— Не шевелись! – тут же приказал он и разрезал первый виток лески.
Буквально за пару минут он избавил меня от нее полностью. Остался только крючок.
— Придется снять плавки: мне так его не видно.
Не много ли для одного дня? Жаркий поцелуй, а теперь моя оголённая заветная точка? Но делать было нечего.
— Давай, снимай, — процедила я сквозь зубы.
И прямо спиной почувствовала его предвкушающую улыбку. Гаврик озабоченный! То, как он снимал мои плавки, наверное, стоит показывать только в фильмах для взрослых. Медленно, проводя следом с легким нажимом пальцами. Я даже замерла от такой откровенной ласки. Ну что за власть у него такая? Словно в состоянии гипноза, хочется замереть и отдаться этим чувственным ощущениям. Наконец-то эта процедура была закончена, и он сказал:
— Повезло, бровка ушла неглубоко, но придется немного потерпеть.
— А червяк? Надеюсь он не висит там у меня сзади.
— Я на тесто ловил.
— Это хорошо, — с облегчением выдохнула я: было бы неприятно.
И не успела я сказать, чтобы поторопился, как меня пронзила острая боль, а следом рану накрыло что-то теплое и влажное, забирая боль. Но я все равно заорала:
— А-а-а, хоть бы предупредил!
Я подняла голову и обернулась, и тут же замерла от увиденной картины. Мой сосед весьма основательно впился губами в мою попу.
— Эй! Ты это чего? А ну, отпусти!
Он оторвался и сплюнул в сторону. Наклонился, чтобы повторить процедуру, но я уже пришла в себя от удивления и активно задвигала попой.
— А ну, брысь! — запищала я.
— Да не дергайся ты! Нужно прочистить и продезинфицировать рану.
— Ну мы же не в средневековье! Про йод и мазь «Спасатель» не слышал? Отпусти!
— Лежи сказал! — рявкнул он так, что я даже на пару секунд замерла, но тут же снова начала дергаться.
Он быстро прижал меня к мосткам, и я снова почувствовала его губы в таком запретном месте. От осознания того, что именно он делает, по моему телу против воли пробежала волна удовольствия. Было в этом что-то такое запретное и очень приятное. И это его я называла извращенцем? Да я похлеще него, наверное, буду. А он тем временем снова сплюнул, но отпускать меня не спешил.
Я слышала его тяжелое дыхание. И совсем неожиданным было то, что он наклонился к моей шее и провел по ней носом, шумно втягивая воздух.
— Ты пахнешь, как сотня самых сочных персиков. И кожа у тебя такая же нежная. Может, откусить от тебя кусочек? А?
Голос его сел, и в нем проскакивала хрипотца. И вот от этого изменившегося голоса по спине сначала пробежали толпы мурашек, которые нежно погладили каждый кусочек моего тела, а следом нахлынула волна страха. Я ведь лежу с голой попой в совершенной глуши, а этого мужчину и знать не знаю. Силищи у него хватит, чтобы сделать со мной все, что он захочет. Мне действительно стало жутко, и севшим от страха голосом я попросила:
— Пожалуйста, отпусти меня.
Он отпустил мгновенно, словно учуял запах моего страха. Быстро отошел в сторону и дал мне возможность спокойно встать.
— Спасибо, — глухо поблагодарила я его и направилась обратно в баню.
Там еще некоторое время приводила себя в порядок и успокаивала нервы. Почему я так разнервничалась? Все ведь хорошо. Настроение было испорчено, и я ругала себя за приступ страха. Это сын весьма известного в городе человека, за которого тот ручался. Зачем мне бояться? Или этот хитрый гад как раз этого и добивается?
Вот это казалось более вероятным. Он хочет выжить меня из моего домика. Причём так, чтобы я сама уехала! Не дождешься! Тебя еще ждет сюрприз в спрятанной трехлитровой банке.
Пока возилась в бане, на улице совсем стемнело, и я шла по тропинке, которую освещал яркий лунный свет. Подняла голову вверх и залюбовалась луной. Какая красавица! Она ярко выделялась на фоне темного неба, а проплывающие на ее фоне облака навевали атмосферу мистики и загадки. Через несколько дней полнолуние, нужно будет полюбоваться и не забыть сделать пометки в блокноте о том, как главный герой будет выть на луну.
Зайдя в домик, с удивлением обнаружила своего соседа валявшимся на кровати, как всегда полуголым и заложившим руки за голову. Его взгляд был устремлен в окно, откуда был прекрасно виден спутник Земли. И мне опять померещились желтые проблески в его глазах. Да что у него с глазами? Мне ведь это все не кажется?
— А ты почему здесь? — спросила я удивленно.
— А где мне еще быть? Это мой дом и моя кровать, — ответил он, даже не поворачивая голову в мою сторону.
— Ну, я думала, ты, как и вчера, отбудешь к своей даме сердца.
— К кому? – не понял он.
— Даме сердца, — повторила я.
— Да я, в общем-то, и не…, — начал он, а потом явно передумал и закончил: — Сегодня я ночую здесь.
— Как хочешь, — равнодушно ответила я, скрывая довольную улыбку. — Выйди ненадолго, мне нужно переодеться и подготовиться ко сну.
— Я отвернусь.
— Нет, выйди, — настаивала я.
— Слушай, ну я ведь и так многое уже видел и даже пробовал, если ты помнишь, — и он опять похабно поиграл бровями, уставившись на меня плотоядным взглядом.
Думал смутить? Не-а, не выйдет.
— Выйди, пожалуйста! — и я уставилась на него серьезным взглядом.
Он нарочито медленно поднялся, кряхтя, надел шлепки и, специально шаркая ногами, вышел наружу, бросив на ходу:
— Давай быстрее.
Буду быстра, как молния, соседушка. И я забегала по избе, судорожно переодеваясь и извлекая муравьев из-под полки. Приподняла край его одеяла и равномерно вывалила их туда. Простите, милые, надеюсь, вы не сильно пострадаете. Но надо же мне как-то проучить этого гаврика? Ароматерапия заглохла, да я и сама чуть от нее не пострадала. Теперь попробуем иглоукалывание, вернее муравьеукусывание. И, довольная, я забралась на свою печку.
Зашедшему соседу пожелала покойной ночи и затихла, прислушиваясь к звукам. Он явно лег на кровать. Под одеяло? Неясно. И я снова прислушалась.
— Ты там в порядке? — донесся до меня его голос. — Боишься? Или нервничаешь?
Да откуда он это взял?