— Что ты можешь больше, чем думаешь, — её пальцы медленно прошлись по моей ноге.
Стараюсь не обращать внимания, что она трогает всё выше и выше:
— Преподаватели никогда не говорили мне о чём-то подобном.
— Преподаватели, — она фыркнула. — Большинство из них — высокомерные тупицы, застрявшие в устаревших догмах. Настоящая сила познаётся через бои, опыт…
Её ладонь скользнула выше, и пришлось изобразить нервный вздох. Сталкивался я с опасными женщинами, но никогда — в теле неопытного юнца с бушующими гормонами.
— А какой у вас ранг, госпожа? — пробую перевести разговор, пока она наглаживает меня.
— Выше, чем ты можешь себе представить, — и улыбнулась, демонстрируя идеальные зубы. — Но достаточно обо мне. Расскажи о себе. Как тебя зовут? И чем зарабатывает на жизнь семья «приличного молодого человека»?
— Игнат я. Фамилия Ковалёв. Родители обеспеченные аристократы, — конечно я соврал. Почему назвал имя своего неприятеля? Да просто для забавы. — Мама меня всегда зовёт Игнатушка.
— Игнатушка значит, какая милота, — она сделала вид, что ей действительно интересно. Хотя, вижу же, что ей плевать. Ещё и наверняка не поверила, что я из обеспеченной семьи. Неудивительно с моей потрепанной курткой, затасканной шапкой и растянутых на коленках штанах. Но она улыбалась, не став уличать меня во вранье, ведь для неё подобное тоже как забава. — И чем занимается твоя обеспеченная семья?
— Всем понемногу, — и пожимаю плечами, решив уже накидать столько вранья, сколько смогу. — В основном производством. А ещё строительная компания. Сеть таверн. Несколько коммерческих зданий у канала Грибоедова.
— Вот как… здорово, — она едва сдерживала смех.
— А ещё рыбу ловим в промышленных масштабах. Да. Рыбы у нас много. Оптом сбываем в Москву. Я можно сказать наследник империи. Правая рука деда.
Её тёплая ладонь продолжала своё неторопливое исследование, поглаживая меня неподалеку от паха.
— Как увлекательно, — произнесла она так, будто действительно верила в эти сказки. Вот же актриса, не хуже моего. — Расскажи ещё что-нибудь?
— Я… — отвожу взгляд. — Признаться, я никогда не был с женщиной… Как бы, возможности были, но…
Корнелия внезапно прильнула ко мне. Её лицо оказалось прямо перед моим. А её указательный палец лёг на мои губы. При этом её глаза так странно заблестели, а щёки порозовели. Её что, так сильно возбуждают девственники?
— Мы почти приехали. — произнесла она ласково. — Но прежде, чем войдём в дом… я должна удостовериться, что ты подходишь для задания.
И резко сократила оставшиеся сантиметры между нами. Мгновение спустя её ладони уже обхватили моё лицо, а губы требовательно всосались в мои.
И я ответил на её насильственный поцелуй. Молодость брала своё. Но при этом сохранял контроль, позволяя себе быть «неопытным» — немного неуклюжим, удивлённым, но старательным.
Когда наш странный поцелуй завершился, Корнелия выглядела СЛИШКОМ удовлетворённой.
— Прекрасно, — она улыбнулась, проводя пальцем по моим губам. — Ты определённо подойдёшь, Игнатушка.
Карета остановилась, в ту же секунду распахнулась дверца. И открылся вид на величественный особняк, тонущий в снегу.
— Добро пожаловать в моё скромное убежище, — Корнелия грациозно выскользнула из кареты. — Следуй за мной, милый.
Так и поступил. Выбравшись с экипажа, следую за ней, гадая, во что ввязался. Но кто охотник, а кто добыча в этой игре, ещё предстоит выяснить.
Особняк был мрачной громадой, вырастающей из темноты ночи. Никаких приветливых огней в окнах, никакой суеты прислуги, встречающей хозяйку. Только тени, молчание и ощущение запустения, будто дом не был обитаем уже много лет.
Один из сопровождающих Корнелии остался у входа. Второй — тот самый усатый, что подходил ко мне в таверне — прошёл с нами внутрь.
В холле царил полумрак. Никакого освещения, только слабый лунный свет проникал через высокие окна, превращая убранство в нечто зловещее.
— Проводи нашего гостя в зал, — Корнелия повела плечом, скидывая пальто. — Я скоро буду.
— Идём, парень, — усатый кивнул мне, указывая на тёмный коридор.
Послушно плетусь за ним, изображая растерянность. На самом деле, все чувства обострил до предела. Духовное ядро пульсировало, готовое к активации при первых признаках опасности.
Наконец, длиннющий коридор привёл нас в просторный пустой зал — бальный или приёмный, если судить по размерам. Прямо в центре, в круге лунного света, стоял единственный предмет мебели — массивный стул.
— Присаживайся, — похлопал усатый по спинке «трона». — Госпожа скоро будет.
С этими словами он развернулся и вышел, оставив меня одного в огромном полутёмном зале. Дверь за ним закрылась с глухим стуком, как крышка гроба.
Остаюсь стоять, игнорируя предложение сесть. Что-то подсказывает, что этот стул — ловушка или, по крайней мере, часть какого-то странного ритуала, в который меня пытаются втянуть.
И что будет дальше?
Неспешно осматриваю зал, отмечая все возможные выходы и укрытия.
Какую игру задумала эта Корнелия?
И тут.
Смех.
При том такой, что заставил бы обычного человека завизжать от страха. А может и обделаться. Пугающий, нечеловеческий. Переходящий в визг, а затем резко обрывающийся.
На балконе второго этажа мелькнул силуэт. Женский, но странно искажённый, как призрак, ещё и в чём-то белом. Свадебное платье?
Сглатываю, изображая испуг. Сталкивался раньше с демоническими культами, безумными фанатиками и одержимыми магами, но здесь и сейчас ситуация казалась жуткой.
Силуэт резко запрыгнул на перила балкона. И она выпрямилась. Короткие тёмные волосы, как змеи в воде, развевались в потоках сиреневого эфира, глаза горели безумием.
— К-корнелия? — выдавливаю из себя хриплый возглас, делая шаг назад.
Её лицо исказилось в гримасе безумного восторга. Она запрокинула голову и расхохоталась — громко, неестественно.
— Игра началась, Игнатушка! — завизжала она, не в силах сдерживать озабоченное напряжение. — Считаю две минуты! Прячься!
И резко отвернулась, продолжив смеяться, от чего вся тряслась. Эфир вокруг неё пульсировал, испещряя волны сиреневого света.
— И если найду тебя… — Корнелия внезапно повернулась снова, лицо исказилось в пугающей пародии на страсть. — Залюблю до смерти!
В её руке сверкнул изогнутый нож — тонкий, изящный, от лезвия исходило сиреневое свечение, говорящее о мощном эфирном заряде.
— Одна минута и пятьдесят секунд! — она захихикала, снова отвернувшись.
И осознаю, что вечер перестал быть томным. Он превратился в нечто по-настоящему опасное! Какой у неё ранг⁈ Пятый⁈ Шестой⁈ Она разве не хотела просто-напросто переспать⁈
— Одна минута и сорок секунд! Беги-беги-беги, мальчик! Беги, пока можешь!