Он прикрывается от неё, а затем, вместо того, чтобы отступить, ловит её за руки и прижимает к стене.
— Я не позволю тебе так со мной обращаться, Ира, — говорит внезапно спокойным, холодным тоном, глядя ей в глаза. — И перед тобой я ни в чём не виноват. Нервы шалят, иди к психологу. А я тут по делу.
Она вдруг осознаёт, что он точно тот принц из книжки Ирочки. Приподнимает брови и усмехается.
— Что? — не понимает он и трёт, почему-то, свой нос. — На лице что-то?
— Нет, просто рожа у тебя такая правильная, а сам урод. Чего надо?
— Зачем же оскорблять? Поговорить... Угостишь чаем для начала? — он поправляет на себе пиджак и начинает чувствовать себя неуютно. — Какая-то ты... другая.
— Я с тобой в политику не собираюсь играть, бесполезен ты мне, так что прямо говори!
— Возвращайся.
Глава 17. Битва экстрасенсов
В ответ на «возвращайся» Каруила Изида лишь хохочет, а затем смачно плюёт ему в лицо.
— Вот так, да? Такую дуру ещё не нашёл, как она? Поделом тебе! Прими за урок, как мелкий властитель, и иди, собрав в кулак всё своё мужество!
Но Кирилл словно обращается в камень, смотрит на неё ничего не выражающим взглядом и вдруг срывается в ванную.
— Что с тобой стало, Ира? — доносится оттуда его... расстроенный голос. — Я ведь с миром. Я... — в тоне его слышится досада, но замолкает Кирилл потому, что намыливает себе лицо.
— Убирайся из моего дома, иначе я дракона вызову — большого и страшного!
Изида берётся за меч.
Кирилл выходит к ней с решительным и серьёзным видом. В глазах его нет ни доли страха. Пара пуговиц на рубашке расстегнута, тёмные волосы на висках влажные.
— Я настоятельно прошу тебя подумать. Признаю, я погорячился в прошлый раз, — не обращает он внимания на меч, Ирина всегда была слегка... с причудами, — но и ты была не права. Если не можешь что-то выполнить в срок, просто скажи об этом. Я же не изверг какой-то, не кусаюсь. Снял бы с тебя часть дел. Ты подвела меня. Я простил. Прости и ты...
Изида едва ли не с тоской глядит на отблеск стали, затем переводит взгляд на Каруила.
— Деньги мне заплати все, тогда поговорим.
— Уже распорядился, — обворожительно улыбается он. — Их переведут тебе сегодня же. Ну... — в голосе и во взгляде проскальзывает призрак неловкости, — я пройду?
Она приподнимает бровь:
— Куда переведут?
— На твою карту, конечно, — он направляется на кухню. — Как ты вообще, где брат? Да, — снова улыбается, — я помню про твоего голодного брата.
— Карту?
Изида касается своих висков прохладными пальцами и идёт за ним.
— Объясни мне, где я могу их увидеть, — цедит она.
— А приложения у тебя разве нет? Ну, или сними их, сходи вечером, — пожимает он плечами. — Что за вопросы? Где... — оглядывается, не спеша садиться за стол. — Где у вас чай?
— Я не понимаю.
Впервые за всё время она смотрит на него даже как-то... растерянно.
— Я не всё могу вытащить из её черепушки овечьей, понимаешь?
— Переутомилась? — он отодвигает для неё стул. — Присядь. Позволь мне похозяйничать... Что не так?
— Карту мне покажи.
Она садится, чуть опираясь на меч. И поднимает на него уставший взгляд воина, которого измотала война.
Кирилл медлит, застывая с чайником в руке.
— Э, мою?
— Где деньги мои?!
— Но я ведь не знаю, куда ты положила свою карточку, — он включает газ и достаёт кружки.
Такой... несколько нелепый в своём костюме, посреди этой простенькой, совсем домашней обстановки. Рядом с Изидой в необъятном теле Ирочки, опирающейся на меч.
— Ты мне не ровня, конечно, — рассматривает его Изида, — но за неимением лучшего... Вот представь, что ты из другого мира. И там был князем. А попал сюда — в тело... Неважно, в какое, не в своё, в общем. Ты, баран, что делал бы?
— Поменьше бы обзывал окружающих, — замечает Кирилл весомо. — И скрывал бы то, что я, это не он.
— Вернуться надо, — весомо замечает Изида, — вижу, магии нет.
— Магии нет, — кивает он, и разливает по кружкам чай. — Так, что, вернёшься на работу?
Она понимает, что Каруил ей не помощник, а это значит, что он жалкий баран, как и все остальные.
И поднимает меч.
— Пошёл вон. У меня есть работа! Из мальчишек молочных делать мужиков... Твои бумажки... — она морщится. — Нет мне дела до этого!
Он сводит к переносице брови, колеблется, решаясь на что-то, и признаётся:
— Без тебя сейчас никак, хотя бы пару месяцев, Ира...
Она смеётся, поправляет халат и сплёвывает на пол.
— Уловки это всё имперские! Уж как-нибудь переломишься, баран окаянный!
И поднимается:
— Уходи с глаз моих!
— У нас проверка скоро... из налоговой. Ты не можешь меня так подставить!
Изида щурится, облизывает полные губы и усмехается:
— Приведи мне мага, тогда помогу. Сделка.
Кирилл усмехается.
— Того, что ли, который в передаче был? Ир, магия существует только в книжках.
Она воодушевляется:
— В какой передаче?
— Ну, в битве экстрасенсов или типа того, — пожимает он плечом, и пробует чай.
— Битва? Правда? Где посмотреть?
У Изиды загораются глаза. На мгновение в них даже проскальзывает глубокая, острая синева.
Кирилл забирает свой и её чай и без слов направляется к телевизору.
— Намёк понял, — включает его, сбрасывает с дивана какой-то хлам, и садится. — Буду рад... посмотреть с тобой.
Изида устраивается в махровом халате на диване, внимательно наблюдая за тем, что происходит в каменном ящике. От чая, что набаламутил Каруил, становится жарко, и она ослабляет пояс халата и обмахивается куском ткани у груди.
— Бараний суп, а сражаться-то они будут?
— Ну, они соревнуются. Не на кулаках же им биться, — он подсаживается ближе и как бы невзначай касается её коленки.
Её большой, круглой, мягкой коленки...
Она морщится, не замечая его действий, всё ещё с трудом воспринимая то, что показывают по ящику.
—