Одиннадцать ударов колокола городской ратуши возвестили, что время близится к полуночи. Проверив, на месте ли нож, Дор Хадан неслышно скользнул вниз, старательно выбирая место, куда поставить ногу, чтобы не поскользнуться — песчаные осыпи тоже иногда коварны, а при его ране так и вовсе сулят большие неприятности.
Впервые в жизни низарит чувствовал себя беспомощным, пробираясь по пустым улочкам с единственной мыслью — не нарваться на неприятности. Прячась в тени заборов, он то и дело замирал, когда его чуяли собаки и начинали яростно лаять, поднимая тревогу по всей слободе.
Ему опять повезло. То ли ночные разбойники все разом подались в Скайдру грабить запоздалых горожан, то ли решили сегодня отоспаться, но Дор Хадан добрался до ворот «Шёпота Ветра» без приключений и едва не заплакал. У него уже не оставалось сил поднять руку и постучать по воротам. Но пересилив себя, вытащил нож и его рукоятью несколько раз врезал по оббитой железом калитке.
— Кого там черти принесли? — раздался гортанный голос с лёгкой хрипотцой.
— Адди, это я! — прошептал Дор Хадан, но ему показалось, что он сказал достаточно громко. — Открой дверь!
— Проваливай отсюда, бродяга! — грубо ответил приятель, голос которого низарит сразу узнал.
— Сах-аррум, азар, эйли, — собравшись с силами, проговорил низарит пароль, который помогал открывать любую дверь, которую охраняли его братья. «Мы дышим, мы живём, мы едины», — так можно было перевести те слова, которые сейчас прозвучали.
За воротами звякнуло что-то железное, калитка медленно открылась, и в лицо Дор Хадану ударил неяркий свет магического фонаря.
— Боги милостивые! — воскликнул Адди, держа одной рукой фонарь над головой, а в другой — зловеще посверкивающий тальвар. Рядом с ним маячила ещё одна фигура с массивной аркебузой. — Это же Дор! Быстро заходи!
Дор Хадан с улыбкой шагнул вперёд, и тут силы его оставили. Он ещё понимал, что падает на землю, и выставил руки, чтобы смягчить неизбежное столкновение с поверхностью. А потом наступила темнота.
— Очнулся?
Низарит, не открывая глаз, мысленно ощупал себя, особенно в том месте, где его плоть разрезал клинок врага. Кажется, ничего не болело, но что-то тугое стягивало бок. Возможно, повязка. Его ресницы дрогнули, в фокусе появилось лицо амиля. Наклонившись вперёд, Кафхэн Нофре внимательно поглядел на Дор Хадана.
— Давай же, приходи в себя поскорее. Я жажду услышать, почему ты вернулся один, без братьев?
— Пить… хочу, — прошептал Дор.
Амиль заботливо, как какая-нибудь служанка, поднёс к его губам глиняную кружку с холодной, ломящей зубы, водой. Жадно сделав несколько глотков, не обращая внимания на то, что часть её пролилась на грудь, Дор Хадан счастливо вздохнул.
— Говорить можешь? — голос амиля внезапно изменился, стал требовательным. — Твоей жизни ничего не угрожает, поэтому соберись и расскажи всё подробно. Мне не нравится твое появление в «Шёпоте Ветра».
— Прости меня, амиль, — как ни странно, говорить было совсем нетрудно. — Мы не выполнили заказ. Нас выследили гораздо раньше, чем мы — виконта Агосто.
— Он был в Натандеме?
— Не знаю. Но там был человек, который охранял его на купеческом корабле.
— Кондотьер Сирота, — кивнул Кафхэн Нофре. — Зачем ему просто так заезжать в город, находящийся вдали от основного маршрута? Значит, клиент находился там.
— Наби-Син тоже так думал, поэтому и решил следить за Сиротой. Командор встречался с графом Аброй — нашим заказчиком. О чём они говорили, не знаю. Но той же ночью на нас напали. В дом кто-то ворвался, перебил всех братьев. Я чудом спасся из огня.
— Ты не знаешь, кто это был? — поднял брови амиль.
— Нет, господин, — прошептал Дор Хадан. — Наби-Син дал приказ не открывать дверь, но посреди ночи послышался плач ребёнка. Как будто его бросили под окнами дома. Он орал так громко, что мог привлечь внимание местных жителей. Я ослушался, открыл дверь — и в этот момент что-то взорвалось. Возможно, нападавшие применили магический артефакт. Я потерял сознание, но чувствовал, как в моё тело вонзили клинок. Очнулся и постарался побыстрее выбраться из огня. Кабир был мёртв, а что случилось с Наби-Сином и Акашем — я не знаю.
— То есть ты не уверен в их гибели? — амиль задумчиво погладил аккуратную бородку.
— Кабир точно погиб, а старшие братья находились в самом доме, который быстро сгорел. Ни одного трупа врага я не видел, — признался Дор. — Мне надо было побыстрее выбраться из города, чтобы предупредить вас, амиль.
— Прошло много времени, но ты первый, кто вернулся, — Кафхэн Нофре не выглядел злым и требовательным, а скорее, умудрённым печалью и тревогами старцем. — Ладно, отдыхай и набирайся сил. Я пошлю человека в Натандем, чтобы он выяснил, что произошло с нашими воинами.
Он приложил руку к плечу Дора и вышел из комнаты. Низарит закрыл глаза. Разговор утомил его, но радовало одно: боль исчезла. Теперь к нему три раза в день приходила молчаливая служанка по имени Валита́. Пожилая женщина промывала его рану, накладывала пахучие мази и накладывала повязку. Вставать не разрешала, приносила еду и меняла судно, что очень не нравилось Дон Хадару. Молодой низарит испытывал унизительное чувство беспомощности, но попытки подняться приводили только к одному: Валита просто прикасалась ладонью к его лбу, и он проваливался в сон. В этой женщине билась искра Дара, но использовать его служанка то ли боялась, то ли амаль запретил. А вот Дора усыпить — пожалуйста.
Через две недели он впервые самостоятельно встал на ноги и сразу пошёл прогуляться в сад, где почти всегда находился Кафхэн Нофре. Амиль и сейчас сидел на своём месте, задумчиво перебирая чётки из красного камня.
— Вижу, Валита исцелила тебя гораздо быстрее, чем я предполагал, — амиль жестом показал на столик, где стоял кувшин и поднос со свежими фруктами. Дождавшись, когда молодой воин присядет напротив, сам налил ему в бокал вина из этого кувшина. —