Это случилось с появлением новой души, как я понимаю. Мне не нравится сам факт подселения, он явно сказывается на целостности нашего королевства, но в рамках моей ситуации это очень хорошо. Как минимум потому, что новая душа настолько идеальна, что на её руке зажглась метка.
Мне нужно узнать её получше.
Интересно, случилась бы подмена, если бы я не решил выгнать прошлую Элизу и заменить её Никой?
— Да, всё, — голос моей последней фаворитки становится твёрже, она выпрямляется, пытаясь вернуть контроль над ситуацией. — Я могу быть полезной, Эридан. Ты… можешь использовать меня! Чтобы раскрыть заговор! Я всё узнаю!
— Угу, и имена всех, кто якобы заставил тебя участвовать в нём? — я насмешливо поднимаю бровь. — Очень удобно.
Ника даже не понимает моего сарказма и быстро трясёт головой. Будто курица, склёвывающая зёрна.
— Я мог бы убить тебя прямо сейчас, — говорю я, не стирая с лица улыбку. — Это было бы просто. Даже приятно, в каком-то смысле.
Слышу, как она сдавленно всхлипывает.
— Но меня ждут более важные дела, — продолжаю я. — Поэтому я предлагаю тебе шанс. Встань на колени, Ника.
Вижу замешательство на её лице.
— Что?
— Ты слышала, — мой голос становится жёстче. — Встань на колени и попроси прощения. Если сделаешь это достаточно убедительно, я, возможно, позволю тебе уйти живой.
Она колеблется лишь мгновение, прежде чем опуститься на колени. Сломать её гордость легче, чем сухую ветку. Это разочаровывает.
Элиза бы так не сделала, я уверен. Эта гордячка под стать мне, её кривило оттого, что её дом ремонтируется за мой счёт. Она даже сопротивлялась переменам по мере сил и возможностей, соглашаясь лишь на самое необходимое.
Я и представить не могу, чтобы Элиза опустилась на колени.
— Прости меня, Эридан, — говорит Ника, склонив голову. — Я была глупа и неблагодарна. Ты давал мне всё, а я предала твоё доверие. Умоляю, прости меня и позволь искупить свою вину!
Смотрю на неё сверху вниз, и часть меня почти испытывает жалость. Почти.
— Твоя игра в раскаяние могла бы тронуть, если бы я не знал тебя так хорошо. Но ты попыталась.
— Ч-что? Нет! Постой!
Глава 51
Эридан Морнел
Разумеется, я её не трогаю. Просто подхожу к двери и открываю. В коридоре ждут четверо стражников в форме королевской гвардии. Специально вызвал их, прежде чем подняться.
— Никоэлла обвиняется в государственной измене, заговоре с целью убийства члена королевского совета и воровстве, — объявляю я официальным тоном. — Сопроводите её в тюрьму до суда.
Ника поднимается с колен, её лицо искажается от бешенства и страха.
— Ты обещал! — кричит она, когда стражники входят в комнату. — Ты сказал, что отпустишь меня!
— Я сказал, что позволю тебе уйти живой, — поправляю я с холодной улыбкой. — И ты уходишь. Живой. Но в тюрьму.
Её глаза наполняются ненавистью, из горла вырывается что-то среднее между рыданием и рычанием.
— Ты пожалеешь об этом, — шипит она, когда стражники берут её под руки. — Сдохнешь, как и положено монстру!
Я наклоняюсь к ней и шепчу так, чтобы слышала только она:
— Возможно. Но не от твоей руки, моя дорогая. И не сегодня.
Стражники уводят очередную бывшую, продержавшуюся в фаворитках меньше всех. Её крики постепенно затихают в глубине дома. Я остаюсь один в разграбленной спальне, чувствуя странную пустоту внутри.
Не от потери Ники, разумеется. Она никогда не значила для меня столько, сколько воображала, очередная кукла, у которой отсчитывается срок службы. Скорее я чувствую, что этот дом будто пустой, искусственный. Сейчас, когда вещи не на своих местах, это ощущается особенно ярко.
Ладно. Нужно вернуться к Элизе. Мысль о ней вызывает тёплую волну в груди — такое необычное, почти забытое чувство. С каждым часом связь между нами становится сильнее, несмотря на её сопротивление. Или, может быть, именно благодаря ему.
Спускаюсь по лестнице, размышляя, стоит ли вообще возвращаться в это поместье. Оно внезапно кажется пустой скорлупой, лишённой сути. Возможно, пришло время для перемен?
— Лорд Морнел?
Я останавливаюсь. Из коридора выглядывает Алира, одна из моих горничных.
Она родилась здесь, выросла, вырастила детей. Сегодня её лицо покрывают паутина отпечатков времени, эта женщина провела в поместье всю жизнь, и я не удивлён тому, что она всё же осталась.
— Лорд, простите, — низко кланяется. — Я не смогла помешать вашей женщине.
— Где остальные?
— Разбежались. Она говорила жуткие вещи о вас, лорд. Многие испугались и поддались панике. Но, когда они узнают правду, то вернутся, я уверена.
— Осталась только ты?
— Нет. На кухне остались, — она качает головой. — В основном такие же старухи.
Оглядываюсь. Я не могу винить людей за их эмоции. Если Ника ворвалась сюда, начала сгребать ценности и вещи, они могли поверить ей. У большинства из них нет ничего кроме этой работы. Теперь и не будет.
Возможно мне стоило бы это учесть, но для себя я всё решил. Те, кто поддался истерии Ники, уже показали своё истинное лицо. Наверняка и прихватили что-то с собой. Подобного рода сброд мне не нужен.
— Я немедленно начну уборку и приглашу бригаду ремонтников, — пробует задобрить меня Алира.
— Да, ладно, — киваю я. — Если вернутся те, кто сбежали, передавай, что пусть идут, откуда пришли.
Не дожидаясь ответа, продолжаю спуск. Знаю, что делаю всё правильно, так что в душе жестокое решение ничего не царапает. Они сбежали, приняв факт того, что я мёртв, значит, для них я таковым и останусь. Те же, кто не поверил пигалице, которая и сама здесь прожила всего ничего, получат щедрую награду.
К счастью для меня незаменимых людей нет.
На крыльце я сталкиваюсь с Таросом, подпирающим плечом дверной косяк. Глаза, как всегда, насмешливые, но я замечаю в них напряжение.
— Переезжаешь? — спрашивает он, кивая на разгром. — Наконец-то решил выбраться из этого мавзолея и начать жить?
— У тебя всегда было странное представление о жизни. Что привело тебя сюда?
Тарос оглядывается, словно проверяя, не подслушивает ли кто-то.
— Есть новости о тех, кто улизнул, когда ты прилёг в обморок отдохнуть, — говорит он, резко меняя тон с шутливого на