Поначалу я решил, что силы вернулись ко мне, но быстро осознал, насколько ошибался – стоило пыли немного осесть, в освещенном утренним солнцем проеме обозначилась знакомая фигура.
– Надо же, сколько здесь мусора… – Мастер Аверре собственной персоной, верхом на громадном килпассе, не спеша спустился с остатка стены и обвел раскуроченное помещение царственным взглядом, словно именно он был здесь хозяин.
Эйтн и Занди взрывом отнесло в сторону, но, вроде бы, не покалечило. Во всяком случае, при появлении наставника, оба вскочили довольно резво и взирали на него с одинаковой смесью презрения и гнева. Сай’я тоже была на ногах, хотя вид имела несколько затравленный. Она осторожно, словно младенца, баюкала на руках Иглу, ладонью укрывая ее от взора Аверре. Капитану гвардии повезло больше, чем его подчиненным, в том смысле, что не убило, хотя ногу прижало куском каменной глыбы. Но даже это не остановило бравого солдата от выполнения своего долга. Едва заметив наставника, он тут же прицелился в него из бластера.
– Вам это сейчас ни к чему, капитан, – проговорил Аверре, щелчком пальцев заставив оружие выскочить у того из рук.
Я продолжал валяться в пыли и осколках, изнывая от собственной немощи, исподлобья наблюдая за тем, как наставник в свете непревзойденного могущества сходит со зверя, уделяя наибольшее внимание именно аборигенке. До меня ему дела, как будто бы не было. Где-то снаружи раздавались дикие животные вопли, сливаясь с воинственными криками махди и отдаленным грохотом серии взрывов, от чего уцелевшие стены башни охватила дрожь.
– Думаете, это поможет? – любезно спросил он, обратившись к Занди, опустившему руку на оружие. – Признаться, мне совсем не хочется вас убивать.
Занди отпустил рукоятку бластера, на всякий случай, загородив Эйтн собой.
– Собственно, я вообще никого убивать не стану, – объявил Аверре, обведя нас взглядом, – если только каждый из вас проявит необходимую толику благоразумия. – Тут он задержался на мне и, лучась дружелюбием, добавил: – Привет, Сети. Не поверишь, до чего я рад видеть тебя живым и, практически, невредимым.
Говорить мне было не легче, чем двигаться, но я, тем не менее, выдавил:
– Вы правы, мастер. Не поверю.
Пропустив шпильку мимо ушей, Аверре вновь обратился к графу:
– Ваши войска, очевидно, были готовы к тому, что их ожидало, ваша светлость. – И улыбнулся. – Но недостаточно. Слишком долго они сидели в заточении, охраняя ваш покой, в то время как махди постоянно вели борьбу за существование. Это становится особенно заметно в ближнем бою.
– Довольно пустой болтовни, Батул, – зло оборвал его Занди. – Чего вы хотите?
Думаю, что вопрос этот он произнес лишь для порядка, поскольку все прекрасно понимали, зачем затеял все это мой наставник.
В ответ Аверре ухмыльнулся и сказал:
– Иглу. Отдайте мне ее или я прикажу разнести этот прекрасный город в пыль.
– Прикажете? – переспросил граф.
Улыбка наставника стала шире:
– Вы не представляете, до чего полезно держать при себе столь диких зверьков. Управляться с махди непросто, но надо знать за какие ниточки дергать…
Громкое и грозное шипение Сай’и заставило его рассмеяться.
– А что тебя так злит, моя дорогая? Разве не ты постаралась навредить собственному народу? Предала учителя, помогла преступнику избежать казни, да еще и убила нескольких своих соплеменников. Ай-ай-ай, – он погрозил пальцем. – Разве послушные девочки так поступают?
Ощетинившись, точно дикая кошка, аборигенка, не обратив внимания на предостерегающий крик Эйтн, бросилась на Аверре, с намереньем вонзить Иглу ему в грудь, но, пролетев всего два метра, замерла прямо в воздухе. Я приоткрыл рот, но почти сразу захлопнул обратно, так как в этот момент, Аверре вытащил из кармана ампулу с сывороткой и продемонстрировал ее окружающим.
– Ну, разве не прелесть? – И с заговорщицким видом подмигнул мне.
За одно только это я готов был распылить его тело на атомы, но мог лишь бессильно злиться на себя и тех, благодаря кому оказался в нынешнем состоянии.
Все еще удерживая Сай’ю в воздухе, словно тряпичную куклу-марионетку, Аверре, не позволяя разомкнуть пальцы и выпустить Иглу, притянул ее к себе.
– Что ты собираешься делать, дядя? – спросила Эйтн.
– А это не очевидно, дорогая? С вашей стороны было весьма любезно извлечь Иглу самостоятельно. Признаться, это избавило меня от многих неудобств. Теперь осталось лишь довести все до логического конца, а именно – заставить Иглу работать на меня. Но для этого акта пьесы мне понадобится еще один герой.
Я понял о ком речь еще до того, как его взгляд упал на меня.
– У нас с тобой вышла довольно сложная история взаимоотношений, Сет, – сказал наставник и легко, как будто полжизни провел в седле, вскочил обратно на спину притихшему килпассу; Сай’я при этом так и осталась висеть в воздухе, будто неживая. – Отбросить ее ни ты, ни я не имеем возможности. Но это даже неважно, потому что в итоге, все было сделано ради единственной цели – артефакта, который даст лейрам возможность, наконец, выйти из тени. Что ж поделать, если у тех, кто становится близок мне, столь незавидная судьба? Я достаточно хорошо успел тебя изучить, чтобы понять – ты из тех, кто если уж решается мстить, то дело на середине не бросит. Твое стремление докопаться до истины о Сол преодолело десятилетия и теперь, когда ты все знаешь, то представляешь для меня реальную угрозу.
Тут я не сдержался и громко хмыкнул. Правда, совсем не ехидно, скорее, печально.
– Я не насмехаюсь над тобой и отнюдь не пугаю, а констатирую факт. Но ты стал угрозой, поэтому целесообразность твоего существования сама собой становится под сомнение. Однако я не привык пускать в расход столь ценный материал. Ты послужишь более великим целям, чем те, что можешь себе вообразить. Ты станешь носителем Иглы. Тем, через кого я смогу повелевать ею. И это будет наилучшим завершением твоей трагедии.
От Аверре так и разило дешевой театральщиной, необъяснимую тягу к которой он всю жизнь питал. У меня же эта его страсть вызывала лишь непреодолимый рвотный позыв. И я не преминул сказать об этом. В