— О чём ты? — парировала Мишель.
— Милая моя, — усмехнулась Гарсиа. — Я не первый год живу на свете. Видела, как переглядываетесь, словно пара лебедей, что готовятся к спариванию. Я рассказывала, что мои родители держали птичью ферму?
— Это флирт и ничего больше, — пожала плечами Дюбуа, у которой зарделись щёки.
— Ага, а готовишь ему блюда из лучших ресторанов Земли чисто от балды?
— Как ты…
— Боже, Мишель, у меня есть доступ ко всем камерам. Селезнёв не зря их поставил, чтобы следить, чтобы мы не воровали. Но я вижу Нил Вуд всё же украл твоё сердечко!
— Бинго!
Француженка рассмеялась. Они не были подругами с Гарсиа, которая вечно держалась особняком. Но сейчас между ними словно прошла тёплая волна понимания.
Внешность Янет являлась сущим контрастом с обликом Мишель. Ей было около сорока лет, но выглядела она моложе, стройнее, обладала каким-то огнём юности в голубых глазах. Волосы выкрашены в пурпурный цвет, заплетены в косички. Пирсинг на носу, татуировка с изображением хищного динозавра на шее. Ходили слухи, что Гарсиа когда-то служила в элитном отряде космических десантников. Впрочем, наверняка лишь в качестве пилота.
И Янет обладала весёлым характером, но в то же время редко общалась с экипажем. Но если уже заговаривала, то собеседница из неё была отличная.
— Но наш Ромео почему-то жмётся как монахиня, к которой пристаёт моряк, — усмехнулась Гарсиа. — С чего вдруг такая скромность?
— Не знаю, — улыбка погасла на губах Дюбуа. — Может, я ему не так нравлюсь?
— Скорее дело во втором ухажёре. Белл часто к тебе пристаёт?
— Урод редкостный. Пару раз тискал меня в коридорах. Знает же, где находятся слепые зоны.
— Открою тебе тайну, малышка. Пару лет назад он и до меня домогался. Я ему так зарядила по яйцам, что бедняга с неделю прятался от меня как от чумы. С тех пор считает меня лесбиянкой. Могу научить приёмам, если хочешь.
Мишель рассмеялась и благодарно тронула Янет за плечо.
— Может откроем бутылочку всё же? — подмигнула Гарсиа.
— Давай я принесу с кухни что-нибудь, — кивнула Дюбуа. — Не хочется бесить капитана.
— Валяй, — показала большой палец Янет.
Мишель скрылась с мостика, довольная и окрылённая.
Гарсиа вздохнула и связалась с Селезнёвым. Ничего необычного пока не произошло, они изучали коридоры корабля. В душе у Янет словно вспыхнул пожар, плохое предчувствие. Не верила она в мистику, но убеждённая католичка знала, что дьявол может скрываться в самых обыденных местах.
Краем глаза она уловила какой-то всполох. Резко обернулась: серебристые искры прошлись по проводке, но никакого запаха гари не послышалось. Она встала с кресла, потянулась, разминая затёкшую спину. Может показалось? Кабеля вроде целы.
В иллюминатор кто-то постучался.
Гарсиа аж подскочила, сердце буквально выпрыгнуло из груди. Не так-то просто испугать женщину, что совершила двенадцать боевых вылетов в стан врага. Но страх возник из ниоткуда, нерациональный, словно она стала маленькой девочкой, испугавшейся монстра под кроватью.
Естественно, за окном никого нет. Звёзды всё так же усыпают пространство, подобно драгоценным камням. Где-то вдалеке виднеется пурпурное сияние ионного шторма.
— Проклятье, — выругалась Янет, присаживаясь в кресло. — Точно надо выпить. Совсем нервы…
Лицо ребёнка очертилось за толстым бронированным стеклом. Младенец, голенький, в одних пелёнках. Маленькая ручка прикоснулась к иллюминатору и постучала.
— Да твою ж мать….
Гарсиа чуть не упала, капли пота выступили на лбу. Протёрла глаза, видение исчезло.
— Мишель! — Гарсиа ощущала в голосе панику, нажав на браслет. — Срочно на мостик!
В ответ тишина, браслет перестал работать. Янет щёлкнула тумблером и включила общую связь, динамики не должны накрыться. Без толку, глухо, даже помех статики нет.
— Капитан!
Связь с экипажем на борту «Оседлавшие шторм» отсутствовала.
Гарсиа ударила себя по щеке, ощутив жгучую боль. Да что с ней такое? Она прошла через такие испытания, видела, как гибнут товарищи, перевозила раненых, проходила под шквальным огнём зениток. А тут какая-то дурацкая галлюцинация!
«Не смеши, девочка, — прозвучал ехидный голосок в голове, — ты ведь знаешь, кто этот малыш. Это наш сын. Тот симпатяга, которого ты убила.»
— Заткнись, Мэл! — крикнула Янет. — Тебя тут нет!
Мэл Дэвидсон расхохотался. По мостику прокатилось эхо от его голоса. Бригадный генерал, с которым она проводила чудесные ночи. Он был блестящим любовником, доводил до таких оргазмов…
Но был паршивым отцом и тем ещё мудаком.
— Мама! — Малыш вновь появился за иллюминатором, он плакал навзрыд. — Мне холодно, пусти меня!
Действительно, лицо младенца покрылось синей изморозью. Слёзы превращались в лёд и падали вниз.
— Уйди, прошу. Умоляю… я не хотела, Мэл заставил…
— Зачем ты убила меня, мама?
В глазах ребёнка появилось недетское выражение ненависти. Рот приоткрылся, обнажая зубы, треугольные как у акулы.
— За всё нужно платить, мам, — рассмеялся младенец. — Молока дашь? Ням-ням!
Янет Гарсиа потеряла контроль над собой. Аборт стоил ей не только сына, но и работы. А теперь он стоил ей рассудка.
Она расцарапал себе щёки, кровь заливала лицо.
Пальцы сами скользили по клавишам, отбивая похоронную дробь.
— Перегрузка реактора! — послышался голос бортового компьютера. — Немедленно снизьте мощность!
Но Гарсиа пребывала в прострации. Она хотела умереть, не чувствовать, не видеть своего сына, который уже сидел рядом, протягивал к ней ручки, холодные, пропитанные космосом.
Она закричала, но её возглас потонул в предупреждающей сирене, прокатившейся по кораблю…
3
Мишель выронила бутылку вина и услышала дребезг разбитого стекла. Аромат спиртного разнёсся по кухне, капли пропитали белую блузку, будто кровь.
Сирена набирала обороты, противная, давящая на уши.
Дюбуа ринулась на мостик, ощущая как паника застилает разум. Она пыталась связаться по браслету с Гарсиа, но в ответ не слышала ничего, даже помех нет.
— Перегрузка реактора! — зазвучал громкий голос компьютера. — Немедленно снизьте мощность! До перегрузки три минуты!
Дверь на мостик оказалась запертой. Мишель забарабанила в неё руками и ногами, крича имя пилота. Попыталась открыть с помощью личного кода на панели, но куда там. Гарсиа спятила и не собиралась её впускать.
— Янет, пожалуйста, открой! Не дури!
— До перегрузки реактора две минуты!
Мишель расплакалась. Никогда не ощущала себя такой бесполезной, никчёмной, словно какая-то кукла, брошенная на произвол судьбы. Но умирать она не собиралась.
Она бросилась по коридору в сторону стыковочного рукава. По дороге поскользнулась, грохнулась, ударив колено. Кое-как поднялась, прихрамывая добралась до шлюза, пересекла