– Нас?
– Да. Именно по этой причине Роман ещё дышит. Я боюсь, что моё решение избавиться от него может сильно подкосить тебя или оттолкнуть.
– Зачем мне жалеть того, кто хотел продать меня как товар? Кто лгал мне и изменял? Я хочу забыть Алмазова раз и навсегда!
– И ты забудешь. Он больше не потревожит нас! – заверяю и протягиваю руку паре, которая, судя по связи, начинает сильно волноваться.
– Тогда почему он жив? – произносит с болью в голосе. Видно, и правда нужно было грохнуть парня. Не заслужил он слёз моей пары.
– Всё просто. Несмотря на то, что он дерьмо, он отец ребёнка, – говорю тише и нежно касаюсь ещё плоского животика. Там есть жизнь, и я это чувствую.
Ника замирает и испуганно смотрит на мою руку.
– Ты знал?
– Ты сама всё рассказала. Помнишь? Там, в офисе, когда думала, что я очередной глюк. Ты хорошая и добрая, Ника. И ты не хочешь смерти Роману. А я не хочу быть тем, на кого бы ты смотрела с грустью. Да и как мне потом растить сына, зная, что я убил его отца?
Малышка, кажется, перестаёт дышать. Обнимает себя и с неверием смотрит на меня. Пусть подумает, переварит.
Подхватываю хрупкое тельце и отношу её к кровати. Присаживаюсь с ней на руках и начинаю укачивать, как делал это раньше.
Проходит, наверное, полчаса, прежде чем пара отмирает, а потом обнимает меня за шею и шепчет:
– Так ты всё знал и всё равно был рядом?
Чуть усмехаюсь и, приподняв личико любимой, отвечаю:
– Конечно. И я понимаю, что от ребёнка ты не избавишься. И это правильно! Из тебя выйдет замечательная мать. Родишь – и я приму его как своего. А когда потом у нас появятся другие дети, все они будут для меня равны, ведь я люблю их мать!
– Любишь?
– Люблю, любил и буду любить, лелеять и беречь. Игра была затеяна, чтобы ты успокоилась и не скинула ребёнка. Я боялся, что правда может шокировать тебя. Но всё, кажется, обошлось. Я как мог сглаживал углы. У меня получилось?
Ника кивает, а потом крепко обнимает меня и начинает плакать. Но я чувствую, что это слёзы радости.
Крепко прижимаю своё сокровище к себе и даю ей выплеснуть эмоции. Пусть плачет, смеётся, крушит хоть что… Я всё стерплю. Главное – мир в её душе, ведь впереди новые порции правды.
Для одного дня получилось весьма неплохо. И надеюсь, завтра она меня не придушит, ибо пришло время ставить метку.
Глава 48
Вероника
Сама не поняла, как провалилась в крепкий и, что самое странное, спокойный сон. На душе вдруг стало спокойно. Видно, это из-за тайн, которые теперь раскрыты. А может, я просто обрадовалась тому, что Макс не предавал меня и по-своему берёг.
А учитывая, что он знал про беременность и волновался о нерождённом ребёнке, который даже не его… Разве такие мужчины существуют?
Мне кажется или он идеальный? Сильный, красивый, властный… Но в то же время я знаю, каким он бывает нежным. И этот мужчина хочет меня!
Нет, всё слишком сладко и нереально. Где-то должен быть подвох! Но где?
И только я об этом задумываюсь, как включается женская чуйка, которая говорит, что мне открыли не все карты.
Что я упускаю? О чём мне не рассказали?
Напрягаю память и пытаюсь вспомнить всё, что было между нами и что настораживало меня.
Встреча, незнакомая квартира, работа, парень с замашками бога… Я на всё получила ответы. И теперь мне даже понятно, как он так быстро сделал документы. Разборки с Романом тоже отошли на задний план, так как мне пообещали, что он пройденный этап моей жизни.
Тогда что не так? О чём я ещё не спросила?
Какая-то мысль крутится совсем рядом, только ухвати, но нет. В последний момент я чувствую нежное прикосновение к щеке и просыпаюсь.
Распахиваю глаза и вижу Максима, склонившегося надо мной.
– Всё хорошо? Ты начала метаться и что-то бормотать. Я испугался, – произносит, заглядывая в мои глаза, и убирает прядку волос с лица.
– Всё хорошо. Просто мысли не хотят укладываться.
– Остались вопросы?
– Да. Нет. Не знаю. И в этом проблема.
– Интересный ответ. В твоём духе. Может, тогда перекусим? Вдруг вспомнишь.
Предложение мне по душе, учитывая, что я чувствую, что выспалась, а за окном уже стемнело.
Проследив за моим взглядом, Макс усмехается.
– А ты ещё та соня. Зато у меня было время почитать кое-что интересное. – Это он про свои договоры и контракты. Даже спрашивать не буду, так как не хочу знать слишком много. Мне и так хватает информации, которая бурлит в голове.
– Продуктивное чтиво?
– Да. И очень увлекательное. – И кивает на столик, за которым мы сидели ранее.
Рассчитываю обнаружить там компьютер или стопку бумаг, но удивляясь, увидев свою записную книжку. Нет! Он ведь говорит про первые страницы, не последние?
– Понравился мой проект? – спрашиваю, поворачиваю голову к мужчине и только тогда замечаю, что он лежит рядом только в пижамных штанах. Взгляд так и замирает на голом торсе и накачанных плечах.
Так, что-то мне перестаёт это нравиться.
– Впечатлён списком качеств Твоего мужчины. Сравним? – усмехается и тянется к одеялу, которым я укрыта.
Нет! Да и мало ли что я там написала. Он ведь не будет сравнивать себя с ним.
Сама не понимаю как, но из кровати я буквально выпрыгиваю, и опять поздно вспоминаю, в какие кружева одета. Пытаюсь найти покрывало, но его нет. А одеяло никто мне отдавать не собирается.
Вот и получается, что я стою в этом полупрозрачном разврате у кровати, в комнате, где приглушён свет и разожжён камин, что придаёт обстановке некую романтику. Добавляем сексуального и почти голого мужчину в расправленной постели и получаем очень большие проблемы на мои девяносто. А учитывая довольную улыбку и горящие глаза Макса, мои проблемы множатся с каждой секундой.
Нужно срочно менять тему и переводить всё из романтизма в нечто деловое.
– Ты, кажется, хотел перекусить.
– О да, я чертовски голоден! – уже хрипит, глядя на вырезы у бёдер. Или он понял, что на мне нет трусиков?
– Как насчёт еды?
– Можно и еду. Закуски на столе.
Отворачиваюсь и подхожу к креслу. Сажусь и, повернувшись к кровати, часто моргаю, так как мужа там нет!
Где он?
– Знаешь, а пункты насчёт внешности сходятся. Я высокий, красивый… У