Не скажу, что это было легко. Безусловно, в дневниках прежняя хозяйка описывала многое, однако не меньше данных она держала в уме. Пожалуй, если бы не помощь и изобретательного лорда Тороса, мне потребовались годы, чтобы расшифровать ее наработки.
Теперь старая лаборатория была в нашем полном распоряжении, как и светлые головы лучших артефакторов страны, с которыми мы периодически вели переписку, проверяя свои теории.
И когда дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки, стало очевидно, что Вивиан совершила настоящий прорыв. Да такой, что он попросту не может оставаться достоянием одной семьи. А потому на активацию артефакта были приглашены не только главные светила современной магической науки, но и сотрудники тайной службы, без которых подобное мероприятие просто не могло произойти.
Теперь я в нерешительности стояла рядом с лордом Блэквудом, ощущая непривычное волнение от того, что все может пойти не по плану. Но оттягивать момент истины было уже нельзя. Гости благополучно доехали, расшаркались между собой и теперь ждали, когда же мы, наконец, спустимся в подвал, чтобы завершить то, ради чего, собственно, все и затевалось.
К их приезду мрачное подземелье побелили, и в коридорах теперь пахло не только копченостями, но и свежей краской. Ученое сообщество гомонило, попеременно предаваясь то скепсису, то нетерпению.
— Готова начать новую главу в истории магии? — тихо спросил Генри, когда мы под любопытными взглядами собравшихся проследовали к своим местам.
— Не уверена, что к такому можно подготовиться, — ответила я. — Но мы сделаем это. Ради памяти о леди Вивиан и будущего Беатрис.
Генри одобрительно кивнул, сжав мою руку, ведь для него все это событие стало чем-то вроде дня памяти. Данью уважения, которую он хотел оказать той, что годами была его другом и подарила любимую дочь. Генри делал это от чистого сердца, проявляя то самое благородство души, перед которым хочется в почтительности склониться.
Чувствуя его любовь и поддержку, я, отбросив все лишние мысли, прошла к тому месту, что считалось сердцем Золотых холмов. Первым камнем, заложенным далекими предками Блэквудов.
Но для задумки Вивиан он стал лишь звеном в цепи. А настоящим сердцем замка будет мраморно-белый артефакт-вместилище, в который леди в момент смерти случайно заключила всю силу своей магии и души.
Это открытие стало самым страшным из всех, что мы сделали с лордом Торосом. Долгие недели мы с ужасом глядели на этот холодный камень, опасаясь, что в нем находится запертая человеческая душа. Думали о том, как освободить ее и при этом не разрушить.
Наверное, если бы не своевременная помощь старой леди Лавлейс, мы бы так и мучились в догадках, но бабушка, осмотрев артефакт в один из своих приездов, в свойственной ей непререкаемой манере заключила, что мыслящего живого духа в камне нет. Лишь сила и энергия, которую мы должны использовать так, как это задумывала покойная хозяйка. Ведь именно такова была ее последняя воля.
Кубик, с секретом которого мы так долго не могли разобраться, оказался еще более удивительным изобретением. При активации он превращался в нечто вроде паучка с множеством тонкий, как волос, лапок. Каждая из них ворохом нитей крепилась к тому, что должно быть навеки связано. А потому мы полагали, что мечта покойной леди Блэквуд о живом замке, имеющим дух и хранителя, все же станет явью.
И вот, наконец, пришло время самого ответственного этапа. Тренированные пальцы свободно чертили линии безумно сложного рунического узора, а затем, сконцентрировавшись, я принялась выплетать нужные чары. Магия заискрила в воздухе. Еще одно движение кисти, и завершающая руна «рассеивание» легла в центр круга. Пальцы порхали с двух сторон, выписывая в воздухе линии. Серебряные нити «паучка» с каждой секундой оплетали камень, связывая его с энергокубом, уходили куда-то сквозь толщу массивных стен и замыкались на рунических связках замковых артефактов. А затем пространство наполнилось силой. В лицо ударило жаром ни на что не похожей энергии…
И замок вдруг словно вздохнул, очнувшись от долгого сна.
По стенам побежала радужная рябь, и я каким-то шестым чувством вдруг ощутила нечто странное. Золотые холмы словно заговорили со мной. Я вдруг поняла, что северная башня нуждается в ремонте, а лифты… Лифты проще выкинуть, чем разбираться!
Гости ахали и суетились. Парочка журналистов что-то строчила в своих блокнотах, а я выдохнула, больше не в силах скрывать торжествующую улыбку.
Пусть работы у нас еще непочатый край, замок Блэквудов теперь совершенно уникальный артефакт, со свойствами которого нам еще предстоит познакомиться. О нем будут писать везде и всюду, и, пожалуй, гости в замке в ближайшие десятилетия не переведутся.
Вот бургомистр обрадуется. Ведь его так огорчил запрет сделать из Малиновой заводи новую достопримечательность — «домик чудовища», в который можно водить впечатлительных туристов.
А еще нужно подготовить к печати дневники леди Вивиан, довести до ума наброски научных статей и в подробностях зафиксировать историю создания рукотворной души. Ведь она, как никто другой, смогла доказать, что женщинам все по плечу, если они того захотят.
А там, быть может, и первую магическую академию для девушек откроем в Бринвилле. Ведь Беатрис нужно будет где-то учиться! Тоже неплохая достопримечательность для провинции выйдет.
Наблюдая за восторгами гостей, я размышляла о грандиозных планах и о счастливом будущем, которое ждет всех нас. О том, что впервые в галерее мужских портретов факультета артефакторики появится женский. О том, как Беатрис будет гордиться своей матерью, которой удалось сделать так много, и решит пойти по ее стопам. И о себе, ведь теперь мне открыты все пути! А когда рядом любимые люди, идти по ним только в радость.
Примечания
1
Торос — нагромождение ледяных обломков.