Открывая дверь, я ожидала увидеть стража с выражением «понять и простить» в несчастных драконьих глазах, но за порогом стоял не посланец с письмом, а Эсхард. Выглядел он хмурым и измотанным. Видимо, совсем умаяли благодарные подданные.
— Ты что здесь делаешь? — с искренним удивлением прошептала я, пропуская его в комнату.
— Пришел к тебе спать, — объявил он и действительно начал расстегивать расшитый серебряной нитью жилет. — Нам не дали провести вместе вечер, но заснуть вдвоем никто не помешает.
— Как ты это объяснишь…
— Кому? — спросил Эсхард, бросив на меня снисходительный взгляд, и стянул через голову рубашку.
— Да действительно, — пробормотала я, наблюдая, как он небрежно привесил одежду из дорогого полотна на крючок в стене. — Зачем тебе что-то объяснять? А чтобы приехать на Сарват искал предлог. Признайся, что хотел попраздновать вместе.
— Разгадала, — усмехнулся владыка.
— У меня очень узкая кровать, — предупредила я.
— Идеально, — отозвался он. — Теснее прижмемся.
— И скрипучая.
— Еще лучше, — вымолвил Эсхард. — У меня был долгий день. Мы прижмемся и не будем шевелиться.
Как ни странно, я спала, как младенец. На рассвете, пока академия не проснулась, заставила его уйти со словами:
— Если ты выйдешь из этой комнаты, и кто-то увидит, получится неловко…
По сумрачному коридору, похожий на призрак сто лет назад умершего безумца, с красными от недосыпа глазами брел Ян. Деньги с профессора истории он взял заранее, а теперь двое суток рисовал по памяти старые развалины. Память художника, по всей видимости, сильно подводила, иначе давно бы закончил.
— Доброе утро, господин Лунецкий, — с достоинством поздоровался Эсхард и спокойно направился к выходу.
— Владыка приехал и в такую рань сразу пришел к тебе? — удивленно спросил Ян, когда мягко закрылась входная дверь и мы остались одни в утренней тишине. — Что-то случилось?
Последние пару недель он так упивался страданиями, что единственный остался не в курсе наших отношений с кейримом, хотя во дворце мы даже не пытались скрываться.
— Или он здесь ночевал? — недоверчиво уточнил художник. — Ему нормальной комнаты, что ли, не досталось?
— Тебе стоит лечь спать, Ян. — Я похлопала его по плечу. — Начало праздника в полдень, ты успеешь выспаться.
Делегации из других академий начали появляться в Сарвате с раннего утра. Портальная башня гудела от переходов, над ее куполом висело розоватое марево. Народ прибывал, и обеденный зал в преподавательской столовой был непривычно переполнен.
— Виталия, ты определенно должна это увидеть! — воскликнул профессор истории, едва я уселась за стол. — Статья стоит внимания.
Он протянул мне газетный лист «Новости Родолесса». На последней полосе рядом с ежедневным гороскопом было размещено крупное объявление в жирной черной рамке, отчего складывалось впечатление, что опубликовали некролог.
Если подумать, и впрямь некролог! О похороненной репутации ректора Залесской академии. Крован приносил глубочайшие извинения некой «госпоже преподавательнице» за все доставленные его сыном Евгением неприятности.
Три раза перечитала и едва не попросила у историка лекторские очки. Однако крупные литеры можно было разглядеть, даже если держать газетный лист на вытянутой руке. Я подозревала, кто именно настоял, чтобы ректор сдержал обещание и извинился публично. Наверняка об этом ему вежливо напомнили со звучащим между строк драконьим рыком.
— Ты в курсе, о ком идет речь? — искренне заинтересовались коллеги.
— Нет, — с трудом подавив ухмылку, заверила я. — Но зная Крована-младшего, могу с уверенностью сказать, что его отец легко отделался. Я заберу газету, не против?
Делиться профессор, похоже, не хотел и вчетверо сложенный газетный лист, спрятанный в мою сумочку на поясе, проводил печальным взглядом.
***
К назначенному часу студенты, преподаватели и гости академии начали собираться на площади перед ректоратом. Добудиться Яна не удалось, Илайс не явился, видимо, оставался с владыкой, и из преподавательского пансиона я вышла одна.
Эсхард преспокойно стоял на дорожке, заложив руки за спину, и даже бровью не вел, когда верноподданные начинали ему низко кланяться. Всех встречал сдержанным кивком. Охрана стояла в сторонке с самым грозным видом, словно владыке могла угрожать опасность. Полагаю, взял-то просто для вида.
— Надеялся с тобой позавтракать, — вымолвил он, когда мы неторопливо зашагали к площади, приводя в трепет окружающих.
— Тебя чествовали, — напомнила я, что владыка был крайне занят. — К слову, увидела последние новости из Родолесса.
— Добрые? — с иронией в голосе уточнил он, прекрасно понимая, о чем именно идет речь.
— Скорее поразительные. Не думала, что ректор Крован окажется человеком слова, — со смешком прокомментировала я. — Представляю, с каким удовольствием он подпишет мое второе прошение об отставке.
— Вряд ли он надолго останется на своем посту, — невозмутимо предположил Эсхард.
— А я-то думаю, почему его ответ на последнее письмо был на редкость корректен, — пошутила я.
— Заниматься воспитанием студентов должны достойные люди, — добавил владыка.
Через некоторое время на балконе ректората мы наблюдали, как два достойнейших ректора драконьих академий, Сарвата и Вариби, ненавидели друг друга с таким старанием, что становилось неловко. Про дипломатию эти двое явно не слышали. С дружелюбными улыбками, сразу видно, что сто лет знакомы, они беспрестанно обменивались гадостями.
Дэйрат Эфрим между делом похвалил стяги, но заметил, что они свисают точно застиранные полотенца. На что ректор академии Сарват в подробностях рассказал всем присутствующим, как в прошлом году на Вариби во время какого-то островного праздника хлынул ливень, и из-за шторма водные состязания пришлось отменить. В общем, они с удовольствием припоминали все случившиеся в прошлом провалы.
— Вайрити Егорьева, я еще не говорил, но вы сегодня чудесно выглядите, — по-драконьи улыбнулся Эфрим.
— Воздух Сарвата живителен, — вставил противник. — У нас в последнее время стоит чудесная погода! И бестии ходят табунами.
Я слабо улыбнулась, промолчав, что ношу в кармане мешочек с каменной охлаждающей крошкой. Маленькая хитрость, которой меня научил смотритель бестиария, помогла переживать тяжелую духоту.
— Что происходит? — едва слышно спросила я у Эсхарда, позволявшего этим двоим с аппетитом друг друга грызть.
— Соперничают, — пробормотал он.
О легендарном противостоянии мне с большой охотой тихонечко рассказал Илайс. Длилась борьба за звание лучшей академии южных драконовых земель много лет,