— Вайрити, а где именно вы собираетесь затрещины раздавать? — спросила она, когда стало очевидным, что мне известен только конечный пункт, но не маршрут.
— На южном балконе, — пояснила я. — Кстати, где он?
— Туда, — с готовностью указала Лавиния в нужную сторону.
— Там же запад.
— Но балкон южный, — не поняла горничная суть претензии.
— Какое коварство, — пробормотала я. Хорошо, спросила, могли бы до вечера разыскивать.
Горничная осталась дожидаться в помещении, а я шагнула на просторный балкон, залитый уходящим за горные вершины солнцем. Вид открывался живописный. Особенно на художника. Обласканный теплыми лучами Ян безмятежно дрых, растянувшись во весь рост на длинной козетке.
На тонконогом столике лежал открытый ящичек с угольными карандашами. Альбом для набросков валялся на полу. Не поленившись нагнуться, я подняла его и быстро просмотрела, что вдохновение нашему художнику сегодня принесло. Горы, пушистое облако, балюстрада… Данри с кокетливо съехавшей с одного плеча бретелькой сорочки.
— Кхм.
Я нехорошо покосилась на Яна. Грозный взгляд он во сне не почувствовал, но потер нос и пробормотал что-то невнятное.
На следующей странице Данри была нарисована с двумя спущенными бретелями. Дальше смотреть я была морально не готова. Вряд ли найду портрет Элори-младшей с раскрытой книгой по астрономии.
С чувством я шмякнула закрытый альбом на стол. От грохота Ян дернулся, проснулся и часто заморгал.
— С пробуждением, господин Лунецкий, — громко поздоровалась я. — Смотрю, вы так заработались, что сильно утомились.
— Привык подремать после обеда, — через широкий зевок провыл он и почесал глаз. — Который час?
— Час прямых обязанностей! — отрезала я и пихнула ему манускрипт.
Ошарашенный Ян вцепился в книгу, спросонья плохо понимая, что именно от него хотят. Нахмурившись, он открыл манускрипт и некоторое время с недоумением разглядывал титульный лист с надписями на драконьем языке.
— Это что? — наконец уточнил он, подняв взлохмаченную после сна голову.
— Работа, господин Лунецкий.
— Как неприятно прозвучало, — пробормотал Ян. — Что я должен сделать?
— Откопируешь бестий. Переводы страниц я вложила.
Он подскочил на козетке, резко усаживаясь. Всколоченные волосы торчали вороньим гнездом.
— Ты за кого меня держишь? Перед тобой гений… — Тут этот гений оценил, как я скептически изогнула брови, намекая на полную неразбериху с конечностями в учебном альбоме, и умерил пыл. — В принципе, всегда удобно творить, когда есть образец.
— Творите, господин Лунецкий, — благословила я. — Завтра утром отдашь рисунки.
— Утром? — возмутился он. — А спать мне когда?
— Ты за день не выспался?
— Я переживал мощный порыв вдохновения! Меня накрыло! — воскликнул он.
— Я заметила.
— Образы сами выплескивались на бумагу. Да что я тебе рассказываю? Обычный человек никогда не поймет это абразивное… неабразивное…
— Просто закончи, — сухо посоветовала я.
— Невообразимое чувство полета!
— Один вчера тоже полетал, сегодня выслали, — протянула я и красноречиво кивнула на столик.
Ян повернул голову и обнаружил стыдливо закрытый от чужих глаз альбом.
— Данри — моя новая муза!
— Поздравляю, — согласилась я. — Надеюсь, она тебя вдохновит на рисование бестий. Сейчас начнешь, как раз к утру управишься.
— А если не успею? — капризно бросил он мне в спину.
Я повернулась и сухо перечислила, загибая пальцы:
— Дорожный сундук. Портальный переход. Родолесс. Плодотворной работы, господин Лунецкий.
В покоях меня ждал странный сюрприз. В спальне стояли сундуки, на столике — украшенные камнями шкатулки, а центре всего этого безобразия — сияющая горничная Иридия. Сияющая во всех смыслах: от радости на скулах у девушки выступили блестящие чешуйки.
— Вайрити, владыка получил ваши дары! — звенящим голосом выпалила она и развела руками. — И прислал дары в ответ!
— За банки с патиссонами? — У меня вырвался нервный смешок. — Какой интересный обмен подарками.
Мне срочно требовался путеводитель по запутанному лабиринту драконьих традиций!
Горничные, словно студентки, не понимающие, чем провинились перед строгой преподавательницей, сидели плечо к плечу на диванчике. Руки сложены на коленях, в глазах решимость отвечать на любые вопросы. Я задумчиво оглядела заставленную комнату. Складывалось впечатление, будто в покои мне прислали приданое, скоро объявят, что жениха нашли из местных. Эсхарду я уже отказала, видимо, попробуют пристроить посла и отправят нас строить счастливую семейную жизнь в Родолессе.
— Зачем владыка отправил вот это все? — Я обвела рукой богатства в сундуках и шкатулках, расставленные по методу «куда влезло».
— Так принято! — с готовностью ответила Иридия. — Гостеприимный хозяин должен ответить добром на добро.
В нашем случае «добро» имело вещественную форму.
— Я могу вернуть подарки владыке? — спросила у девушек.
— Зачем? — Обе едва не подпрыгнули на диване и затараторили, перебивая друг друга: — Это большая честь! Дары принимают и отдают с открытой душой!
— Вы же не хотите оскорбить кейрима? — сощурившись с подозрением, въедливо уточнила Иридия под конец.
— Только прервать круговорот подарков, — задумчиво вздохнула я, припомнив, как за выломанную ручку получила сначала яблоки, а потом лишилась шпильки для волос. До сих пор любопытно, что с ней сделал владыка. Вряд ли закалывал пучок… Хотя кто знает драконьи привычки.
— Почему вам не нравятся дары? — недоуменно уточнила Лавиния.
— Они приносят радость! — согласилась ее подруга. — Вы совсем не рады?
Да я в недоумении, что делать с этим присланным от широкой драконьей души добром!
— В Родолессе только кабачки по кругу дарят. И те поштучно, — пошутила я, припомнив позорную историю, как один и тот же кабачок, слегка подпорченный с одного бока, матушка с теткой четыре раза пересылали туда-сюда. Обе утверждали, что вырастили его собственными руками в горшочке, при этом о садоводстве имели смутное представление.
— Просто передайте кейриму благодарность, — посоветовала Лавиния.
— Можно с каким-нибудь сувениром, — добавила Иридия, но наткнулась на мой выразительный взгляд. — Или просто поблагодарить, но тогда только лично. Даже разрешено не кланяться, вы же гостья.
— Отрадно слышать, — со смешком резюмировала я и размяла шею. — Значит, благодарить и не кланяться. Хороший план. Идемте, девушки, к кейриму. Хочу сказать спасибо сейчас. Прямо в лицо и лично!
Словно пустив в диван корни, они не торопились подниматься и смотрели на меня с прилипшими к