Клады здесь находили. Иногда сундук, иной раз золотые монеты штучно – либо в зарослях, либо на песчаном берегу. Но клад перуанский все не давался. Словно заколдован был.
Уже ближе к нашим дням, в начале прошлого века, заблудился в джунглях некий охотник, нашли его, бессознательного. Очнувшись, он рассказал: искал выход к морю, услышал шум прибоя, рванулся и… провалился в глубокую яму. На дне ее разглядел в темноте бочки с золотыми монетами, Взял горсть – на большее сил не было, выбрался, еще сколько-то бродил голодным по лесу – и позже так и не вспомнил, как шел и где эта яма.
История эта многих взбудоражила. Но повезло (отчасти) только одному рыбаку. Причем он тоже, разыскивая клад, заблудился и на яму случайно набрел. Там он нашел ружье и мачете того охотника и четыре бочки с золотыми монетами.
Обессиленный, он выбрался из ямы, замаскировал ее ветвями, оставил зарубки на деревьях. Но вернуться за сокровищами не успел – неожиданно умер.
Были и еще попытки, были и небольшие находки.
Практика кладоискателей показывает: затраты на розыски сокровищ почти никогда не окупаются. Правда, свой надежный клад нашли предприимчивые фирмы, «секретно» торгующие пиратскими картами с заветными крестиками. И даже за солидные деньги они снабжают кладоискателей необходимым в таком ремесле оборудованием.
Что касается сокровищ Перу, нам как-то попалась заметка о том, что в 1930 году они все-таки были найдены. Насколько это достоверно, сказать не можем.
Блай-младший. «Наследник “Баунти”»
О капитане Уильяме Блае мы уже рассказывали. Но есть еще один капитан – Рональд Блай, наш современник, один из потомков знаменитого капитана «Баунти», жестокого и отважного.
Этот Рональд Блай совершил в 1994 году точно такое же плавание на таком же баркасе, как и его знаменитый предок. И даже, как и Уильям, потерял в этом плавании только одного матроса. Не в буквальном, к счастью, смысле: тот просто дезертировал.
Рональд Блай, чиновник австралийского флота, изучал бурную жизнь и карьеру предка и решил повторить его подвиг. Мечтатель стал искателем… приключений.
Был ему построен парусно-гребной баркас, получивший странное имя «Наследник “Баунти”», вручили наставления ученые Сиднея и Мельбурна по какой-то научной программе, и в один прекрасный день спустили лодку на воду в той самой точке океана, где был спущен с «Баунти» баркас для капитана Блая и его соратников. И день в день ровно через 195 лет.
26 апреля 1984 г. от о. Тофуа отплыл баркас «Наследник Баунти». Команда – 8 добровольцев и Рональд У. Блай, потомок адмирала
Все, как по правде. Только экипаж сократили до 9 человек, чтобы осталось достаточно места для продовольствия, пресной воды, рации и научной аппаратуры.
Баркас был точной копией исторического, надежный и мореходный. Такая лодка легко всходит на волну, послушно держит курс под парусом, обладает великолепной плавучестью. Но судно такого типа – беспалубное, люди в нем не защищены от беспощадных волн, ветра, солнца.
Задача Рональду была поставлена конкретно: наблюдения и оценка поведения людей в экстремальной ситуации, изучение проблемы психологической совместимости в ограниченном пространстве, а также исследования океанских течений и проверка на практике новейших разработок для потерпевших бедствие на море…
«Наследник “Баунти”», как и его предшественник, взял курс на остров Тофуа. Экипаж в первые же часы плавания почувствовал всю «прелесть» ворочать тяжелыми веслами, работать с парусом и откачивать забортную воду.
На острове Тофуа было задумано установить на берегу камень во славу и честь капитана «Баунти». Однако не вышло – хилые потомки не смогли преодолеть рифы и после нескольких попыток попросту вывалили камень за борт.
Плавание было очень трудным. И очень похожим. Постоянные шторма и дожди. Рональд вспоминал: «Баркас скатывался с волны под углом в 60 градусов. И со скоростью 35 узлов. И все время приходилось вычерпывать воду. Сутками, неделями».
В общем, потомку вполне удалось повторить героическое плавание предка. Рональду даже пришлось усмирить бунт на борту, когда вышел из строя радиопередатчик и экипаж потребовал прекратить плавание. Кстати, бунт на «Наследнике» совершился в том же месте, где и в баркасе Уильяма Блая.
Надо отдать должное потомку – он оказался достоин славы предка. Привел баркас к острову Тимор, проявив мужество и волю. Правда, его плавание оказалось более долгим – почти на 20 дней.
И надо заметить, потомку далось это приключение много сложнее, чем предку. Ведь у него не было такого опыта, такой моральной и физической закалки. К тому же вполне могла ослабить его волю постоянная возможность прервать плавание, запросить помощи. У Блая-предка такой возможности не было.
Так что не нам судить, кому из них было труднее. Оба справились с достоинством.
Майкл Рокфеллер. В поисках черепов аборигенов
Папуа – Новая Гвинея. Гнилое побережье Арафурского моря.
– Это гиблые места, – вспоминает один путешественник, чуть живым выбравшийся из них. – Болотистые острова, сплошной вонючий ил. Непроходимые мангровые заросли, полные крокодилов, ядовитых змей и хищных аборигенов – охотников за черепами и человеческим мясом. Здесь не найдешь питьевой воды, а воздух густой и черный от москитов и малярийных комаров.
– У меня такое ощущение, – говорит другой путешественник, которого местные жители прозвали Дикобразом – они его подобрали в зарослях, утыканного стрелами, – такое ощущение от этих мест, словно находишься в темноте заброшенного погреба. Все вокруг такое гнилое, затхлое и вонючее, и нельзя сделать ни шагу, чтобы не наступить на какую-нибудь ядовитую гадость. Что-то капает, хлюпает, чавкает и шуршит, что-то тускло светится либо глазом, либо гнилушкой. И все время ждешь, что охватит голую шею ледяное и скользкое кольцо и вонзятся в лицо ядовитые зубы. Мерзкие места, невыносимые…
А третий путешественник вздохнул:
– Здесь белые люди исчезают бесследно.
– И вот еще что, Майкл, – это говорил некий Янсен, нелегальный ловец змей и крокодилов, – не пересекай устье Эйланден. Эта река своевольная и сварливая. В отлив ее течение усиливается так, что поднимает волну в семь метров, она перевернет твой катамаран, как спичечный коробок.
– Ладно, ладно, старина, – кивал Майкл, не слушая и не запоминая. Он не верил в опасности, он верил в себя.
История исчезновения нашего героя и его розысков изобилует такими нежелательными для его образа деталями и такими недостоверными фактами, что приводить их применительно к подлинному лицу не совсем этично, а по справедливости