– Так практически все генералы нынешней армии Украины, да и многие офицеры, давали присягу ещё во времена СССР. И ничего, их сейчас не смущает, что придётся воевать против своих сослуживцев из России. С твоей логикой в годы Великой Отечественной наши командиры не должны были воевать против однокурсника и сослуживца Власова и других предателей? Ты разве не знаешь, что у них сейчас Бандера – национальный герой? Узнали бы это ребята-молодогвардейцы…
– А какое наше дело, кого они считают национальным героем? Бандеры и молодогвардейцев давно нет в живых. Не нужно, Иван, некрофилию разводить. Стоит ли всего этого мёртвый Ковпак с мёртвым Бандерой? Бандера – национальный герой Украины, и не наше дело, кого им считать своим героем.
– Мёртвому Бандере на Украине памятники ставят, а мёртвому Ковпаку – сносят. Значит, эти символы важны для нынешней власти на Украине. Нужные ей ставят, вредные для неё – сносят. А «наша хата с краю» – это выгодно тем, кто эти памятники Ковпаку и другим героям сносит.
– Украина – отдельное государство вот уже больше двадцати лет. Всем миром признана в границах тысяча девятьсот девяносто первого года. Почему мы должны лезть в её проблемы?
– Не спорю. Но государство государству рознь. Если бы такая Украина была где-то между Чили и Парагваем, за океаном, да и хрен бы с ней. А если бы у США соседями были не Мексика и Канада, а такая вот Украина, там вряд ли были бы рады. Это как под боком у тебя обезьяна с гранатой. Если бы Украина была нейтральным государством, как Швейцария и Финляндия, то почему бы нам и не дружить с ней? И дружили, газ даём со скидкой, на многое закрывали глаза.
А когда Украина начала скакать «Москаляку на гиляку» и в НАТО засобиралась, это уж России не могло понравиться. И почему мне и миллионам других русских должно быть всё равно, кто у соседней страны герои – упыри вроде Бандеры и Шухевича, а то и Гитлер, каратели-бандеровцы или наши советские солдаты и офицеры, которые их били? Если всем нам согласиться и принять, что на Украине теперь такие герои, это значит не только предать память наших отцов и дедов, воевавших с нацистами и бандеровцами, но и заложить мину под наше будущее.
Ты что, Сергей, правда не понимаешь, что, если не уничтожить их сейчас, это всё равно придётся делать нашим внукам? Примирение с ними – это хуже, чем смердяковщина. То есть я должен, по-твоему, хотя бы нейтрально относиться и к тем, кто восхваляет сейчас этих «героев», – персонажам типа Фарион, Яроша, Тягнибока? Не могу.
А некрофилия и историческая память – разные понятия. То есть, по-твоему, если на Украине начали чтить память упыря Бандеры, это не некрофилия, а если кто-то вдруг просто вспомнит в России, что были такие мальчишки-молодогвардейцы, замученные в том числе и националистами-украинцами, это уже некрофилия? Ну у тебя и логика… Избирательная! Память, знание фактов истории – тоже оружие, пусть и специфическое, информационное.
Да, мне не всё равно, кто на Украине национальный герой. Если это звание и было присвоено официальными властями Украины, то не значит же, что его с радостью приняли все украинцы и миллионы русских, там проживающих. Не думаю, что этому рады сотни тысяч людей, родственники которых были убиты бандеровцами. И это не значит, что и в России, раз так решили власти Украины, все обязаны принять это решение и смириться с ним. А если бы в Германии приняли решение объявить Гитлера национальным героем, нам и это надо принять?
– Иван, если Германия захочет сделать Гитлера своим национальным героем, то уж нам точно никакого дела до этого быть не может, это не нашего ума дела. Он уже был национальным героем Германии. И завернул люлей нам будь здоров сколько.
– Эта позиция твоя, считаю, жлобская, типа «моя хата с краю». Кому выгодна такая позиция? Явно не русским людям, а тем, кто стремится их психологически обезоружить. А чем кончил Гитлер? Какой оставил Германию после своего самоубийства? И это только у немцев. А что в мире из-за развязанных им войн? Десятки миллионов убитых, разорены целые страны.
– Да и мне уже звонили на днях из военкомата, предлагали… Нет, Иван, я так не могу…
– Ну, как знаешь. А я эту сволочь давить буду до последнего.
По телевизору как раз запела Вика Цыганова: «Офицеры России, вся надежда на вас…»
Расстались, не пожимая друг другу руки.
…Иван Потёмкин погиб 18 февраля 2015-го в Дебальцево, в последний день вступления в силу Минских соглашений, от украинской мины.