«И что же делать?» — паника снова начала подступать. Силы на исходе. Ксавьер измотан. Ги Алексиус бессмертен и непобедим в прямом бою. Ситуация казалась безвыходной, как лабиринт без выхода.
Как вдруг… система запросила активацию тридцать седьмого протокола.
Протокол 37 (Одноразовое действие) Позволяет системе единожды дать пользователю Ким Су Хо прямое указание, необходимое для выживания или достижения критической цели. Активировать?
Ллойд, висящий на спине демона, с трудом соображал. Активировать? Что это даст?
Указание: Петь. Результат: Если споёт — выиграет.
«Он… он предлагает… петь?» — Ллойд чуть не свалился от шока. — «Что это за бредовый совет⁈ Как это поможет в бою против Рыцаря Ада⁈» Петь? Его пение? Его ужасное пение, от которого в прошлой жизни люди теряли сознание, животные сбегали, а стёкла трескались⁈
Хотя… А почему бы и не попробовать? Он уже делал более сумасшедшие вещи. И к тому же… система никогда не давала бесполезных советов в критических ситуациях, как компас, всегда указывающий на север.
«Итак…» — Ллойд, собрав остатки голоса и сил, открыл рот. В полуярославский крик с чистилища.
И звуки полились.
Это было… ужасно. Не просто плохо. Не просто фальшиво. Это было… нечто невообразимое, неподвластное описанию. Звук, который казалось, рвал саму ткань реальности. Скрежет, вой, стоны, слившиеся воедино, как хор проклятых душ. Звук, от которого хотелось заткнуть уши, выцарапать глаза, лишь бы не слышать его. Звук, который проникал прямо в мозг, вызывая невыносимую боль и дискомфорт, как раскалённая игла, вонзающаяся в нервные окончания.
[ Музыка] — да, именно так это звучало для слушателей. Как нечто не от мира сего, нечто, что не должно существовать, как крик банши, предвещающий смерть.
Ги Алексиус замер. Его тело, доспехи, всё содрогнулось от этого звука, как от землетрясения.
— Нет… — прорычал он, его голос был полон ужаса. — Это что… какая-то чёрная магия⁈ Такое ощущение, что это просто проникает в мой мозг! Невыносимо! Непереносимо!
Но затем… демон нахмурился. — Нет… Подождите… Я не чувствую никакой энергии… Никакой магии… Неужели… неужели этот парень просто… так ужасно поёт⁈
Да. Именно так. Пение Ллойда было настолько ужасным, настолько нечеловеческим, что вызывало не физическую боль, а ментальный шок. Оно парализовало, как змеиный яд, мгновенно обездвиживающий жертву.
«Отлично!» — Ллойд почувствовал, как поток маны в его теле, только что перегруженный, внезапно стабилизировался. Поглощение проклятой маны демона продолжалось, но боль утихла, словно кто-то выключил рубильник.
«Ксавьер!» — мысленно крикнул он рыцарю. — «Сейчас!»
И Ксавьер… был бы рад нанести удар. Но увы. Он тоже не мог сдвинуться с места. Ужасающая песнь Ллойда воздействовала и на него, сковала его движения, словно невидимые цепи. Его тело застыло, а в ушах стоял невообразимый вой, лишающий воли и сил.
Даже любящие родители Су Хо в прошлой жизни всегда просили его не петь. На уроке музыки, как только главный герой открывал рот, препод тут же бросал в него… пианино. А когда в армии Су Хо попробовал записаться в церковный хор, то пастор, услышав его пение, начал изгонять из него дьявола, решив, что юноша одержим.
Но как говорится, любому навыку есть применение, и прямо сейчас это пение… подарило им победу, как ключ, открывающий неприступную крепость.
Ксавьер, преодолевая ужас от звука, внезапно почувствовал… свободу движения. Паралич от ужасного пения не был магическим; он был психологическим, действием на подсознание. Его воля, закалённая тренировками, позволила ему вырваться, как клинок рассекает путы. Он понял. Это не магия. Это просто… ужас, ментальное воздействие, с которым можно бороться.
Проведя последнюю атаку, собрав остатки сил, Ксавьер решил бить наверняка. Он бросился на Ги Алексиуса, всё ещё парализованного «пением» Ллойда. Он применил удар, которым бил по Салиту, по Рыцарю Ада секунду назад — разрушительный удар аурой меча. Прямое попадание сверху! И даже после прямого попадания… Ксавьер ещё и применил Взрыв маны! Вся его оставшаяся энергия выплеснулась в одном сокрушительном ударе, как последний залп артиллерии.
Теперь их противника… точно разорвало на куски. Тёмная энергия рассеялась, доспехи разлетелись в прах, словно развеянные ветром облака. Ги Алексиус… исчез, растворился в воздухе, как дурной сон после пробуждения.
И Су Хо не будет даже спрашивать, всё ли кончено. А то это уже клише.
Но Ксавьер, тяжело дыша, опираясь на меч, как на костыль, ответил на немой вопрос:
— Господин… тут спрашивать не нужно. Всё только начинается.
Ллойд, всё ещё висящий в воздухе, чувствуя, как его мана-сердце начинает восстанавливаться, нахмурился. Что?
— Пусть мой господин прислушается к мане в комнате, — пробормотал Ксавьер, указывая на место, где только что был Ги Алексиус.
И действительно. Вся мана, тёмная и светлая, окружающая их, начала собираться в одной точке. Сгущаться, вибрировать, гудеть, словно улей разъярённых пчёл.
«Это восстановит тело скелета», — промелькнула мысль в голове Ллойда, вызванная его знанием о Рыцаре Ада.
— Но! — Ллойд спрыгнул на землю, его лицо приобрело упрямое выражение, как у скалы, противостоящей морскому прибою. — Всё нормально! Можно не париться!
— Но как вы можете так говорить⁈ — Ксавьер был в шоке. — Очевидно, что это не так! Он регенерирует! Возвращается!
— А что? Хочешь поспорить? — Ллойд улыбнулся своей самой ехидной улыбкой. Это была его любимая игра, любимый момент — когда он мог застать противника врасплох. — Я вот ставлю на то, что он уже труп! Полный! Не восстановится!
Ксавьер моргнул, его глаза расширились от недоумения. Игра? В такой ситуации? Но… он знал своего господина. Это было для него так же естественно, как дышать, как птица поёт на рассвете.
— Давай так, — предложил Ллойд, его глаза блестели азартом, как монеты на солнце. — Если он жив… то я тебя буду называть господином целый год! Слушаться тебя во всём! А если нет… если я выиграю спор… то домой ты поедешь… в женском наряде! В той самой тунике!
Ксавьер замер, его лицо вытянулось от изумления. Женский наряд? Целый путь до поместья? Позорище! Но… господин? Целый год? И… его господин был так уверен, словно сам решал, кому жить, а кому умирать.
— Ну как? — Ллойд выжидающе смотрел на него, его поза была расслабленной, несмотря на окружающий