— Не спеши, сестра. Все останется по-прежнему.
— Как так? — ахнула Хьюс.
— А вот так! Наши девочки не должны знать об этом обмане. Иначе я даже не представляю, к чему все это может привести… Начнутся волнения, беспорядки, анархия… Все должно остаться по-прежнему! — повторила матерь Льюти. — Обо всем об этом будем знать только мы.
— Я поняла, — склонила голову Хьюсти.
— Скажем всем, что адские врата распахнулись сами собой, — продолжила сочинять матерь Льюти, — а избранный проявил героизм и прыгнул в пекло. Спас всех нас ценой собственной жизни!
Грубанов помахал рукой, привлекая к себе внимание:
— Эй, ну вы меня со счетов-то не списывайте! В конце концов, у меня есть хреномагия… и нож! Вечером я спущусь в ад… и задам кузькину мать и Люциферу, и всем его приспешникам!
— Очень сомневаюсь, — покачала головой сисястая. — Демоны физически сильнее… И их — легионы.
— Главное, что вы останетесь живы. Для меня это на первом месте.
Матерь Льюти направилась к выходу. У самой двери остановилась и обернулась:
— Ты хоть и врун, избранный, но человек не самый поганый. А еще ты отличный любовник! Нам всем будет тебя не хватать… Пойду сообщу девочкам… обо всем. — И вышла.
Проводив эльфийку взглядом, Николай беззаботно плюхнулся на кровать и постучал по ней ладонью, приглашая к себе пепельноволосую:
— Знаешь, Хьюс, если сегодня вечером я умру, то…
— Никакого секса! — безапелляционно отрезала та. — Я на тебя слишком обижена! Да и тем более ты должен продолжать играть роль избранного… и трахнуть «новенькую»!
— Точно, дурацкие правила… Любую, значит, могу, да? — задумался он.
— Любую. Кроме меня, Крисси и матери Льюти. И не забывай, что с недавних пор мы сами выбираем тебе любовницу. По твоему же указу.
— Это правило я отменяю! — отмахнулся избранный. — А темную я же тоже могу, да?
Хьюсти устало вздохнула:
— Что тебе непонятно в слове «любую»?
— Просто уточнил. Тогда… — Грубанов прищурился, — Иримэ, я выбираю тебя!
Пепельноволосая закатила глаза и вышла из дома, оставив Николая наедине со своими мыслями… и с сотней самокруток матери Льюти.
— Будет тебе Иримэ, — едва слышно, с улицы, раздался голос эльфийки. — Вечером!
Ее слова сопровождал поистине дьявольский раскат грома.
Глава 42
Вечером, как и обещала Хьюсти, в хоромы Николая явилась Иримэ — та самая темная эльфийка, которая была первой, кого мужчина встретил на этом острове. Та самая, что привела его к госпоже Гелигвин.
Развалившись на кровати и с вожделением наблюдая за гостьей, Грубанов не смог сдержать рук, ведь обнаженная эльфийка выглядела еще соблазнительнее, чем в их первую встречу. Легкий макияж, заплетенные в тугую косу черные волосы, торчащая вперед небольшая грудь с затвердевшими сосками, крутые изгибы бедер и изящные линии тела, бронзовый загар, подчеркивающий глубину ее карих глаз…
— Сука, идеально! — прошептал Николай и, опустив взгляд ниже живота, не сдержал улыбку: — О, знакомый мех! «Бобра» так и не обрила?
Иримэ, игриво виляя бедрами, прошла к кровати, опустилась рядом с мужчиной и одной рукой обняла его за плечи.
— Наша религия, религия темных, запрещает удалять там волосы… — ответила она и второй рукой погладила выпирающего из трусов, напрягшегося «бойца». — Госпожа Гелигвин сказала, что ты хочешь меня видеть…
— Еще как хочу! И видеть, и щупать, и…
Он не договорил — обвив мужчину своими длинными ногами, темная очутилась у него на коленях, лицом к лицу. Заерзав своим волосатым «персиком» по его паху, впилась губами в «избранный» рот.
Руки Грубанова заскользили по ее изогнувшейся спине, опускаясь все ниже и ниже. Миновав соблазнительные ямочки на пояснице, он принялся с усердием наминать небольшие крепкие ягодицы, все сильнее и сильнее прижимая эльфийку к своему члену.
— Так чего хочет… мой господин? — оторвавшись от его губ, с придыханием поинтересовалась она.
Николай задумался — действительно, а чего он хочет? Просто нагнуть эльфийку и засадить ей по самые помидоры? Звучало, конечно, заманчиво, но — скучновато. Когда в твоем распоряжении целый гарем из сотни «тел», то можно и поэкспериментировать… Другой вопрос — как? И есть ли время для этих самых экспериментов?
— Не хочу банального сунул-вынул, — сообщил он. — Хочется чего-то… необычного. Удиви меня!
Темная эльфийка погрузилась в раздумья:
— Удивить? Хм…
«Вряд ли стоит ожидать от нее какого-то сногсшибательного „вау“, — глядя на мыслительные потуги будущей партнерши, в свою очередь подумал Николай. — Да и сомневаюсь, что что-то сможет переплюнуть вчерашний анальчик с матерью Льюти. Если только повторить его, но уже с Иримэ… А почему бы и нет? Тем более через пару часов… я отправлюсь в ад!»
Грубанов вдруг впервые всерьез осознал, что все! Еще немного времени, и все закончится! Не будет ни секса, ни эльфиек, ничего. Все исчезнет… Точнее, будет существовать… но уже без него. А он будет в аду… И будет ли он жив? Будет ли он в своем теле или в виде астральной души? Будет ли помнить все, что с ним происходило при жизни? Будет ли осознавать себя? Или он просто будет мертв?
«Смерть — это мир минус ты…» — вспомнил он слышанную где-то фразу.
На душе стало погано, тоскливо и совсем не до секса. Почувствовав это, «молот» избранного заранее притворился мертвым.
— Давай, может, в следующий раз? — глядя на свое поникшее достоинство, предложил Николай. — Видишь, что-то я сегодня не в кондициях.
Иримэ встала. На лице эльфийки читалась обида.
— Неужели я так непривлекательна для избранного? — чуть ли не захныкала она. — Неужели я хуже дочери богов? Или это из-за того, что я не придумала ничего особенного? Так я придумала!
Она опустилась на колени и стащила с него трусы.
— Ложись, господин! Я все сделаю сама!
«Ладно, пусть попробует, — вяло подумал он и упал спиной на кровать. — Решила удивить меня минетом… Эх, наивная девчонка!»
— Подползи задницей поближе к краю, а то мне будет неудобно… — попросила она. — А теперь немного терпения, твоей сучке надо подготовиться.
Грубанов решил не уточнять, что именно имела в виду эльфийка. Вряд ли что-то особенное. Возможно, ей нужно просто размять губы. Или накрасить их посочнее. Или провести горловую гимнастику… Мало ли вариантов!
— Пожалуйста, закрой глаза и