестнула волна полного непонимания и стыдливой застенчивости.
Я подошел к машине Костяна и постучал в окно. Друг сначала вздрогнул, а потом облегченно выдохнул. Ольга улыбнулась замахала рукой. Думаю, она еще никогда не была так рада меня видеть.
Хотя я не испытывал особого счастья, глядя на чету Коротковых. Во-первых, потому что Костик довольно сильно похудел с нашей последней встречи, словно только что приехал из трудового лагеря. Во-вторых, с его супругой было что-то не так. Точнее, чисто внешне она наоборот похорошела как никогда. А вот с хистом творилось непонятное.
Промысел был слабый, будь я на расстоянии хотя бы двадцати шагов, его бы даже не почувствовал. Собственно, именно так и случилось, когда я подъехал. Ольга не проявляла себя среди чужан засланным казачком. А вот подойдя ближе, я ощутил, что внутри клубится что-то еще, инородное. Самое противное, я догадывался, что именно.
— Глядь, корни пусс… тила, — подтвердила мою догадку лихо.
Костян меж тем опустил стекло.
— Чего это было? — спросил он.
— Вспышка на солнце. Ты радио слушай, там говорили, что сегодня ожидаются сильные электромагнитные бури.
— У тебя юмор какой-то мрачный, — отреагировал Костян.
— Лучше расскажите, что тут случилось?
— Да ничего. Мы собирались к Олькиным родителям на дачу, подъехали сюда, она и кричит — смотри. За руку меня схватила. А там жесть такая. И сзади уж подперли. Ну, я сразу тебе и набрал.
— И ты… Ну, не захотел сделать чего-нибудь необычного?
— Ага, хотел в любви тебе признаться и сказать, как много наша дружба для меня значит, — хохотнул Костян. — Да нет, я же нормальный. Мне чего, надо было раздеться до трусов и начать крушить все вокруг?
Я ничего не ответил. Конечно, можно предположить, что волна безумства не докатилась до друга. Вот только пока я подбирался к его машине, я прошел мимо «Матиза» и «Гранты». В первой сидел окровавленный мужик с истерзанной щекой, а во второй у водилы на лбу остались кровоподтеки и явно проявлялся значок волжского автомобильного завода. Бедняга бился головой о руль. Чему способствовали его низкий рост, невероятная гибкость и отсутствие критического мышления. Да, наверное, радиус воздействия и правда имеет место быть. В драку они не полезли, однако умом чуток тронулись. А Костик с Ольгой одни из немногих, кто уцелели и остались адекватны.
— Нам надо поговорить, — сказал я. — Не здесь. Давайте в «Пастернаке».
Я специально назвал любимый ресторан Ольги, чтобы она не сильно дергалась. Сам я был там разок, и мне не понравилось. Слишком пафосно и дорого. Правда, с тех пор много воды утекло. У меня появились свободные деньги, разве что мнение о рестике осталось прежним.
— Прямо сейчас, — сказал я, видя, что Костик открывает рот, чтобы возразить. — Пойду машины уберу, задом сдашь.
Наверное, можно