Взывающая задумчиво прошлась вокруг каменюки, разглядывая её. И явно не обычным зрением.
— Да, здесь, внутри, заключено дыхание Такатуна, бога тверди. И сплетение уходит глубоко под землю. Я не могу разглядеть, насколько.
— И что будет, если нарушить целостность сплетения? Можно будет высвободить хоть немного Ци, которую я смогу поглотить?
— Думаю, да. Оно огромное, я никогда не видела подобных. Так что, даже если большая часть дыхания уйдёт в землю, тебе всё равно хватит с избытком. Но… ты уверен?
— Ну, а что может пойти не так?
— Сплетения устроены так, что, чаще всего, если разорвать их в одном месте — следом посыплется всё остальное. Этим идолам, похоже, сотни лет, а может, и тысячи. Мы не знаем их предназначения. Но зачем-то ведь они сюда поставлены? Это древняя и очень мощная магия. Ты уверен, что цель, ради которой ты это затеваешь, достаточно важна, чтобы уничтожить её?
Я вздохнул.
— Боюсь, у меня нет выбора. Другой подходящий источник этого твоего Такатуна я вряд ли здесь найду. И время тоже поджимает.
— Что ж… — она неодобрительно покачала головой, но всё же спорить не стала. — Тогда, возможно, стоит попробовать. И ты прав — чтобы разрушить плетение, основанное на стихии Земли, лучше всего использовать Дерево. Или Металл. И целиться лучше в омуты. Видишь, как здесь распределены потоки Ци?
— Я заметил. Это будто сеть. Или грани кристалла…
— Да. И в углах каждой этой ячейки — маленький омут. Узел. Лучше бить именно туда. Это более уязвимые места, чем середины потоков.
— Спасибо за совет. Я попробую.
— Не буду тебя отвлекать. Изучу пока вон те надписи. Возможно, что-то смогу понять.
Она указала на трещины на внутренней части «подковы», окружавшей центральную часть святилища. Я не сразу и понял, что это не просто щели в камне, а действительно символы, правда, здорово подпорченные временем.
Когда Намира отошла, я снова сосредоточился на задаче. Вроде бы дело нехитрое — просто долбить посохом по каменной башке. Ну, хорошо, при этом целясь не куда попало, а в точку пересечения линий Ци. Но суть ведь в том, что в удары нужно вкладывать древесную Ци. А её у меня очень ограниченное количество…
Уф, ладно. Не разбив яйца, не приготовишь омлет…
Я ещё долго, несколько минут, примерялся и настраивался. Наконец, долбанул первый раз. Для начала вполсилы, но удар всё равно жестко отозвался в пальцах — так, что я едва не выронил посох. И дело совсем не в том, что я ударил по камню — такое ощущение, что отозвался сам энергетический конструкт, заключенный внутри него. Словно током шарахнуло.
Но я же настырный, и меня такими пустяками не остановишь. Ударил снова, целясь в ту же точку. И ещё раз. И ещё. С каждым разом вкладывая всё больше Ци в удар и стараясь изобразить нечто, хотя бы отдалённо напоминающее Хлещущую ветвь.
Плетение внутри идола отзывалось на удары, дрожа и ударяя в ответ уже весьма ощутимыми вибрирующими разрядами. Но это меня только подзадоривало. С каждым разом идол огрызался всё сильнее, я же просто крепче стискивал зубы и бил снова в ту же точку. Ну уж нет, каменная башка, я так просто не сдамся! Я однажды ледяную глыбу раздолбал голыми кулаками. Так что уж с тобой-то справлюсь.
Одно хреново — запас древесной Ци в ядре на глазах таял, и хватит ли его на то, чтобы разрушить хотя бы один узелок в этой громадной сети… Что ж, у меня только один способ узнать это. Придётся идти ва-банк.
Я бил снова и снова, не обращая внимания на болезненную ответку. Намира что-то кричала мне, махала руками. Даже, кажется, пыталась выскочить между мной и камнем. Но, к счастью, у неё хватило осторожности этого не делать, потому что я уже впал в своеобразный транс — руки двигались сами собой, окованное навершие посоха с каким-то странноватым дрожащим звуком ударялось об каменного идола. Я уже не чувствовал пальцев — они, кажется, просто слиплись воедино с посохом. Но я упрямо бил снова и снова. Потому что чувствовал, что конец близок. Либо у меня сейчас иссякнет ядро, либо эта хреновина, наконец, разобьётся — одно из двух.
Всё же сработал второй вариант. А может, оба одновременно. Когда я, уже едва не роняя посох, хлестнул по идолу в последний раз, вкладывая в удар последние крохи древесной Ци, узел, в который я бил, вдруг вспыхнул и разорвался с таким громким хлопком, что у меня уши заложило.
Нас с Намирой отбросило назад, словно взрывной волной, с потолка посыпались целые потоки какого-то песка и мелких камешков. У меня даже мелькнула мысль, а не обвалится ли вся пещера к чертям собачьим, в лучших традициях фильмов про всяких расхитителей гробниц. Тем более что после первого мини-взрыва тут же раздался следующий, а потом ещё один и ещё. Словно огромные кукурузные зёрна превращаются в попкорн.
Оглушённый, ослеплённый, кашляющий от пыли, я пока не мог сообразить, что происходит. Почувствовал, как в плечи мне впиваются пальцы Намиры. Взывающая, оправившись от удара, подползла ко мне и трясла, крича что-то в лицо. Наконец, я окончательно оклемался и до меня начал долетать смысл её слов.
— Что ты наделал, Мангуст⁈ Я ведь кричала, чтобы ты остановился!
Сплюнув скрипевший на зубах песок, я зашарил вокруг в поисках посоха. Подхватив оружие, вскочил сам и ринулся обратно к алтарю.
По идолам будто стреляли из чего-то крупнокалиберного — в хаотическом порядке от них вдруг отлетали фонтанчики каменной крошки. Но, конечно, воздействие было не внешнее, а внутреннее — каменюки с громкими звуками лопались, на них образовывались всё новые и новые трещины. Сама конструкция алтаря кое-где обсыпалась по краям, но в целом сохраняла форму. Я с опаской поглядывал наверх, но непохоже было, что потолок пещеры готовится обвалиться нам на головы.
А вот на уровне течений Ци происходило нечто более интересное. И в то же время пугающее.
Это было похоже на разрастающуюся дыру в натянутой сетке — остающиеся нити не выдерживают возросшей нагрузки и тоже рвутся, а вслед за ними следующие, и следующие. Этакая цепная реакция. И каждый разрыв высвобождает новую порцию Ци. Свободной Ци уже достаточно много, но она вьётся в воздухе недолго. Словно тяжёлый туман, она быстро оседает и, похоже, начинает впитываться в землю.
Ну, уж нет! Мне надо