— Я когда-нибудь разобью об твою голову вазу, помяни моё слово, — пригрозила она мне, прижавшись и положив головку мне на грудь.
— Заметь, Лара, мы начали встречаться, когда Оля сломала мне ногу, — пояснил я закусившей губу Ларисе.
— Это чтобы ты от меня не смог убежать, — ответила Ольга.
— Пфф, — Лара махнула рукой. — Я врезалась в Ромину машину, а спустя минуту нас чуть не переехал грузовик. Полагаю, что им нужно периодически вазу об голову бить, чтобы они к нам интерес не потеряли.
Я закашлялся, а Ромка закусил нижнюю губу. Прокашлявшись, я снова вернулся к прерванной теме.
— Мы не будем больше никого проклинать, просто попросим Ромку призвать дар и что-нибудь изобразить. Нам ведь выделенный дар нужен, а не конкретное проклятье.
— И тогда мы сможем заблокировать эту чёртову железяку и разделаться с ней без особых проблем, — добавил Рома. — Но она всё равно будет сопротивляться.
— Ну и пускай сопротивляется. Главное, у неё исчезнет возможность посмертного проклятья, или как там это у предметов называется, — сказал я серьёзно. — К тому же Вольфы артефакторы. Думаю, твой крёстный вполне сможет придумать, как приглушить эту дрянь, чтобы она сильно не дёргалась.
— Но сначала я Федьку проверю, — кивнул Рома. — Так, не расслабляемся, подъезжаем. Звони отцу, пусть говорит, где они и как туда доехать.
* * *
Фёдор сидел на кровати, закинув руки за голову, и рассматривал стену. Он пытался проанализировать своё состояние, но никак не мог понять, как именно на него влияет проклятье. Он не чувствовал в себе никаких изменений, и это его слегка напрягало, потому что другие эти изменения видели.
— Тук-тук, — раздался знакомый голос от двери комнаты, в которой его заперли. Федя поднял взгляд и посмотрел на стоящую в дверном проёме Алину.
— Тебе неопасно здесь находиться? — спросил Вольф, с полуулыбкой разглядывая девушку. — Я ведь чисто теоретически могу на тебя наброситься.
— Я принесла ужин и новости, — Алина прошла в комнату и поставила поднос с едой на стол. — Ты не причинишь мне вреда, даже под проклятьем. А твоё слегка повышенное внимание я вполне могу пережить. Было бы хуже, если бы сюда пришла Юлька, и ты направил свою энергию на неё. Тогда было бы уже всё равно, что делать с этим проклятым якорем, потому что Стёпа тебе просто свернул бы шею.
— Это да, — протянул Фёдор и потянулся. Лёгкая простыня, которую он на себя набросил, сползла, и Алина увидела, что Вольф обнажён по пояс. — Ушаков бывает просто неприлично ревнивым. Другое дело, что Юля никогда меня не привлекала, как девушка…
— Я тоже тебя никогда не привлекала как девушка, пока один козёл не разбудил якорь, — сердито перебила его Алина.
— Ну-да, ну-да, — Фёдор как-то странно на неё посмотрел и широко улыбнулся. — Что за новости?
— Близнецы скоро будут в Марселе, — ответила Алина и принялась расставлять обед на столе.
— Это Ромка посоветовал меня здесь запереть? — спросил Федя, наблюдая за каждым движением Орловой.
— Твой отец спросил у него, как будет лучше, — спокойно сказала Алина, не глядя при этом на Вольфа. — Рома ему ответил, что да, запереть тебя — это хорошая идея, хотя бы для того, чтобы ты не шёл на поводу у проклятья. Ты так продлеваешь себе жизнь, между прочим.
— Я в курсе, — Федя кивнул, подтверждая её доводы. — Но всё-таки интересно, почему ко мне не послали мужчину?
— Чтобы проклятье не толкнуло тебя на совершение необдуманных поступков, — Алина заправила выбившуюся прядь волос за ухо.
— Логично, — голос Фёдора раздался настолько близко, что девушка резко развернулась и почти наткнулась на него. Вольф был босой и всё ещё полуголый. Он встал с кровати и подошёл к Алине абсолютно неслышно и теперь смотрел на неё сверху-вниз, с полуулыбкой. — Какие ещё новости ты мне принесла?
— Твоему отцу удалось купить якорь, и теперь мы можем делать с ним всё что угодно, — пробормотала Алина. — Федя, ты не мог бы отойти?
— Зачем? — он наклонился, чтобы взять со стола виноград. При этом он прижался к Алине, а девушка вынуждена была ухватить его за шею, чтобы не завалиться на стол.
— Федя, прекрати, — прошипела Орлова.
— А то что? — Вольф оторвал одну ягоду от грозди и провёл ею по губам Алины. — Открой ротик. Давай, это вкусно.
— Зачем ты это делаешь? — Алина упёрлась ладонями в его обнажённую грудь и попыталась оттолкнуть.
— Ну для чего ты задаёшь такие глупые вопросы? — Фёдор даже поморщился, а потом бросил виноградную гроздь обратно в корзинку, обхватил Алину за талию и рывком усадил на стол. — И вот прямо сейчас мне абсолютно плевать на то, проклятье это, или давно и тщательно скрываемый интерес.
— Федя, — Алина снова попыталась оттолкнуть от себя Вольфа, но тот только наклонился и прошептал ей в губы.
— Один поцелуй. Всего один. Только не говори, что никогда не думала об этом, я не поверю. Мы удовлетворим наше любопытство, а потом пойдём уничтожать якорь и снимать с меня проклятье.
И он её поцеловал. Алина сначала сидела, ничего не предпринимая, но спустя несколько секунд обхватила Федю за шею, привлекая его ближе к себе. Поцелуй углубился. Руки парня пришли в движение, скользя по напряжённой спине девушки. Они так увлеклись, что даже не заметили, как дверь распахнулась, и на пороге застыла мужская фигура.
— Ого, Федь, держи себя в руках, — проговорил стоящий в дверях Ромка. — Мы-то тебе обязательно поможем, но, поверь моему опыту, ты будешь помнить абсолютно всё.
— Чёрт, — Федя, тяжело дыша, уткнулся Алине в плечо, в то время как она дрожащими руками застёгивала блузку, которую Вольф успел расстегнуть. — Прости меня, — прошептал он на ухо девушке, после чего повернулся к Роману. И чуть не выругался, потому что в этот момент Ромку отодвинули Илья и его отец, входя в комнату.
— Алина, — Илья сложил руки на груди, сурово глядя на дочь. — Тебя отправили сюда не для того, чтобы ты провоцировала Фёдора. И да, я тоже не забуду это зрелище. Потому что на его фоне тот момент, когда я застал вас в одной постели, сейчас выглядит по-другому.
— Илья, мы с тобой поговорим, когда снимем с Фёдора проклятье. А ты, Федя, будь так добр, надень хотя бы майку, — процедил Юра, а потом повернулся к Роману. — Что тебе понадобится, чтобы определить, насколько всё плохо?
— Выйдите все, кроме Андрея, — ответил Рома своему крёстному. — Вы меня можете отвлекать, а это проклятье настолько деликатное, что я его в прошлый раз