– Я не буду твоей ни днем, ни вечером.
Маркус, казалось, не удивился такому ответу; более того, он как будто именно этого и ждал.
– Будешь… И раньше, чем думаешь, – уверенно добавил он не моргнув глазом. – А сейчас – ешь.
Давясь, я пыталась доесть яичницу, потому что кусок не лез в горло. Закончив завтракать, я допила кофе и встала из-за стола.
– Через полчаса я хочу видеть тебя в своем кабинете, – объявил он.
Ответа он дожидаться не стал. Развернулся и вышел через кухонную дверь.
Я осталась одна, уставившись в тарелку с полусъеденной яичницей, но стоило только подумать, что мне предстоит оказаться с Маркусом наедине, как меня чуть не вывернуло.
Его кабинет находился на втором этаже. Дверь выходила в холл, из гигантского окна которой открывался чудесный вид на сад.
Я невольно залюбовалась великолепным пейзажем, хоть и старалась возненавидеть все, что принадлежало Маркусу.
Я постучала, тут же последовало приглашение войти. Он сидел за письменным столом из светлого дерева. Слева стоял диван с белой обивкой и маленький журнальный столик, а справа – внушительный книжный шкаф. Я едва сдержалась, чтобы не подойти посмотреть книги, пробежаться пальцами по корешкам, вдохнуть запах старой бумаги. Но лишь молча застыла в ожидании.
Маркус поднялся, обошел вокруг стола и оперся на него. Он встал прямо напротив меня.
– Думаю, тебе пора узнать, кто хотел убить тебя и почему, – начал он без обиняков.
– Я и так это знаю, – перебила я, не желая в очередной раз обсуждать эту историю.
Маркус удивленно посмотрел на меня.
– Не думаю, что ты понимаешь…
– Вы наркоторговцы, – сказала я, невольно поморщившись, потому что это слово вызывало у меня величайшее отвращение.
Маркус испытующе уставился на меня. Прошло то ли несколько секунд, то ли минут.
– Кто…
Я не ответила, и в его глазах вспыхнула нескрываемая ярость.
– Это Себастьян тебе сказал, ведь так?
Услышав имя, я похолодела, но постаралась, чтобы он этого не заметил. Я не знала, повлечет ли это за собой какие-то проблемы или нет, но не хотела, чтобы Маркус заподозрил, как взволновало меня одно лишь упоминание о Себастьяне.
– Нетрудно было прийти к такому выводу, – соврала я. В глубине души я боялась за Себастьяна и не хотела, чтобы с ним что-то случилось, да еще по моей вине. – Он просто это подтвердил.
– Что именно?
– Что мой отец торгует наркотиками. Что кто-то попытался перехватить один из его каналов, и это привело к стычке с врагами.
Маркус направился ко мне.
– Ну что ж, логичные выводы, хоть и слишком поспешные. А что сказал Себастьян обо мне? – добавил он, остановившись в метре от меня.
Синие глаза испытующе смотрели в мои.
– Что у тебя достаточно власти, чтобы противостоять русской мафии, которая пыталась меня убить.
Маркус улыбнулся.
– Русская мафия… Русская мафия – это я, крошка, – произнес он, поднимая руку и убирая за ухо прядь моих волос. – Эти говнюки больше ничего не сделают, когда ты здесь, и пока… – Хотелось залепить ему пощечину, но я понимала, что лучше сдержаться. – Пока я не покончу с ними, а я это сделаю, поверь, ты останешься здесь, под моей крышей и под моей защитой.
– И долго ты собираешься меня здесь держать? – спросила я, не в силах скрыть едкой иронии.
Маркус снова улыбнулся.
– Ты так спешишь убраться отсюда?
– Больше, чем ты можешь себе представить.
Он погладил меня по щеке. Я зажмурилась, стараясь не показывать, насколько мне неприятно его прикосновение.
– Ты же понимаешь, что я это делаю ради тебя, верно?
От этих слов мои глаза невольно распахнулись. Он выглядел рассерженным, но держал себя в руках.
– Я тебя об этом не просила.
– Это неважно… Вопрос в том, что я никогда ничего не делаю, не попросив чего-то взамен… – Когда он приблизился ко мне, я напряглась. – Нет, не бойся, я не поставлю тебя на колени и не заставлю мне отсосать; я только хочу знать, чего стоит девушка вроде тебя…
– Ты омерзителен, – процедила я сквозь зубы, изо всех сил стараясь казаться невозмутимой, хотя внутри все дрожало и кипело…
Маркус посмотрел на мои губы, а потом заглянул в глаза.
– Я хочу тебя насовсем, Марфиль, – сказал он, поднимая руку и поглаживая меня по плечу. – Я хочу, чтобы ты была со мной всегда, когда понадобится… Чтобы все сдохли от зависти, увидев тебя рядом со мной… Чтобы я мог прикасаться к тебе, баловать тебя, любоваться тобой… – добавил он, похотливо глядя на меня.
Моя рука метнулась к его щеке, но он перехватил ее прежде, чем я успела понять, что делаю.
– Даже не пытайся добраться до меня, принцесса, – спокойно сказал он. Мои глаза наполнились слезами, оставалось лишь тайком утереть их, чтобы ни одна слеза не пролилась на виду у этого сукина сына.
– Мы будем продвигаться шаг за шагом, и я не потребую ничего такого, чего ты сама не захочешь.
Мне хотелось оттолкнуть его, ударить, причинить ему боль, применить все свои скудные умения в самообороне, изуродовать его смазливое лицо, но у меня хватило смелости только на одну фразу:
– Я хочу уехать.
Маркус отошел от меня, вернулся за стол и уселся на прежнее место.
– Это единственное, чего я не могу тебе позволить. Увидимся за ужином, – добавил он, уставившись в монитор.
Я застыла, обдумывая его слова.
«О боже… – повторяла я про себя. – Во что я вляпалась?»
Весь день я просидела, закрывшись в своей комнате. Я не хотела ни с кем разговаривать, не хотела ничего есть, не хотела встречаться с ним.
Поднявшись в свою комнату после встречи с Маркусом, я убедилась, что, как он и обещал, на стене уже висело новое зеркало. Массивная металлическая рама так манила запустить в зеркало чем-нибудь увесистым.
Я слишком поздно поняла, что разбить мобильный телефон было самой страшной ошибкой. В нем были все мои контакты, некоторые я, конечно, помнила, но далеко не все… Мне не хотелось даже думать о том, что нет возможности позвонить человеку, которого не хотела называть по имени.
Номер Себастьяна и единственное средство связи с ним исчезли, как исчезли осколки зеркала.
Когда я это осознала, сердце бешено заколотилось в груди. Кому я позвоню, если мне будет угрожать опасность? То, что разбитый телефон не заменили сразу, как зеркало, означало, что мне придется заслужить возможность иметь мобильник в своем распоряжении.
Время тянулось