— Вы хотите сказать, что смерти не бывает? — нахмурилась она.
— Такого я не говорил, — тут же ответил Настройщик. — Бывает, и ещё как. Но применимо ли это к вам — тот ещё вопрос. Вы сюда пришли явно не за смертью, не так ли?
Она задумалась.
— Наверное. Честно сказать, я… я бежала. От кого-то. Бежала, долго, сложно, и вот — оказалась здесь. Вроде бы мне обещали, что я сумею научиться тому, что мне требуется, и что-то познать, но теперь я вовсе не уверена, что это сбудется.
— Почему же? — удивился Настройщик.
— Эта внешность. Платье. Шляпка. Квартира, — она замялась. — Кажется, учение должно выглядеть иначе.
— Ах, какая ерунда, — судя по тону, Настройщику их беседа надоела. — Вы, милая девушка, торопите события. Хотите получить всё и сразу. Но нет, так не бывает. Ни здесь, ни где бы то ни было ещё. К тому же я понятия не имею, какой у вас будет путь. Возможно, что и познание. Мне, простите, не докладывают. Я всего лишь Настройщик, но ни в коем разе не советчик, и не ответчик на все вопросы разом.
— Извините, — произнесла она. — Я… не подумала. Больше не буду.
— Вот и славно. А теперь берите свой кофе, и садитесь за стол. Нужно выбрать вам новое имя.
* * *
Стол оказался маленьким — в самый раз для одного человека, а вот двоим уже не расположиться за таким с комфортом. Кофейный столик, подумала она, да, это именно что кофейный столик, за которым выпить кофе может один человек. Хорошенький, надо сказать, столик. Изящный, воздушный, на тонких металлических ножках, и со стеклянной столешницей. Стекло, впрочем, матовое, молочно-белое.
Сейчас на этой столешнице стояла чашка с кофе, и лежали рядами маленькие карточки, однотонные, и без рисунка. Похожи на игральные карты, подумала она, хотя у тех обычно на рубашках что-то да есть. А здесь — просто ряды одинаковых зеленых карточек, размером чуть побольше спичечного коробка.
— И что мне делать? — спросила она.
— На карточках, с обратной стороны, написаны имена, — ответил Настройщик. — Вы должны выбрать одну, она определит ваше имя. Ничего сложного, правда?
— Вроде бы да, — кивнула она. — А если имя мне не понравится?
— Не припомню, чтобы кому-то не понравилось имя. Но… гм… наверное, можно посмотреть другую карточку, — предположил Настройщик. — Садитесь, пейте кофе, и выбирайте.
Она села за стол, взяла чашку, сделала глоток — отличный кофе, надо сказать — и стала внимательно рассматривать карточки, пытаясь найти хоть какие-то отличия. Увы, никаких отличий не было, разве что… на ту карточку, которая находилась ближе всего к чашке, падал сейчас тоненький солнечный луч. Почему бы и нет?
Она протянула руку, взяла карточку, и перевернула.
На карточке было написано «Аполлинария Онсет».
* * *
— Аполлинария Онсет, — произнес Настройщик. — Отличное имя, поздравляю.
Она продолжала молча смотреть на карточку, раздумывая, и пытаясь понять, нравится ей имя, или нет. Странное, поняла она, наконец. Странное имя. Непонятное. Вроде бы французское, но… но не французское. Греческое? Похоже. Она не могла вспомнить, откуда взялось это знание, но слово «apolyusis» появилось вдруг откуда-то в памяти, и она, еще с полминуты подумав, спросила:
— «Onset» переводится как «начало»?
— Совершенно верно! — обрадовался Настройщик. — Имя можно трактовать как «освобождение светоносного начала». Вам нравится?
— Но… — она растерялась. — Я не ощущаю себя светоносным началом. Я просто…
— Просто — что? — спросил Настройщик.
— Просто человек. Это имя, оно для меня… слишком… слишком серьезное, наверное, — она задумалась. — Нет ли чего-то попроще? Можно, я посмотрю другие карточки?
Настройщик ничего не ответил. Она взяла первую попавшуюся карточку, перевернула. «Аполлинария Онсет». Ещё одна карточка. И снова «Аполлинария Онсет». И ещё одна, и ещё, и ещё — на всех карточках оказалось одно и то же имя.
— Эй, погодите-ка, — с подозрением произнесла Аполлинария. — Тут везде одно и то же! Вы меня обманули? Подсунули кучу одинаковых карточек?
— Нет, ну как можно! — запротестовал Настройщик. — Конечно, нет. Тут, понимаете ли, есть такой фокус, как парадокс наблюдателя. Изначально на всех карточках находились разные имена. Вы их не видели. Но как только вы взяли первую карточку, с именем, на всех остальных появилось оно, потому что вы в данный момент за карточками наблюдаете. Понятно?
— А если я перестану наблюдать? — спросила Аполлинария.
— Имена появятся, но… — Настройщик замялся. — Как только вы снова обратите внимание на карточки, на них снова будет ваше новое имя. И только оно.
— Почему? — Аполлинария нахмурилась.
— Потому что вы наблюдаете. Смена букв возможна исключительно вне наблюдения. Поэтому вы не сможете увидеть, что там было ещё на карточках. Для вас, как для наблюдателя, возможен только этот вариант.
— Обманщик, — сердито сказала Аполлинария. — Это некрасиво и непорядочно.
— Но имя-то хорошее, — возразил Настройщик.
— Ох. Может быть, оно и хорошее, но уж слишком пафосное и громкое, — с досадой произнесла Аполлинария.
— Пффф, — фыркнул Настройщик. — Никакое оно не пафосное, и уж точно не громкое. Не видели вы громких и пафосных, поверьте. Была у меня тут, не так давно, кстати, Медуза Горгонелла. Требовала тогу и лиру. Не знаю, зачем. Каково, а? Или эта, сейчас… Часодиня Всевременная — та ещё костюм приказала переделать, чтобы весь был в часах и заклепках. Фу, дурновкусие. Мужчины тоже не отставали. Победитр Лихобой. Бесодав Лучезарный. И прочие, в том же духе. К счастью, вы с ними не встретитесь, — тут же добавил Настройщик. — Это в несколько иных пространствах. С вашим они не пересекаются.
— Бесодав Лучезарный? — переспросила Аполлинария. — А это как? Зачем?
— Кто ж его знает, зачем, — вздохнул Настройщик. — Агрессивный и гнусный тип, без капли добра и души. С ним сразу всё было понятно, конечно. Засунули в свертку времени, будет до скончания веков сидеть в своей дыре, ругаться, и бить фантомов. У него там