— Она очень хочет. Сама их плинесла.
Я только кивнула, не понимая, о чём разговор. Если честно уже было всё равно. Гудис Панс не оставил мне выбора, а вынужденно принятое решение разрывало сердце. Я потеряла всё.
— Что ж, тогда договолились. Вы точно сможете всё сопоставить, Хантли?
Я видела, как Эрнет кивнул и снова посмотрел на меня, а мэр, стоящий чуть позади него, одними губами произнёс, но так выразительно, что не составило труда понять, о чём он.
— Повезло тебе, Ковальд. — И сделал движение, словно чиркнул невидимой спичкой о коробок. А потом уже сказал громко, чтобы его все услышали. — Вы это опубликуете… завтла? Точно сможете всё как надо сделать?
Едва заметный взмах руки мэра, и Фрэд отошёл от двери — сожжение салона отменилось. И только после этого я смогла прислушаться к разговору.
* * *
— Никаких проблем, — ответил Хантли, опустив глаза на мои тетради в своих руках. Я только сейчас заметила, что их держит именно он. — Завтра все, кто тут записан, найдут себя на страницах газеты.
Вот значит как… Думать было трудно, но, наконец, сложилось. Всё-таки мэр для гарантии решил уничтожить мою репутацию, а не дом, и даже нашёл человека, способного разгадать шифр. По воле Ошура им оказался Эрнет Хантли. Какая злая шутка.
Я грустно усмехнулась, вспомнив слова журналиста, что мне надо покинуть город, и что он приложит для этого все возможные усилия. Что ж, всё сошлось в одной точке. Боги любят шутить с людьми.
— Вы свободны. — Гудис Панс махнул мне рукой отпуская. — Штлаф за исполченное платье лавен вашей залплате, так что на деньги не лассчитывайте.
— А что не так с платьем? — удивлённо спросил Эрнет, и это внезапно вернуло мне разум, силы и злость.
Вспыхнув до корней волос, я схватила сумочку и швырнула в этого невыносимого журналиста.
— Хватит обсуждать моё платье!
Ридикюль прилетел прямо Хатнли в грудь. От удара застёжка раскрылась, и карты посыпались вниз. Одну из них Эрнет успел перехватить и задумчиво покрутил в руках.
— Что она значит, Амелия?
Он повернул ко мне картинку, на которой было изображено «Влюблённое сердце», и я заученно ответила:
— Вы влюбите… — прикусила язык, осознав, что говорю, и зло закончила: — пожалеете, господин Хантли!
Я подошла к нему и вырвала карту из рук, едва сдержавшись, чтобы не кинуть её в лицо.
— А эта что значит, госпожа Ковальд? — спросил мэр. В руках он держал чёрного короля. Что ж, если бы я хоть немного подумала на эту тему, то давно бы догадалась, кто есть кто. Гудис Панс контролировал в городе почти весь бизнес: как легальный, так и не очень, и был тем самым угрожающим мне чёрным королём. И он наверняка собирался спасти племянницу от тюрьмы. Во всяком случае, моё предсказание Сандре говорило об этом.
— Что если вы не поторопитесь, то Сандру посадят.
Я вырвала карту, не обращая внимания на изумление мэра, схватила остальные, которые упали на тетради в руках журналиста, и пошла на выход.
— Ты мне что, угложаешь, длянь⁈ — заорал сзади мэр. Раздался странный звук, Панс взвизгнул и замолчал.
Я не стала смотреть почему, подозревая, что его оборвал Хантли. Уж что-то, а оскорблять женщин в своём присутствии он никогда бы не позволил. Но сейчас мне было на это наплевать. На всё было наплевать, и ничего не хотелось, кроме как собрать вещи, взять Саюши и покинуть город до того, как разразится скандал. А в том, что он разразится, сомнений не было.
Бальный зал оглушил шумом и суетой. Я растерянно замерла. Пока скандалила совсем забыла, что тут веселье и праздник, никак не соответствующие моему состоянию. Выход был в противоположном конце, и я пошла туда, надеясь, что меня никто не остановит по дороге, но не тут-то было — красное платье подвело меня снова. Но не скажу, что эта встреча стала такой уж неприятной.
* * *
— Добрый вечер, — окликнули меня, и я обернулась, недовольно поджав губы. Но тут же расслабилась — звала Лейралия Шейронская, а за руку её держал Девеник Свон.
— Лера? Добрый… — Я так засмотрелась на них, что даже назвала аристократку по имени. Хотя она и разрешила мне это, но всё же на официальном мероприятии надо было соблюдать этикет.
— Добрый день, — едва заметно поклонился мне Девеник.
Он совершенно не изменился с нашей встречи в доме у Грейс. Зато Лейралия изменилась разительно и больше не была той молоденькой девчонкой, которая пришла в салон в полнейшем отчаянии. Сейчас передо мной стояла уверенная в себе молодая женщина. Что ж, то превращение, которое я видела в нитях её жизни, свершилось: она обрела себя, вернула семью и нашла любовь. И я была очень за неё рада.
— Всё хорошо? — спросила Шейронская, и я попыталась убрать с лица скорбное выражение, которое, вероятно, на нём было.
— Всё относительно, — наконец, ответила я и попыталась улыбнуться. — Для кого-то хорошо, а для кого-то конец света… — Пришлось затолкать свой мрачный настрой подальше, чтобы не пугать пару. — Вы что-то хотели?
— Да! — воскликнула Лейралия и показала на Девеника. — Погадайте ему, пожалуйста, если вам несложно.
Не то чтобы мне хотелось кому-то гадать, но я решила убедиться, что все трудности для этой пары закончились. Тревога, что моё вмешательство причинило им лишние неприятности, до сих пор жила внутри.
— Конечно. По карте или по ладони?
— Давайте по карте, — ответил господин Свон, а я только в этот момент вспомнила, что колода у меня неполная, и что большая часть осталась на полу в библиотеке, но и этого должно было хватить, чтобы заглянуть в будущее.
Попросив задать вопрос и достать одну карту, я протянула колоду, из которой тут же появилась счастливая звезда.
— Вам досталась «Звезда». Всё будет хорошо, — произнесла я, пытаясь проследить за нитями Ошура.
Тень опасности, которая ещё грозила Шейронской, должна была вот-вот развеяться. И раз на нитях не было узелков, значит, никакого вреда девушке никто больше не причинит. С Девеником тоже было всё в порядке, но мне померещилась ещё одна нить, которую никак не удавалось рассмотреть, пока она вдруг не вспыхнула перед глазами и показала что-то невероятно. То, что, по мнению большинства предсказателей, невозможно было узнать,